Обретение дара
Шрифт:
А теперь подумать ему нужно! Бесит!
Мысленно сплюнув на пол, старик огляделся.
Бывшие друзья и знакомые. Враги и подхалимы. Но теперь все отвернулись. Ни одна собака не подошла и не поприветствовала его.
Когда он вошёл в зал, а церемониймейстер объявил о его приходе, всё с огромным удивлением на лицах смотрели, как он идёт по залу. А ведь он ещё помнил, когда несколько лет назад, стоило ему войти в зал, многие склоняли голову, друзья радостно улыбались, а враги стыдливо прятались в толпе.
Подхватив с подноса у проходящего мимо официанта бокал, он с удовольствием сделал глоток.
Скорей бы вернуться в поместье. Там дожидалась бутылка виски. Привезённая за огромную сумму из Шотландии.
Но вот его взгляд упал, на подошедшего к трону мужчину. С короткими седыми волосами, широкоплечий, настоящий русский богатырь. Как сказали бы раньше.
Чёртов Фонвизин.
— Здравствуй, Николай Николаевич, — прогудел мужчина, делая поклон. — Род Фонвизиных поздравляет тебя с лучшим праздником и желает тебе долгих лет, — произнёс мужчина, прикладывая руку к гербу рода. Улитка на щите.
— Спасибо Фёдор Васильевич, — кивнул в ответ государь. — Слушаю тебя внимательно.
— Мой род просит конюшни рода Барклай-де-Толли, — произнёс твёрдо Фёдор.
— Оу, интересно. И почему же они должны уйти тебе? Ведь Алексей Иванович жив и здоров, — нахмурился император, делая пас рукой, отгоняя от себя официанта.
— Он позор аристократии страны и его любовь к пьянкам известна всем. А лошади — это достояние нашей империи и они должны быть у сильного рода. Способного за ними следить. И мой род считает, что мы лучшие кандидаты для этого, — склонил голову Фонвизин.
— Позор значит…. — в голосе императора был металл. — Тебе ли Фёдор, говорит о позоре аристократов? — прогремел государь, отчего Фонвизин заметно сбледнул. — Что касается лошадей, Алексей разделяет твою точку зрения и поэтому он подарил конюшни мне на день рождения.
— Прошу прощения государь, — поклонился Фонвизин.
— Проси, что-то другое, — нетерпеливо произнёс Николай.
— Тогда…тогда, мы хотим получить земли Алексея, после его смерти, — поднял глаза на императора Фонвизин.
— Фёдор, — подался вперёд Николай и жёстко продолжил. — Ещё раз я услышу такую формулировку, я буду считать, что ты вздумал напакостить Барклай-де-Толли. У Алексея могут быть наследники и по какому праву, ты вздумал лишать их семейной собственности?
— Он один и уже старик… — процедил Фонвизин.
— Фёдор! — процедил Николай четвёртый.
— Мой род хочет получить земли Барклай-де-Толли после смерти последнего представителя этого рода, — тяжело вздохнув, произнёс Фёдор Фонвизин, не отрывая взгляда от глаз императора.
— Так, бы бы сразу и сказал…устало выдохнул Николай Романов. — Я даю согласие на это Фёдор. Но если я узнаю, что Алексей был убит по твоему приказу…а поверь, узнаю. Твоя семья лишится головы от твоих рук. Ты понял меня? За ним с сегодняшнего дня будут следить мои люди. И помни, моё согласие длится ровно год.
— Я понял вас, — кивнул Фонвизин, победно улыбнувшись.
Главное, что он получил согласие. И предупреждение, что Алексей должен умереть по своей ошибке. Уж за год, он точно подставится.
Проводив взглядом довольного Фонвизина, император вздохнул.
Прости Алексей Иванович, но Фёдор прав. Ты позор нашей страны. Но последнюю твою просьбу я выполню. По-своему, но никто не сможет меня упрекнуть. Щёлкнув пальцем, он попросил у подошедшего к нему канцлера паузу и подготовить ритуальную крипту на сегодняшний вечер. Ему нужно было отдохнуть и подготовиться к обряду. Тянуть он не хотел.
Барклай-де-Толли стоял на небольшом балконе на втором этаже дворца и наслаждался видом на вечерний Санкт-Петербург. По Мойке курсировали катера и яхты. Внизу спешили пешеходы и машины. Он находился уже пятый час во дворце, приём был окончен ещё два часа назад, но его попросили остаться.
— Алексей Иванович, император просит вас пройти в крипту. Всё готово, — раздался за его спиной голос канцлера империи.
— Спасибо Миш, — кивнул мужчина. — Сейчас я подойду.
— Хорошо, буду ждать вас внизу, — произнёс Михаил Демидов.
Прикрыв глаза, Алексей Иванович вдохнул полной грудью вечерний воздух и тряхнув головой, направился к императорской крипте.
Только там, глубоко под землёй, можно было провести этот ритуал. Ритуал, который не проводили уже больше сорока лет. И последний человек, которого призвали в этот мир, сейчас восседал на троне.
Алексей прекрасно помнил ночь, когда к нему прискакал на лошади Николай третий и на коленях просил помощи. В слезах и безумием в глазах. Тогда умерла Наталья Романова при родах, тогда же и умер настоящий сын императора. И ради спасения новорождённого ребёнка, император пошёл на этот шаг. Вселил в тело наследника другого человека. И только благодаря огромной разнице в возрасте, наследник не помнил своего прошлого, а все сны о прошлой жизни. Были для него лишь снами.
За тот ритуал император заплатил своим здоровьем. Новые болезни одолевали его каждый месяц. И десять лет, которые он прожил после ритуала, превратили его из крепкого и сильного мужчины в дряхлого, слепого старика к сорокалетию.
Чем придётся расплачиваться Алексею, за призыв даже не духа, которое можно поселить в тело, а настоящего человека, он боялся предоставить. Но искренне верил, что у него будет хотя бы пару лет, чтобы научить нового члена семьи.
Спустившись вниз, Алексей Иванович провёл рукой по каменным стенам, на которых были вырезаны гербы высшей аристократии страны. Герб его семьи был первым с конца. После них были Романовы и Оболенские. Три семьи, что были у истоков империи. Три брата по старшинству, которые основали эти рода.