Общественная жизнь мистера Тольромбля, мэра города Модфога
Шрифт:
Модфогъ, пріятный городъ, чрезвычайно пріятный городъ, расположенный въ прелестной впадин, на берегу рки, которая награждаетъ его очаровательнымъ запахомъ дегтя, смолы, угля и канатовъ, кочевымъ населеніемъ въ клеенчатыхъ шляпахъ, веселымъ приливомъ пьяныхъ барочниковъ и многими другими рчными преимуществами. Въ Модфог много воды и, однако, это не городъ для купанья. Вода, при наилучшихъ условіяхъ, коварная стихія, а въ Модфог она коварна по преимуществу. Зимой она наводняетъ улицы и поля, мало того, проникаетъ въ погреба и кухни въ совершенно ненужномъ изобиліи, но лтомъ она высыхаетъ и зеленетъ, а зеленый цвтъ, хотя самъ по себ очень пріятный, особенно въ трав, нисколько не идетъ къ вод, и потому нельзя не сознаться, что красота Модфога нсколько страдаетъ отъ этого, въ сущности, мелочного обстоятельства. Все-таки Модфогъ здоровое мсто, очень здоровое,
Городъ Модфогъ такъ же чрезвычайно живописенъ. Лимгаузъ и Ратклифъ походятъ на него, но они оба даютъ очень слабое понятіе о Модфог. Въ этомъ город гораздо боле кабаковъ, чмъ въ Ратклиф и Лимгауз, взятыхъ не только по одиночк, но и вмст. Потомъ общественныя зданія въ Модфог очень внушительны. Мы считаемъ ратушу однимъ изъ лучшихъ существующихъ досел образцовъ сарайной архитектуры: это искусное соединеніе двухъ стилей свиного хлва и садовой чайной бесдки; причемъ простота рисунка несравненной красоты. Особливо счастлива мысль помстить съ одной стороны двери большое окно, а съ другой маленькое. Такъ же удивительно смлой дорической красотой отличаются скребокъ у двери и висячій замокъ, строго соотвтствующіе общему характеру.
Въ этомъ зданіи собираются мэръ и муниципальная корпорація Модфога для торжественныхъ совщаній объ общемъ благ. Засдая на массивныхъ деревянныхъ скамьяхъ, которыя вмст со столомъ посредин, составляютъ всю меблировку комнаты съ выбленными стнами, мудрецы Модфога проводятъ часы за часами въ серьёзныхъ преніяхъ. Тутъ они ршаютъ, въ какомъ часу слдуетъ ночью закрывать кабаки, въ какомъ утромъ можно ихъ отпирать, въ какое время дозволительно обдать по воскресеньямъ и другіе важные политическіе вопросы. Часто, когда уже тишина водворилась давно въ город, и отдаленные огни въ домахъ и лавкахъ, перестали сверкать путеводными звздами для барочниковъ на рк, тускло освщенныя два окна, одно большое и одно маленькое въ ратуш, напоминаютъ жителямъ Модфога, что ихъ мстное собраніе законодателей, подобно другому, гораздо большему по объему и извстности, гораздо шумнйшему, но не боле глубокомысленному собранію того же рода, патріотически дремлетъ на благо своей родины.
Среди этой горсти мудрыхъ и ученыхъ людей, никто въ продолженіи многихъ лтъ, не отличался такимъ скромнымъ видомъ и обращеніемъ, какъ Николасъ Тольромбль, извстный торговецъ углемъ. Какъ животрепещущъ ни былъ возбужденный вопросъ, какъ бурны ни были пренія, какими рзкими личностями ни перебрасывались законодатели Модфога (даже въ Модфог иногда говорятъ личности), Николасъ Тольромбль былъ всегда одинаковъ. По правд сказать, онъ, какъ человкъ работящій, вставалъ очень рано, и потому всегда засыпалъ при начал обсужденія каждаго вопроса и просыпался, очень освженный сномъ, къ подач голоса, что и производилъ съ добродушной любезностью. Дло въ томъ, что, по его мннію, всякое обсужденіе вопросовъ, заране ршенныхъ каждымъ въ своей голов, было только потерей времени, и досел остается, вопросомъ, не былъ ли правъ Николасъ Тольромбль.
