Обреченные
Шрифт:
– Это хитрость. Ей нельзя быть предвзятой. Приходится делать вид, что она принимает решения для блага не только нашей семьи, но и всех остальных. Если посчитают, что она не объективна, то проголосуют за ее выход, и Джейкобсоны больше не будут иметь права голоса в Совете. Но они не смогут тронуть ее, если она не даст им повода.
Наши плечи при ходьбе соприкоснулись, и по моему телу пробежала дрожь. Во-первых, потому, что это был Калеб и его прикосновение всегда оказывало на меня мощное воздействие. И во-вторых, я знала, что придется провести без него всю ночь, и об этом
– Мне жаль. Как я говорил, обычно не…
– Так, – закончила я за него. – Я знаю. Все в порядке.
– Совет просто боится тебя, – сказал он и вздохнул, прикусив губу и хмурясь.
– Они просто боятся твоей семьи, – поправила я его. – Вот главная причина враждебности.
– Понимаешь, хотя Дональд и из Уотсонов и является самопровозглашенным лидером Совета, раньше у нас с ним никогда не возникало проблем. Сколько себя помню, они молча враждовали с папой, но я никогда в жизни не слышал, чтобы Дональд говорил так много.
– Так они действительно не собираются наказывать Уотсонов?
– Закон гласит, что запрещено убивать члена другого клана по какой бы то ни было причине. В нем ничего не говорится о покушении на убийство или похищении людей. Виртуозы очень строго придерживаются существующих правил, но когда нет конкретного правила против чего-то, они вообще не будут вмешиваться.
– Черт-те что.
– Да, – со смехом согласился Калеб и остановил меня.
– И у Марлы… в ней моя кровь… – произнесла я и сглотнула от отвращения. Калеб кивнул и поморщился. – И Уотсоны собираются быть здесь все время. – Он снова кивнул. – И бабушка – член Совета, который хочет держать нас врозь или заставить пожениться, и мне нужно закрывать разум, когда я вхожу в зал, и все эти люди желают, чтобы я решила их проблемы. – Я тяжело вздохнула и решила высказаться до конца: – И все продолжают кланяться и суетиться, хотя я просила этого не делать.
– Детка, ты права, но тебе нужно к этому привыкнуть, – мягко заметил Калеб. – Единственный способ заставить их прекратить вести себя по-идиотски – действовать так, как ты мне показала. – Его взгляд стал настойчивым. – Покажи им. Научи их. Будь сильной, прекрасной, потрясающей девушкой, которую я знаю, и в конце концов они с тобой согласятся. Ты не оставишь им выбора.
Я со вздохом кивнула:
– Хорошо. Я попытаюсь.
Он с улыбкой коснулся моей щеки:
– Хорошо. Вот мы и пришли. Ваши покои, моя королева… – Он шутливо поклонился, открывая тяжелую дверь.
– Не начинай или я… о…
Я была поражена. Неужели это моя комната? Калеб, должно быть, ошибся. Она была огромной. Я так представляла себе пентхаус в отеле «Уолдорф», хотя никогда его не видела и вряд ли когда-нибудь увижу. Высокие потолки и замысловатая лепнина. Обои в широкую бело-зеленую полоску и толстый плюшевый ковер. В центре комнаты стояла огромная, как на картинке, кровать из красного дерева с белыми подушками и белым стеганым ватным одеялом, таким большим и пышным, что оно походило на облако. Вдоль стен располагались туалетные столики из красного дерева и зеркала до пола, однако окон не было. На стенах ничего не висело, кроме одного рисунка с видом города со склона холма.
Наверное, я стояла, пораженная, слишком долго, потому что Калеб подошел ко мне сзади, усмехаясь, притянул к себе и прошептал мне в шею:
– Прекрасная комната, да?
– А все комнаты такие?
– Нет. Комнаты на втором этаже хорошие, не пойми меня неправильно, но они не такие, как эта. – Он посмотрел по сторонам. – Я раньше никогда не бывал здесь внизу. Было запрещено.
– И все еще запрещено, – грустно сказала я.
– Да, – вздохнул он, – и я лучше пойду. Если они обнаружат меня здесь, будет нехорошо.
– Да, – нехотя ответила я, повернулась в его объятиях и не стала терять времени. Я притянула его голову, одновременно встав на цыпочки. Его губы не успокоили меня. Видимо, я была слишком взвинчена, слишком расстроена, но, черт возьми, все равно поцеловала его.
И Калеб поцеловал меня в ответ.
Глава 4
По венам разлился огонь. Что-то было не так, но мое тело наслаждалось близостью Калеба, и я не стала над этим задумываться.
Я скорее почувствовала, чем услышала, как он зарычал, не отрываясь от моих губ. Господи, как же мне нравилось, когда он так делал! Словно он был диким зверем и звал меня, всем давая понять, что я принадлежу ему. Я приподнялась еще выше, чтобы быть ближе к нему, и как раз когда его рука опасно скользнула вниз по моей спине, мы услышали, как кто-то раздраженно кашлянул.
Мы обернулись и увидели какого-то мужчину. Я понятия не имела, кто это, но Калеб явно знал.
– Смотритель Майклз, – фыркнул Калеб. – Очень вовремя.
– Калеб, – строго произнес мужчина, стоя в дверях и не подходя ближе. – Ты знаешь правила. Пошли, не заставляй меня принуждать.
– Я знаю правила, – ехидно повторил Калеб, а потом повернулся, поцеловал меня еще раз в шею и улыбнулся: – Спокойной ночи, детка, – и направился к двери. Меня удивило, как легко Калеб уступил и просто взял и ушел.
– Пока, – прошептала я, но они оба уже удалились. Я закрыла дверь и прислонилась к ней. Какой бы красивой ни казалась комната, она была чужой. Я не хотела здесь оставаться, чувствуя себя как в золотой клетке, а не на каникулах. Но делать было нечего.
Я оглянулась вокруг и увидела свой багаж на кушетке у подножия кровати. Я надеялась, что в этих хоромах есть ванная, потому что мне ужасно хотелось принять душ. Заглянув за несколько дверей и обнаружив не только огромную гардеробную, которой позавидовала бы сама королева Елизавета, но и буфет, я наконец нашла ванную.
Меня удивило, какой простой она была по сравнению со спальней. С одной стороны стояла белая сидячая ванна, а с другой – душевая кабина. Сегодня я решила принять на ночь душ, но по крайней мере один раз до того, как уеду, я понежусь в этой прекрасной чугунной ванне. Там даже стояли скрабы и соли, что придавало ей гостиничный вид. Рядом лежали фигурно сложенные полотенца. Даже туалетная бумага напоминала нежное кружево. Кто все это сделал? Все ли комнаты были такими?