Обряд
Шрифт:
Об этом знали только вампиры, даже эльфийка, долго жившая в Хемшфире со своим возлюбленным, не была в курсе таких подробностей. Но из всех собравшихся, только Шайенн с удовольствием бы воспользовался милостью богини, правда ему ничего не оставалось, как стоять на месте и стараться слиться с серостью хамовых плит. По крайней мере, до тех пор, пока здесь остаются его сюзерен и невеста. То, что Ведара его дар небес, он неожиданно понял только сейчас. Вампир не мог дождаться пока они с госпожой Вольт останутся одни, чтобы он мог серьезно поговорить с ней и донести до ее сознания, что теперь он никогда не позволит женщине вернуться в королевство Рут. О том, что сперва нужно выяснить отношения со страдавшей по нему эльфийкой, ему даже не приходило в голову. Все, что было до шабаша, теперь воспринималось Шайенном как сон и возвращаться к нему мужчине не хотелось.
Ведара, не ведая, какая петля затягивается на ее шее, в это время тряхнула распущенными волосами:
— А я здесь не по своей воле, это ты позвала меня. Хотела получить еще одну безликую рабыню в свой конклав? Что ж, бери, я здесь.
Жрица, понимая, что именно может сейчас начаться, едва не заскулила от ужаса, но постаралась взять себя в руки и даже приподнялась с колен. Мердо, чувствуя смертельную опасность, встал между богиней и женщинами так, чтобы в случае чего гнев Баст в первую очередь пал на него, а у Ведары и эльфийки появился шанс спастись. Лейврн это оценил краем сознания и перебазировался ближе к графу, желая поддержать его и так же прикрыть прекрасную часть отряда.
— Ты не отсюда, а значит не моя, и до тебя мне нет никакого дела, — отрезала Баст, умудряясь смотреть прямо на ведьму даже сквозь ее защитников.
Комиссара подобный прием нисколько не смутил, она ожидала услышать нечто подобное. Положив ладонь на плечо Мердо, она аккуратно отодвинула его в сторону и шагнула вперед. Узкие ступни женщины не обремененные обувью, не чувствовали ни ледяной поверхности серых гранитных плит, ни сквозняков, тянущихся со всех коридоров в главный зал огромного храма, что уходил под землю на три яруса.
— Тогда для начала убери с меня знаки избранной невесты, да ответь на несколько вопросов и больше ты меня никогда не увидишь, — доброжелательно предложила Ведара.
Ее посох, который все это время она продолжала держать в руках, вдруг засветился голубым светом и от низа к верху, то и дело начали пробегать яркие искры. В ответ на это у ног богини материализовались ее черные кошки, и угрожающе зашипев, медленно направились в сторону замершего отряда. Эльфийка, еще не понимая причин холодности возлюбленного, зарылась носом в его рубашку, думая, что это спасет хотя бы их двоих от справедливого возмездия богини. Баст ведь не отличалась нежным и ласковым характером и была достаточно мстительной особой, хоть и покровительствовала любви и семейному очагу. Значит, если показать свою любовь, то у них с Шайенном есть шанс, пусть и маленький.
Едва кошки прямо на глазах увеличились в размерах и добрались до Ведары, перед ней появилась очень упитанная бесхвостая мышь, которую ведьма сумела создать в постоялом дворе, когда решила слегка проучить зазнавшуюся разносчицу. Мышь сильно подросла за это время, кое-где на шерсти виднелись подпалины, но она подбежала к своей создательнице и воинственно топорщила усы. Кошки чуть замедлились и переглянулись: глаза говорили, что это всего лишь смешное препятствие, но хваленая интуиция кричала, что им лучше не связываться. Мышь, видя сомнение божественных созданий, тут же подбоченилась и грубым, низким голосом рыкнула:
— Ну что встали, глаза вылупили? Давайте ближе ко мне, ближе! Щас я вам хвосты крутить буду!
