Общага-на-Крови
Шрифт:
— А куда Маринка уехала? — отрывисто спросил Борька.
— Домой, — кратко пояснил Игорь.
— А ты чего здесь делаешь?
— Сижу, — резонно заметил Игорь. Борька замолчал, разозлившись.
— Марина разрешила ему переночевать на ее месте, — осторожно сказала Надя.
Борька что-то проворчал.
— Прости, Борис, я не расслышал, — обратился к нему Игорь.
— Я говорю, ты, Надька, сказала, что будешь одна всю ночь…
— Откуда я знала про Игоря? Савцова мне не докладывала.
— А ты, Игорь, другого места ночевать найти не можешь?
— Если бы у меня была альтернатива, Борис, то я не преминул бы ею воспользоваться, дабы избежать двусмысленности положения.
— Какая уж тут двусмысленность? Тут односмысленность…
— То есть ты намекаешь на то, на что ты намекаешь?
Борька издал неопределенный звук.
— Я, Борис, в достаточной степени контролирую себя и не страдаю аберрациями поведения. Твои опасения излишни.
Борька хмыкнул и поглядел на бутылку. Игорь усмехнулся.
— Я так понимаю, Борис, что ты расстроен нарушением своих планов относительно ночлега? — Игорь поглядел Борьке в глаза. — Я сочувствую, но ничем не могу помочь. Чтобы твое отчаяние и разочарование в жизни не перешло допустимые пределы, я, пожалуй, пойду сейчас прогуляться. — Игорь посмотрел на часы. — Я вернусь ровно в полночь. Как Золушка.
Игорь поднялся со стула и с достоинством вышел.
Докурив на балконе сигарету, он отправился к Отличнику и сидел в семьсот десятой комнате, распивая чай, до без пяти двенадцать. Когда же время подошло, он церемонно распрощался с Отличником и Серафимой и двинулся обратно. Деликатно постучав, он открыл дверь и обнаружил в комнате комендантшу.
— Та-ак, — протянула Ботова. — Каминский — на выход.
— Ольга Васильевна… — растерянно начал Игорь.
— Тридцать лет Ольга Васильевна! Не знаю ничего и слышать не желаю! Нелегальщик? Выметайся! Собирай свои шмотки и давай из общежития! А то еще рыскать за ним посреди ночи!.. Со-би-райся! Или языка русского не понимаешь?
— Куда же я пойду? Ночь на дворе, — печально сказал Игорь.
— А меня это не интересует. Куда хочешь, туда и иди. Выселили тебя — и все, чтобы ноги твоей здесь после одиннадцати не было! Собирайся, или мне позвать кого, чтобы помогли тебе?
— Нет, это излишне, — быстро сказал Игорь.
— А ты, Новиченко, — обратилась Ботова к Наде, молча сидевшей за столом, — передай Савцовой, что я ее, проститутку, выгоню вместе с Каминским! Обязательно передай!
— Тюремные порядочки вводите, Ольга Васильевна…
— Какие надо, такие и ввожу, тебя не спросила. Ты уже дозубоскальничал, что тебя выгнали… Забрал манатки? Теперь шуруй. А я тебя провожу.
Игорь обреченно поднял свою сумку. Ботова подтолкнула его.
— Я могу и один дойти. Мне не страшно, — сказал Игорь.
— Я тебя до вахты провожу, — пояснила Ботова. — Чтобы ты не сбежал по дороге еще к комунибудь.
Ботова конвоиром следовала за спиной Игоря.
— Вы бы поделились со мной информацией, Ольга Васильевна, откуда это вы про меня узнали? — спросил Игорь на лестнице.
— Не твоего ума дело. Откуда надо, оттуда и узнала.
— Хорошие у вас стукачи…
— Ты не болтай, а на ступеньки смотри.
— Жестоко вы поступаете, Ольга Васильевна…
— С вами нельзя иначе.
— Почему же? Раньше мы с вами находили общий язык…
— Что было, то прошло.
— Почему же прошло? Я и сейчас рад с вами общий язык найти. Я же приличным жильцом был: не пьянствовал, нелегальщиков не держал, режим не нарушал, да и вам помогал постоянно. Вы же ко мне хорошо относились.
— Я-то к тебе хорошо относилась, да ты ко мне плохо. Ты бы ко мне хорошо относился, и я бы к тебе так же.
— Ну чем мне доказать свое хорошее отношение к вам?
— Не знаю. Думай сам. Голова-то тебе на что?
— Да я все думаю-думаю, только ничего придумать не могу…
— Мало, значит, думаешь.
— Может, позволите мне остаться на одну только ночь?
— И не проси, нет и еще раз нет. Тут и без тебя переполнено.
— Как же переполнено? Есть же пустые комнаты…
— Есть, да не про вашу честь. Это резерв для аспирантов.
— Зачем же вы тогда нас выгнали? Ограничились бы выговором.
— Затем и выгнала, что ценить надо было мое хорошее отношение, а не злоупотреблять им.
— Я ведь ценил и ценю до сих пор, а вы все равно выгнали.
— Не я, а студсовет.
— Да уж какой студсовет? Хозяин-то в общежитии — вы.
— Конечно, я хозяин, я и выгнала, потому что не можете хорошего отношения ценить и поступать, как надо…
Разговор был совершенно беспредметен и, словно заколдованный, вертелся вокруг одного и того же. Игорь ныл, но разжалобить комендантшу ему не удалось. Они спустились в вестибюль, где на вахте дремала бабка Юлька.
— Вот этого, баба Юля, — Ботова указала пальцем на Игоря, — ни за что не пускайте!
— А я никогда и не пускала! — возмутилась та. — Они все пролазят, пока тут другие вахтеры дежурят!
Ботова отодвинула на двери засов и кивнула Игорю: выходи. Игорь молча прошел, но за дверью остановился.
— Ольга Василь… — предпринял он последнюю попытку, но комендантша сократила его агонию.
— Думай, что я тебе сказала! — бессердечно заявила она и захлопнула дверь. Потом тяжело брякнул засов.
Игорь постоял перед запертой дверью, достал сигарету, задумчиво закурил и побрел в направлении троллейбусной остановки.
За его спиной откуда-то сверху раздался свист. Он оглянулся. На балконе второго этажа, прямо над подъездом общаги, стоял и курил Борька Аргунов.