Обряд на крови
Шрифт:
Тот, кого я принял за охранника, был вампиром Черной Коллегии.
Внешне он казался молодым человеком. Черты лица показались мне знакомыми, хотя разложение мешало опознать его точно. Роста он был небольшого. Смерть превратила его в гротескную пародию на человека. Глаза застилала белесая пленка; клочки мертвой плоти сползали с его тронутых тлением губ, прилипая к пожелтевшим гнилым зубам. На голове торчали похожие на пересохшую траву волосы, между которыми зеленело что-то вроде мха или лишайника.
Он рванулся ко мне с нечеловеческой стремительностью, но мои чародейские чувства успели подать
Он успел поймать меня за рукав самыми кончиками пальцев. Я дернул руку, однако сил даже в пальцах у вампира оказалось больше, чем у меня в плечах, так что мне пришлось напрячься как следует, чтобы высвободиться. Я вскрикнул; довольно жалкий вышел звук – перепуганный, визгливый.
Вампир не отставал, змеиным движением выскользнув из окна будки. Я вдруг с ужасом сообразил, что, если он схватится со мной врукопашную в машине, меня придется потом выскребать по частям из металлолома.
И сил избежать этого у меня явно не хватало.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Похоже, по части реакции Томас все-таки уступал мне, потому что вампир успел залезть в машину по плечи, когда он наконец выдохнул: «Матерь Божия!»
Я с размаху заехал вампиру в лицо левым локтем. Причинить ему боль я не мог, но это подарило мне драгоценную секунду. Я добавил еще, своротив ему скулу набок, а другой рукой тем временем отчаянно зашарил в стоявшем на полу между сиденьями, прямо за ручником, ящичке. Там у меня хранилось единственное оружие, способное помешать вампиру растерзать меня на клочки. Вампир впился в меня своими костлявыми, когтистыми лапищами. Не будь моя куртка укреплена охранительными заклятиями, он запросто вырвал бы сердце у меня из груди, однако толстая, да еще и заговоренная кожа продержалась секунду-другую, позволив мне изготовиться к контратаке.
Вампиры Черной Коллегии известны ровно столько времени, сколько помнит себя человечество. В их распоряжении немереное количество вампирских энергий – тех самых, о которых писал Стокер. Но и уязвимые места у них тоже имеются: они боятся чеснока, символа веры, солнечного света, проточной воды, огня, осиновых кольев… В своей книге Брэм Стокер рассказал всем, как их убивать, так что в начале двадцатого столетия их почти полностью истребили. Выжили только самые умные, самые быстрые, самые дерзкие представители рода, обладатели многовекового опыта во всем, что касается жизни и смерти. Особенно смерти.
Впрочем, сомневаюсь, чтобы даже этот многовековой опыт подготовил кого-либо из них к тому, что его огреют воздушным шариком, наполненным водой.
Точнее, святой водой.
У себя в машине я держу под рукой три таких шарика. Я схватил один из них и с размаху врезал вампиру по морде. Шар лопнул, окатив святой водой всю голову вампира. Везде, где капли попадали на кожу гнусной твари, плоть исчезала в ослепительной вспышке серебристо-белого света.
Вампир издал сиплый, скрежещущий вопль и задергался в конвульсиях. Взмахнув рукой, он зацепился за руль, и металлическая баранка со скрипом погнулась.
– Томас! – прохрипел я. – Да помогите же!
Впрочем, Томас уже действовал. Он расстегнул ремень безопасности, подобрал колени и, развернувшись влево, изо всех сил ударил вампира пятками в лицо. Физической силой Томас наверняка уступал Черному вампиру, но даже так оставался на порядок сильнее меня. Удар вышвырнул того из машины, и он, пробив спиной фанерную стенку будки, полетел на землю.
Писклявое рычание сменилось яростным тявканьем. Вампир слабо дергался на земле, пытаясь подняться. Теперь я лучше разглядел ущерб, нанесенный ему святой водой. Почти четверть головы – от левого уха и до угла губ – просто исчезла, ожоги продолжали гореть неярким золотым огнем. Из чудовищной раны сочилась комковатая черная слизь.
Я достал из ящика еще один шарик и занес руку для нового броска.
Вампир испустил свистящий, полный страха и злобы вопль, повернулся и бросился прочь, без труда пробив вторую стенку будки.
– Уйдет ведь! – бросил Томас, возясь с заедающей дверной ручкой.
– Не смейте! – рявкнул я, перекрывая тявканье. – Это приманка.
Томас застыл.
– С чего вы так думаете?
– Я узнал этого парня, – пояснил я. – Он был на маскараде у Бьянки. Только тогда он был еще живой.
Каким-то непостижимым образом Томас ухитрился побледнеть еще сильнее.
– Один из тех бедолаг, которых обратила та сучка из Черной Коллегии? Ну, наряженная Гамлетом?
– Ее зовут Мавра. Да, он самый.
– Блин, – пробормотал он. – Вы правы. Похоже на западню. Может, она следит за нами сейчас из засады… ждет, пока мы окажемся в темном переулке.
Я крутанул руль в одну сторону, потом в другую. Руль немного заедало, но, в общем, править это не слишком мешало. Да здравствует Голубой Жучок, Великий и Могучий! Я нашел на стоянке свободное место и втиснул на него свою машинку. Щенячий лай снова сменился рычанием.
– Мавра может обойтись и без темного переулка. У нее талант на завесы. Она могла бы сидеть, скажем, на багажнике – а мы бы ее и не заметили.
Томас облизнул пересохшие губы, беспокойно шаря взглядом по стоянке.
– Думаете, она приехала за вами?
– Запросто. Я не дал ей уничтожить тот меч, Амораккиус, и она была союзницей Бьянки… до тех пор, пока я ту не убил. Ну и потом, война ведь. Странно еще, что она не объявилась раньше.
– Господи… Я ее до усера боюсь.
– Я тоже. – Я нагнулся и пошарил рукой под водительским креслом. Рука наткнулась на маленький пушистый хвост, я легонько потянул за него и как мог осторожнее извлек щенка на свет божий. Разумеется, это оказался все тот же сумасшедший колчеухий щен. Он все рычал, не обращая на меня внимания, и с ожесточением мотал мордахой из стороны в сторону.
– Хорошо еще, у нас нашелся сторож. Вамп запросто мог убрать нас обоих.
– Что у него в зубах? – перебил меня Томас.
Щен выпустил то, что он трепал с такой яростью, и предмет плюхнулся на пол Жучка.
– Ха, – хмыкнул я. – Это же вампирское ухо. Должно быть, святая вода отожгла на фиг.
Томас покосился на ухо и слегка позеленел.
– Оно шевелится.
Щен зарычал и потянулся к извивавшемуся на полу клочку прогнившего уха. Я с максимальной осторожностью подобрал его кончиками пальцев и выкинул в окно. Похоже, такой оборот событий вполне устроил щенка – он сел и разинул пасть в щенячьей ухмылке.