Кошки еще раз переглянулись и на всякий случай сделали шаг назад, но Баст пренебрежительно фыркнула, и чтобы никому повадно не было хулиганить в ее собственном доме, лениво направила длинный палец с острым алым коготком на храброго грызуна. Мелькнула маленькая молния, от которой вместо магической мыши должно было остаться мокрое место, но Ведара слегка стукнула посохом, и чужое заклятие было поглощено. Все замерли, боясь не только дышать, но и пропустить хоть слово. Это было невероятно, но, тем не менее, реально: человек бросил вызов богу! Нет, не так. Ведара молча, одним движением дала понять, что разговаривать они будут на равных и языка силы она не потерпит. Граф плюнул на приличия и попробовал задвинуть чересчур самоуверенную ведьму себе за спину. Плевать, если Баст сейчас разозлиться и разнесет все вокруг, но допустить смерть женщины, чья мягкая улыбка творила чудеса с ним и с его окружением, он не мог. Это не было изменой по отношению к памяти жены, Оливия поймет его как никто другой, ведь он не только правитель, но и мужчина и это его прямой долг: защищать то, что важно.
— Верховная… — тихо прошипела Баст и кошки тут же испуганно прижались к ее стройным ногам, растеряв львиную уверенность, — сегодня ты почти равна мне, но пройдет совсем немного времени, и ты вновь станешь простым человеком и такой… уязвимой. Очень скоро. После этого я приду и спрошу с тебя за эту дерзость!
Мышь, покосилась на кошек и, оскалившись в последний раз, как бы намекая, что может вернуться в любой момент, с громким хлопком исчезла. У обоих вампиров сердце заходило ходуном, Лейврн философски раздумывал, правильно ли он оформил завещание, а Ведара беспечно улыбнулась:
— Отличная идея, я как раз успею добраться до Орвилла и созвать Ковен своего королевства, где расскажу о творящихся здесь бесчинствах благодаря одной отдельно взятой богини.
Баст с поистине кошачьей грацией чуть откинула голову, чтобы всем было видно ее потрясающую длинную шею, и захохотала, причем так, что витражи, которые использовались в храме вместо потолков, ощутимо затряслись и зазвенели. Все, кроме самой богини тут же втянули шеи, ожидая падения цветного стекла, но сильно загорелая женщина вдруг резко замолчала и, уставившись ведьме прямо в глаза, щелкнула пальцами. Спутники Ведары оказались в плену неожиданно появившегося тумана и замерли в одно мгновение, как каменные изваяния. Только богам было дано право останавливать время, но они редко им пользовались, потому что этим можно было легко нарушить общий порядок мироздания и отвечать перед Изначальной, той, кто сотворил не только миры, но и самих богов.
— Что ты говорила там про Ковен? — небрежно напомнила Баст и подошла к ведьме ближе, почти вплотную.
Это могло смутить кого угодно, но не Ведару: она уже не раз с глазу на глаз общалась с высшим разумом. Она была той из немногих, кто знал, что сила ведьм, как и божественная мощь, напрямую берется от Изначальной и прекрасно понимала, что управу можно найти на кого угодно, было бы желание. По сути, боги были реальными наместниками той, что создала само дыхание и легко могла отнять свои дары, если кто-то нарушал законы. В истории были такие случаи, очень давно, об этом уже никто и не помнил, хотя судя по реакции Баст, как раз она была в курсе всего.
— А я что-то говорила про Ковен? — с удивлением переспросила Ведара и снова показала на те места, про которые говорил Шайенн, указывая ей на метки избранной невесты, — меня больше интересует связь, которая не имеет ко мне никакого отношения.
Баст с трудом удержалась от тревожной гримасы, хотя казалось, за многие века пора было научиться каменному спокойствию. Но меньше всего она ожидала, что когда-нибудь к ней снова кто-то придет и начнет качать права, заявляя, что метка alere это ошибка. Богиня не хотела думать о своей Матери и что будет, если та узнает, как она пошла на хитрость и начала притягивать людей к Хемшфиру, хотя та дала добро на пару только с эльфийским народом из-за их похожести. Но с каждым годом, среди эльфиек все меньше и меньше рождалось тех, кто мог составить пару народу Баст и вместо того, попытаться разобраться в чем причина и найти выход, она стала выискивать «алмазы» среди самого любимого народа Изначальной, который та наказала холить и лелеять, когда ушла создавать новые измерения и параллели.