Обретение мира
Шрифт:
— А мне? — спросил габату с подносом Ким.
— Т’бе, п-лоот, посл к’манд, — объяснила пурпурная девушка.
— Через пару м’нут принесут и вам, — добавила и Василиса. — На к’не-х сей-счас труд-но.
— Ты здорово говоришь по-русски.
— Это она еще от волнения спотыкается, — выговорил Ким, покорившись неизбежному. — Кстати, я думал, тут кто-нибудь из начальства обретается.
— Начальство занято возведением Дальнего, — пояснил Сатклихо. — С этой стройкой очень много сложностей, главным образом из-за расстояния. Председатель даже предлагал промежуточный
Рост попробовал изумительный суп из свежайшего мяса с давно забытым вкусом. Он даже не сразу вспомнил, что это… свинина. Только парная, дающая восхитительный бульон. Еще в супе было немало какой-то травы, некоторые листочки, пусть и изрезанные чуть не до состояния пюре, отдавали отчетливым медицинским ароматом. Туадхо кивнула:
— Правильно понимаешь, майор, этот рецепт мы выработали на основе… большой практики выхаживания наездников после их пребывания в гигантах.
— Так плохо? — спросил Ростик.
— Не все же такие выносливые, как ты. Некоторых приходится выхаживать, — вставила Баяпошка.
— Как к комнате с экраном отнесся друг-Докай? — спросил Ростик, не желая портить себе ужин разговорами о печальных делах.
— Он побывал тут, посмотрел, кажется, одобрил, как мы обращаемся с Зевсом… — начал почти отчетным тоном Сатклихо.
— Он сказал, что теперь может научиться готовить наездников точнее, — прервала его Баяпошка. — Но от библиотеки оторвать его не удается. Он и с кандидатами в наездники работает с пятого на десятое. А тут еще… Зевсова машина.
Неожиданно в столовую вошли… Рост чуть с лавки не упал. Это были оба его вырчоха, Барон и Батат. А впереди них выступал, гордый, как вождь дваров, кесен-анд’фа Табаск. Как всегда, оценивая происходящее вокруг, хвост он нес почти параллельно полу. Потом подошел к Ростику и прыгнул на колени, оттуда перебрался на шею. Есть из-за этого стало почти невозможно.
Вырчохи поступили не лучше, подошли, поклонились, видимо, уже научились этому этикетному приему, и, проследив, что Ростик тоже дважды согнулся, последовательно глядя каждому в глаза, встали у него по бокам. Батат была уже здорово грузной, ее животик можно было бы даже назвать повисшим, но блеск в глазах выдавал в ней бойчиху, да еще какую.
Ростик погладил Табаска, попробовал передвинуть его, безуспешно впрочем, и тогда поискал глазами пустое пространство в дальнем от аймихо углу. Так и есть, там определенно был кто-то из невидимок. Он присмотрелся… Не понял, а потом вдруг Бастен, Ихи-вара и Зули последовательно откинули капюшоны своих нуз, чтобы он мог с ними поздороваться. Ну и ну, решил Ростик, все тут собрались, только Докай, пожалуй, не хватает.
— Так ведь наблюдать за экраном очень интересно, — пояснила Баяпошка, — если бы не жесткий контроль, сюда бы пол-Боловска перебежало.
— Читаешь? — со сдержанной обидой спросил Рост и даже не стал дожидаться ответа.
— Лад’но, — Василиса вдруг поднялась, — если не-е с’можешь суп, я тебе зап-ченны репы. Или тебе ка-пустой х’чется?
Дальше
— Я понимаю, что по-нормальному тебе следовало бы дать отдых, но… — она была жесткой и продолжала командовать:
— Дело-то срочное. И Председатель просил тебя поторопить.
— Да, я знаю, Астахов вернулся мертвым из полетов.
— Есть подозрение, что его убил летатель, — вставил Ким. — А значит, возможно, существует какой-нибудь неизвестный фактор.
— Что по этому поводу думают остальные летуны в птерозаврах?
— Они лишь констатировали, что астаховский летатель странно себя вел последние пару недель, потом вдруг вышел из войны и вернулся сюда, к заводу.
— Понятно, — кивнул Рост, — он тут родился, тут его как бы гнездо.
— Может быть, — уронила Людочка. И продолжила:
— Он приземлился в ручей, поплескался в нем и выбросил тело Леши в воду, мы обследовали тело, перед тем как его похоронить. И ни один из врачей не определил ни малейшего следа ранения, которое могло бы вызвать смерть.
— Хорошо его обследовали?
— Очень долго и подробно, как мне сказали. Даже вскрытие делали, а это в наших условиях, сам понимаешь, редко случается, — отозвалась Баяпошка.
Может, летатель пытался вылечить уже мертвого Астахова, подумал Ростик, времени у него на это было достаточно… Нет, когда мозг умирает, летатель это обязательно почувствует. На всякий случай он поинтересовался:
— Летателя обследовали?
— Нет, он быстренько закрыл свой полог, поднялся и улетел.
— Куда?
— Неизвестно, связь с ним не удалось установить даже аймихо с помощью Зевса. Возможно, где-то кормится, возможно, он вообще не вернется.
— Неизвестный фактор, — промямлил Ростик. — Ну и задачку мне Председатель подбросил.
— А ты на легкие больше не рассчитывай, у тебя теперь, парень, все время так будет. — Ким, кажется, несмотря на тон, не шутил.
— У нас только один свидетель, если не ошибаюсь, сам летатель, — сказал Ростик. — Его и нужно вызывать. И Председатель прав… Хотел бы признать, что он ошибается, что можно подождать, но прав он — нужно торопиться.
— Вызывать зверя не получается, — резковато напомнила Людочка.
— Это у вас не получается. — уронил Ростик, он уже думал, как исполнить задание. — А я для них почти отец, по крайней мере, меня Зевс на эту работенку в свое время толкнул, пока сам не научился, их вылуплять. Или пока другие наездники не привыкли к этому.