Обрученная
Шрифт:
Потому что стоило мне только поверить в то, что удалось вырваться, как я вновь оказалась вжата в стену, в то время как сухая, шершавая рука сдавливала мне горло. Попытки отодрать вражью лапу успехом не увенчались, единственное, что я смогла сделать – случайно прокрутить кольцо на худом пальце мужика, чтобы в следующее мгновение замереть в ужасе.
На месте озверевшего, слегка оплывшего мужика стоял тощий, лысый урод с оттопыренными ушами.
– Я лично вырежу твое сердце, – прошипел он мне в лицо, продолжая душить. Придушив до белых
Боль к нему пришла чуть позже, когда вся кисть, прожаренная до кости, почернела и медленно крошилась под моими пальцами.
Мужик заорал, я бы тоже орала, если бы могла, но воздуха в легких не было. Я до боли сжимала свой поджаренный трофей и медленно осела на землю, прижимаясь спиной к стене и кашляя, силясь вздохнуть. Не сразу даже заметила, что рука, которую я никак не могла выпустить, отвалилась от тела орущего урода.
Следующий лысый мужик, сунувшийся ко мне и попытавшийся грубо поднять на ноги, дернув за рубашку, остался обгорелым пятном на противоположной стене.
Я ничего не делала, просто почувствовала, как горячо стало в груди, а потом была вспышка, и, орущий на одной ноте, теперь уже однорукий урод резко заткнулся.
Следующим, что я услышала, было недовольное:
– Вэйд, ты только посмотри на это. Они же ее обижают, – сказанное очень знакомым голосом Отравителя. Только он умел так сладко мурлыкать, чтобы на голове от ужаса волосы шевелились.
– Ты уверен? – женишок был совершенно спокоен или просто до озверения зол, с его любовью к каменным рожам и ровному тону едва ли кто-нибудь смог бы найти разницу, но то, что мои похитители вдруг слаженно отступили, я засекла. И два ужаса, стоявшие всего в паре шагов от нас, тоже это заметили.
– Стоять, – ласково попросил Гарс. И вот я бы на месте этих идиотов точно встала бы как вкопанная и даже дышала бы на всякий случай через раз. Но уроды были совсем глупыми и, вместо того, чтобы выполнить приказ, и только тихонечко молить не убивать их, попытались поджарить эту жуткую парочку. Идиоты же.
Через неполную минуту переулок украшало две кучки пепла – дело рук Вэйда, и один скрученный, застывший в невыносимой муке труп, одаренный кинжалом в шею от Отравителя.
Гарс присел передо мной на корточки, осмотрел, с опаской и попытался отобрать у меня руку:
– Селина, будь умницей, отдай. Давай выкинем эту гадость. Если так хочешь, то я тебе завтра другую руку принесу. Красивую, женскую, забальзамированную, ну зачем тебе эта поджаренная мерзость?
– Ммм, – слова терялись в неутихающем огне, разгоревшемся в груди. Я просто не могла собрать расплавленные от жары, раздробленные шоком и страхом мысли в одно целое и очень плохо понимала, что именно продолжаю прижимать к груди.
Я вообще мало что сейчас соображала, и когда Вэйд, опустившийся на одно колено рядом со мной, попытался силой вырвать из моих пальцев чужую руку, сделала то, чего совсем не хотела.
Очередная ослепляющая вспышка была ознаменована тихими ругательствами со стороны Гарса и болезненным шипением моего женишка. К счастью, он остался жив, не размазался по стене или земле пеплом и даже умудрился-таки отнять у меня мой честно оторванный у неприятеля трофей.
Потом была недолгая прогулка на ручках Вэйда и сокрушенное от Гарса:
– А ведь мы перестарались. Нужно было хоть одного в живых оставить, для допроса.
Дальше уже был только успокоительный отвар, вырубивший меня за считанные секунды.
О том, что спасли меня почти чудом, так как главное здание Департамента находится в прямом смысле на соседней улице, и Джае очень повезло не только добраться до него вовремя, но и застать на месте Вэйда, я узнала уже только на следующий день. Проспав почти целые сутки.
***
Просыпалась я медленно и неохотно. Гудящая голова, пересохшее горло и странная, ноющая боль в груди сопровождали мое пробуждение, делая его больше похожим на восстание мертвеца. Я чувствовала себя полутрупом и, услышав голос Гарса, не нашла в себе сил на удивление.
– Вэйд, успокойся, я профессионал, я знаю, о чем говорю, – сердито потребовал Отравитель, звеня чем-то стеклянным.
– Ты обещал, что она очнется на рассвете. – глухо огрызнулись совсем рядом со мной, осторожно беря мою руку в свою, почему-то забинтованную. – Уже полдень и она…
– Скоро проснется, – раздраженно отмахнулся Гарс, беспечно напомнив, – у девочки шок, сотрясение, которое я не могу самостоятельно исцелить из-за активной искры, и проблемы с пробудившейся силой. Поверь, ей сейчас лучше просто немного поспать, пока я не закончу.
Вэйд шумно выдохнул и потянул куда-то вверх мою руку. Когда к пальчикам прикоснулись теплые, сухие губы, я не выдержала:
– Руку мою… не надо слюнявить, пожалуйста, – просипела натужно, чувствуя, как болят от напряжения голосовые связки. Сухо кашлянув, попыталась сглотнуть и тут же поморщилась, возможно, меня вчера и недодушили, но неприятные ощущения на несколько дней вперед обеспечили.
– Еще и горло, – непонятно отчего разозлился Отравитель, зазвенев стеклом в два раза активнее. Перебирая свои скляночки и помешивая что-то в высоком стакане стеклянной лопаточкой, он недовольно проворчал что-то себе под нос.
– Я…
– О, молчи, прошу тебя! – вспылил Гарс, резко крутанувшись на месте. Он стоял у стола, на фоне окна и мне, с моим расфокусированным зрением и слезящимися глазами, казался просто расплывчатой тенью в сиянии солнца. – Еще успеешь наговориться, когда я тебя вылечу.
Послушно заткнувшись, я повернулась к Вэйду, сидевшему на постели рядом со мной. Так и не отпустив мою руку, он, тем не менее, больше не порывался поднести ее к губам, рассеянно перебирая мои безвольные пальчики.