Обретенная надежда
Шрифт:
— Значит, теория вашей сестры в основном подходит для карточной игры «фараон»? — уточнил Себастьян. — Надеюсь, вы знакомы с правилами этой игры?
— Кресси рассказала мне основные правила, — ответила Кэролайн. — Сама она никогда не играла, но скрупулезно изучила теорию карточной игры. Думаю, играть ей понравилось бы. Кресси — азартный человек, как бы странно это ни звучало. И она очень обрадуется, если узнает, что ее теорию можно применить на практике.
Себастьян не выдержал и рассмеялся. Энтузиазм Каро забавлял его. Но, несмотря на это, он проникся к Каро уважением. Ведь она действовала из самых благородных побуждений.
— Кстати, чуть не забыл предупредить: вы должны стараться не разговаривать все время, пока будете там. Это во-первых. А во-вторых, вы должны будете поставить в известность своего отца, что посещали игорный дом.
— А своего отца вы тоже поставите в известность?
— Нет, черт возьми. Если мой отец узнает, что кто-то из его близких играет в азартные игры, он вычеркнет этого человека из своей жизни.
Кэролайн посмотрела на него странным взглядом:
— Вы так много ругаетесь! Впрочем, настоящий повеса и должен ругаться. Слыша ругательства из ваших уст, я проникаюсь к вам еще большей симпатией. Мне нравится аура запретности, которая вас окружает, — призналась Каро.
Замечание Кэролайн смутило его. Ведь ей было всего двадцать. Она была еще очень юна и неопытна и только начала выходить в свет. Что касается Себастьяна, то ему было уже двадцать четыре года, и он многое повидал на своем веку. Уже четыре года он вращался в высшем свете, и все светские забавы успели ему наскучить.
— Мы уже почти приехали, — сообщил Себастьян, когда они проезжали по улице Святого Джеймса. — Подумайте еще раз, взвесьте все за и против. Вы уверены, что хотите попасть в игорный дом? Решайте сейчас, иначе потом будет слишком поздно.
— Я абсолютно уверена в своем решении, — отрезала Каро.
В голосе Кэролайн не было и тени сомнения. И странно, она нисколько не волновалась. Что же касается самого Себастьяна, то его сомнения и опасения по поводу предстоящего мероприятия только усилились. Игорный дом Крокфорда, куда они направлялись, был одним из самых респектабельных в Лондоне. Но, как в любом игорном заведении, атмосфера в нем была пронизана пороком. И если кто-нибудь из членов лондонского высшего общества заметит Каро и узнает, то репутация ее будет навеки испорчена. Себастьян приготовился предостеречь ее от безрассудного поступка, но в этот момент карета остановилась.
— Не могли бы вы помочь мне надеть это? — попросила она, протягивая некую вещицу.
Это была шелковая маска из тех, что закрывает только верхнюю часть лица. Именно такие маски использовали посетители игорных заведений, чтобы скрыть от окружающих свои лица из боязни испортить репутацию или чтобы другие игроки не видели их эмоций.
С огромным трудом Себастьяну удалось завязать тесемки маски. Ему трудно было рассмотреть что-либо в полумраке. К тому же Себастьяну мешало странное сооружение на голове Кэролайн. Его пальцы касались затылка Кэролайн, ее нежных шелковистых волос. Он почувствовал возбуждение, и ему сразу же стало стыдно за это недостойное чувство. Нужно было как можно скорее покинуть интимный полумрак кареты, где они с Кэролайн находились в опасной близости друг от друга.
— Ну что же, идемте. Пришло время испытать на практике теорию вашей сестры, — фальшивым тоном проговорил Себастьян и открыл дверцу кареты.
Игорный дом находился в длинном здании из красного песчаника. Когда-то здесь располагалась большая
Себастьян никогда не понимал прелести игры в карты. Какой смысл тратить деньги на это более чем сомнительное удовольствие? Он не раз слышал истории о том, как некоторые посетители игорных заведений проигрывали подчистую все свое состояние. Себастьян не мог понять этих людей. Когда Себастьян помогал Кэролайн выбраться из кареты и ее силуэт явственно обозначился в свете луны и фонарей у входа, он в очередной раз за этот вечер подумал, насколько сумасбродна эта их затея. Только теперь Себастьян заметил, какой на Кэролайн нелепый наряд. В эту минуту она больше всего напоминала маленькую девочку, которая собирается отправиться на костюмированный бал. В ней вообще было много детского. И это ее глупое упрямство, и полное непонимание опасности, которая ей угрожает, и шаловливая улыбка… Каро, видимо, надеялась, что Себастьян оценит по достоинству ее наряд. Но нелепость ситуации, опасность предприятия и ответственность, которую он должен был нести за Кэролайн, придавили Себастьяна.
— Черт возьми! Как же вы не понимаете, что ваша затея — не забавная игра! — воскликнул Себастьян.
— Вы думаете, что в этом наряде меня могут узнать? — упавшим голосом спросила Кэролайн.
— Нет, в этом наряде вас не узнали бы даже ваши родные сестры, — поспешил заверить ее Себастьян. — Где вы взяли эту жуткую шляпу?
— Никакая это не шляпа, а самый настоящий тюрбан, — похлопав по странному головному убору, проговорила Каро. — Я позаимствовала его из гардероба мачехи. Мне нужно было чем-нибудь прикрыть свои волосы. Рыжие волосы всегда бросаются в глаза.
— Ваши волосы вовсе не рыжие, я вам уже об этом говорил. Они цвета отполированной меди, — возразил Себастьян. С одной стороны, беспечность Кэролайн его пугала, а с другой стороны, он не мог не восхититься ее смелостью. — Возьмите меня под руку и идемте. Ни за что не снимайте этой чертовой штуки с головы. И главное, не отходите от меня ни на шаг.
Каро послушалась его. Себастьяна это удивило, и он почувствовал некоторое облегчение. Она надела черные кружевные митенки. Пальцы ее оставались открытыми, чтобы она спокойно могла брать карты. Продумывая свой костюм, Каро учла каждую деталь. Чего-чего, а проницательности у нее не отнимешь.
— Честно говоря, я очень волнуюсь, — прошептала Кэролайн. — Я так рада, что вы согласились меня сопровождать. Спасибо вам. Если бы вы отказали мне, я ни за что не решилась бы переступить порог игорного дома.
— Если бы я отказался вас сопровождать, вы сегодня вечером остались бы дома и никуда бы не поехали? — с заметной досадой уточнил Себастьян.
— Да… Скорее всего, одна я бы не решилась пойти в игорный дом. Но раз уж мы приехали сюда, пожалуйста, не говорите мне, что нам следует вернуться домой.