Обреченный мир
Шрифт:
– Думаешь, я беспокоюсь о себе? – начал было Кильон и замолк. Пусть Мерока ответит, а он обернет ее слова против нее же самой. – Это же город, Мерока. Там тридцать миллионов жителей. Сейчас большинству грозит приступ чудовищного зонального недомогания; нам с тобой его пережить помогли лекарства – или чувство, что внезапно отказала привычная система жизнеобеспечения. Или и то и другое. – Кильон остановился. – Воздух. Вода. Лекарства. Всего этого люди лишены, пока зоны не восстановятся. Если они вообще восстановятся.
Кильон говорил с холодной решимостью, едва узнавая свой голос.
– Людям уже плохо, а будет очень-очень плохо. Каждому,
– Мясник, проблему решат. Огоньки снова зажгутся.
– Очнись, Мерока, мы с Фреем говорили об этом. Власти знали, что грядет беда. Они ждали и готовились. Не к частичным изменениям границ, а к настоящей катастрофе. Отсюда и нехватка лекарств. Власти запасали антизональные, понимая, какие испытания близятся.
– Значит, все путем, ситуация под контролем.
– Взгляни! – Кильон рывком развернул девушку к темнеющей на глазах колонне. – Ситуация ухудшается! Огней меньше, чем минуту назад. Участки, которые до сих пор держались, темнеют. Это похоже на «под контролем»? Похоже, что город вот-вот оправится от шока и заживет как прежде?
– Затемнение-то считаные минуты длится.
Кильон понимал: Мерока права – делать выводы рановато, но душу терзало мрачное предчувствие, что быстро ситуация не изменится.
– Даже если лекарства припасены, их все равно не хватит. Хорошо бы самим властям хватило, не то что каждому жителю.
– Сейчас это не наша проблема, – заявила Мерока. – Отсюда не следует, что мне плевать, ясно? И не следует, что у меня нет сердца. Но зональный сдвиг случился и здесь, и вокруг нас не было города, чтобы где-то в нем спрятаться.
– У нас есть лекарства, – напомнил Кильон.
Мерока сделала глубокий вдох:
– Городу мы сейчас не поможем. Без лошадей обратный путь займет дня два, не меньше. А потом? Надолго ли хватит содержимого твоей сумчонки?
– Если бы я мог что-то сделать… – Кильон понимал, что его запас антизональных тает уже оттого, что теперь нужно поддерживать себя и Мероку.
– Мы двинемся дальше, как я и говорила, – сказала Мерока. – Найдем другое место встречи и будем надеяться, что кто-нибудь приедет. Здесь мы точно не останемся. Это место пугает меня до дрожи. Я прямо чую клятых боргов.
– Коней просто бросим?
– А что предлагаешь?
– Не знаю, закопать их, например. – Кильон беспомощно пожал плечами. – Чтобы наше присутствие не так бросалось в глаза.
Мерока на миг задумалась, потом спросила:
– Ты хорошо умеешь коней закапывать?
– В смысле?
– Чтобы вырыть приличную могилу понадобится день, если работать лопаткой вроде нашей и если под верхним слоем не камень. Коней у нас два, то есть понадобятся два дня. И еще: после рытья у тебя должны остаться силы ворочать тонну мертвечины.
– Значит, мы их бросим? Бросим и уйдем?
– Хорошо сказано. Коротко и ясно.
– Для тебя это просто, так ведь? Ничего не стоит изменить план, сменить экипировку и идти дальше. Ты к этому привыкла. Но я другой, Мерока. Я боюсь и в правоте твоей совершенно не уверен.
Девушка демонстративно огляделась по сторонам:
– У тебя тут толпа помощников?
– Нет.
– Значит, выбора у тебя тоже с гулькин нос, так?
Мерока вернулась в лагерь и принялась разбирать пожитки, отбрасывая в сторону все, что пешему не унести. Кильон ненадолго задержался, потом тоже спустился к лагерю. За спиной у него Клинок потемнел еще сильнее – вопреки светлеющему небу, которое возвещало о начале холодного дня.
Глава 8
Забрезжил рассвет, взошло солнце, а они все брели по изрытой колеями дороге следом за черепами. Мерока ни разу не оглянулась, словно увиденного ей было достаточно.
Кильон завидовал ее прагматическому приятию действительности, решив, что дело в нем, а не в полном отсутствии любопытства, но сам не мог не оглядываться на Клинок, каждый раз надеясь на перемены. Вдруг тьму разбавила капелька света? Но день разгорался, и определить становилось все труднее. Из черной колонны, пронзающей ночное небо, Клинок превратился в далекую сизую громаду, истинную черноту которой разбавляли лиги воздушного пространства. Теперь не поймешь, горят там огни или нет. Признаков движения Кильон точно не замечал – ни поездов, ни летающих объектов, но это не означало, что восстановительные работы не ведутся. В любой части Клинка сложная энергоемкая инфраструктура оживет последней.
На сколько хватал глаз, телеграфные башни стояли без движения.
Мерока двигалась с немилосердной скоростью, но по настоянию Кильона они останавливались каждые два часа для повторного приема антизональных или чтобы проверить, правильно ли высчитана доза. Кильон следил за часами. Синхронно их стрелки не двигались, но в сумме изменения не превышали допустимого при условии, что после ночного порыва зоны успокоились. Лекарства следовало принимать и дальше, но ситуация не ухудшилась, и то хорошо. При таком графике приема опосредованного препарата им хватит дней на семь-десять. Когда закончится этот, можно будет использовать другие, менее эффективные и адаптированные, но способные поддержать их еще несколько дней. Дней, а не недель и точно не месяцев. Изначально те лекарства рассчитаны для условий куда благоприятнее нынешних, обычно их принимают в гораздо меньших дозах.
Ко второму привалу солнце стояло уже высоко. Мерока разложила на земле карту и присела на корточки. Карта была истрепанная, коричневая по краям, словно ее вытащили из огня. Огрызком карандаша девушка вносила изменения – зачеркивала старые границы зон, рисовала новые.
– Ты уверена, что все правильно? – спросил Кильон.
– Если у тебя нет лучшего варианта, остановлюсь на этом. Когда пересечем другую границу, внесу уточнения. Пока и этот вариант неплох.
Карта была двухсторонней. Лицевая сторона соответствовала местности в пределах нескольких сотен лиг от Клинка, пунктир экватора почти совпадал с нижней границей города. Кильон увидел тропу, которой они двигались от Конеграда, точку, где она пересекалась с дорогой, по которой ехали черепа. Сейчас они с Мерокой шли по этой же дороге. Прежде они ехали строго на запад, а теперь брели в юго-западном направлении, хотя без гирокомпаса и точных вычислений, основанных на астронавигации, это не проверишь. Кроме основных троп и семафорных линий, на карту нанесли множество других объектов, но большинство их не говорило Кильону ровным счетом ничего. Гнездо Удачи – один из знакомых ему ориентиров – лежало на юге как минимум в сотне лиг от их нынешнего месторасположения. Кильон знал, что из крупных поселений это ближайшее к Клинку, но сейчас казалось – оно на краю света. Без Мероки ему туда не добраться. Даже с картой он наверняка потерялся бы.