Обреченный на скитания. Трилогия
Шрифт:
– Поверим, - отозвался Шурик, - ну раз ты уже в состоянии адекватно мыслить, держи!
– парень протянул мне нож. Мой нож! Я же его Флоре подарил. Блин, какой, к черту, Флоре! Видимо я бузил и друзья отобрали у меня нож.
– Спасибо, Санек. Он мне действительно дорог.
– Ну давай, режь, - потребовал Шурик.
– В смысле?
– Ну мы же побрататься хотели. Витёк, ты что не рассказал ему?
– Нет, - я удивленно посмотрел на Виктора.
Тот помотал головой:
– Не успел.
–
– Алекс, ты что, анализы собрался сдавать? Пальчик он режет! Вены режь.
– Виктор и Шурик рассмеялись, - что, поджилки затряслись от страха? Наверное со здоровьем опять проблемы?
– Нечего я не испугался, - сердито сказал я, прикладывая нож к венам на левой руке, - и здоров я, это у вас проблемы с головой!
На лезвие ножа опустилась рука Ирины и сжала мне запястье, я посмотрел на неё. Какие у неё красивые глаза, тёмные-тёмные.
– Подтверждение на продолжение воздействия внешнего источника не получено. Включаю защиту. Режим безусловной активации, - мягко проговорила она, не отпуская мою руку.
– Ируль, вечно ты со своими приколами, - я освободил руку, приложив лезвие к венам- не вмешивайся в мужские дела!
– Ага, - кивнул Шурик, - отойди женщина и не мешай.
В голове прошла волна тошнотворной боли. Быстрой и острой. В глазах на миг потемнело. Я посмотрел на Шурика и увидел жесткое, властное лицо, со свисающими прядями седых волос. Взгляд колючий, цепкий.
– Режь вены, режь. Режь вены, - шептали тонкие губы.
Моё сознание с трудом выдернуло меня из какой-то чужой мне реальности. Я почувствовал резкую боль на своём запястье. Под лезвием ножа появилась маленькая бусинка крови.
На лбу выступил холодный пот. Это что же получается, я только что чуть сам себя не прикончил? Ну козлиная твоя рожа, ты за это заплатишь! Меня захлестнула слепая ярость, в которой утонула здравая мысль - "Тебе же ничего не будет, с твоей-то регенерацией!". В голову ударила кровь, в висках зашумело:
– Сдохни, тварь!
– выплюнул я слова в лицо мужчине, вложив в посыл всё своё возмущение и злость. Мужчина отшатнулся, в глазах возникло удивление, непонимание и страх, переходящий в ужас. Я сделал шаг назад, и тут в голове взорвалась сверхновая. Я упал на колени, сжав голову руками.
Тук-тук, тук-тук... Сердце переместилась в виски.
Тук-тук, тук-тук...
Боль медленно отступила. Еще некоторое время я стоял, склонив голову, усмиряя сердцебиение. Вроде легче стало. Опустив руки, я осмотрелся.
Передо мной лежал умирающий хранитель, его аура медленно угасала. Идар и Енай стояли шагах в пяти от меня, переводя взгляд то на меня, то на хранителя.
Первый присев, готовясь к прыжку, шипел на группу пластунов. Кончик хвоста арвенда нервно бился из стороны в сторону. Воины застыли с обнаженными мечами.
– Первый, отставить, - громко сказал я, - всё в порядке.
Кот перестал шипеть и, приняв обычный вид, повернулся ко мне.
– Напугал ты меня, - недовольно прорычал арвенд, - говорил пластуны из твоего клана... а тут встретили как врага. И к тебе не подойдешь, под куполом ты был и чувствовать я тебя перестал...
– Сам не ожидал такого приема, - я встал, отряхивая колени. Все пластуны, практически синхронно, встали на одно колено, положив мечи перед собой и замерли, склонив голову.
– Владыка, судьба клана в твоих руках, - громко сказал Идар. Наступила звенящая тишина. Я молчал, рассматривая взрослых дядек, заигравшихся в какую-то свою, сумасбродную игру.
– Встаньте, - скомандовал я, - оружие в ножны!
Воины дружно встали и ловко спрятали мечи. "Все двуручники" - отметил я. Пластуны выжидающе смотрели на меня, я молчал, соображая, что мне делать дальше.
– Идар, - наконец, вымолвил я, - поясни, что тут происходит. Только коротко.
Все также дружно посмотрели на Идара. Тот растерянно смотрел то на меня, то на своих соплеменников.
– Позволь мне, - раздалось сбоку. Я повернулся. От крайней избы ко мне скорым шагом двигался старец в свободной, замусоленной одежде, серого цвета. Подойдя ближе коротко кивнул, и повторил, - позволь мне пояснить.
Длинные, нечёсаные, совершенно белые борода и волосы на голове, скрывали черты его лица. Живые и цепкие глаза, в руках посох- отполированная годами палка. Еще один Гендальф на мою голову?
– Ты кто?
– Я Хисий, старейшина... Единственный, оставшийся в живых.
– Даже так?
– удивился я, - хорошо. Говори.
– Асиферт неправильно использовал способности, данные ему богом. Теперь он мертв и я могу сказать.
– А до этого, почему молчал?
– ухмыльнувшись, поинтересовался я.
– Хотел выжить, - лаконично ответил старый воин, - я многое могу рассказать тебя о нашем клане, если тебе это интересно. Но сейчас не о том речь. Сейчас тебе нужно принять решение!
– Мне? И что за решение?
– Судьба клана в твоих руках, - старик пожевал губы, - ты можешь принять пластунов в свой клан, и дать им возможность выполнить свое предназначение, а можешь заняться своими делами и оставить их, пусть решают свои проблемы сами...
– Знаешь, дед Хисий, давай-ка пройдем в тенёк, посидим, да поговорим. Насколько я знаю всё не так просто, как ты сказал.
– Ты прав, - удовлетворенно кивнул старик, - такие решения с наскоку не принимаются.
Мы неторопливо двинулись к ближайшей избе.