Время, покрывая серебромъ нашу голову, иногда набиваетъ золотомъ наши карманы. Исполняя первое свое назначеніе относительно Николаса Тольромбля, оно было до того любезно, что не забыло, какъ часто случается, и второго. Николасъ началъ жизнь въ деревянномъ лар, въ четыре квадратныхъ фута, съ капиталомъ въ два шиллинга и девять пенсовъ и товаромъ въ количеств трехъ пудовъ съ половиною угля, не исключая большого куска, висвшаго надъ ларемъ, въ вид вывски. Потомъ онъ увеличилъ ларь и завелъ тачку; черезъ нсколько времени онъ бросилъ ларь и тачку, а завелъ осла и мистриссъ Тольромбль, затмъ онъ купилъ постепенно тележку, фургонъ и вообще, по примру своего веселаго предшественника Витингтона, только не имя компаніономъ кота, увеличивалъ свое богатство и славу, пока, наконецъ, ликвидировалъ дла и поселился вмст съ мистриссъ Тольромбль въ Модфогъ-Голл, который онъ самъ выстроилъ на гор, или на чемъ-то казавшемся горой, въ четверти мили отъ Модфога.
Около этого времени въ Модфог начали поговаривать, что Николасъ Тольромбль сталъ гордъ и надмененъ, что успхъ и деньги уничтожили простоту его обращенія и растлили его по природ доброе сердце, что, однимъ словомъ, онъ корчилъ важнаго господина, и общественнаго дятеля, а потому осмливался смотрть на своихъ старыхъ товарищей съ снисходительнымъ презрніемъ. Имли ли тогда эти толки какое-нибудь основаніе или нтъ, но мистрисъ Тольромбль вскор завела четырех-колесный фаэтонъ съ жокеемъ въ желтой фуражк, мистеръ Тольромбль младшій началъ курить сигары и называть лакея «человкъ», а мистера Тольромбля старшаго съ тхъ поръ уже никогда боле не видали по вечерамъ въ его любимомъ уголку у печки въ Таверн Барочниковъ. Все это было не хорошо, но еще худшимъ предзнаменованіемъ служилъ тотъ фактъ, что Николасъ Тольромбль сталъ появляться чаще прежняго на собраніяхъ муниципальнаго совта и не засыпалъ во время преній, какъ бывало, но сидлъ неподвижно, поддерживая естественно опускавшіяся вки своими обоими указательными пальцами. Мало того, онъ теперь читалъ газеты и часто произносилъ въ публик таинственныя фразы о «народной масс», о «производительныхъ силахъ страны», объ «интерес денежныхъ классовъ» и т. д. Все это доказывало, что онъ или сошелъ съ ума, или съ нимъ случилось нчто еще хуже, и добрые жители Модфога приходили въ тупикъ.
Наконецъ, въ половин октября, мистеръ Тольромбль съ семействомъ отправился въ Лондонъ, такъ какъ мистрисъ Тольромбль объяснила своимъ пріятельницамъ въ Модфог, что конецъ октября самое средоточіе моднаго лондонскаго сезона.
Случилось такъ, что въ это самое время и, несмотря на здоровый воздухъ Модфога, умеръ его мэръ. Это было удивительное происшествіе; онъ жилъ въ Модфог восемьдесять-пять лтъ и муниципальные совтники никакъ не могли понять, почему онъ вдругъ умеръ. Даже одинъ старикъ предложилъ выразить осужденіе такого ничмъ необъяснимаго поступка и едва его уговорили отказаться отъ этой мысли. Однако, какъ это ни было странно, мэръ умеръ, не обративъ ни малйшаго вниманія на муниципалитетъ, и послдній былъ принужденъ выбрать ему преемника. Онъ, поэтому, собрался, и такъ какъ Николасъ Тольромбль былъ въ это время очень важной особой, интересовавшей всхъ своимъ возвышеніемъ, его и выбралъ въ мэры, о чемъ съ слдующей почтой его и увдомили.
Между тмъ, уже наступилъ ноябрь мсяцъ и Николасъ Тольромбль, находясь въ Лондон, присутствовалъ на парадной процессіи и обд лорда-мэра. При вид всего блеска и всей славы этого муниципальнаго сановника, онъ съ грустью пожаллъ, что родился въ Модфог, а не въ Лондон, такъ какъ тогда онъ могъ бы сдлаться лордомъ-мэромъ, покровительственно относиться къ судьямъ, любезно подмигивать лорду-канцлеру, дружески жать руку первому министру, холодно кланяться секретарю казначейства и вообще продлывать все то, что составляетъ исключительную принадлежность лорда-мэра. Чмъ боле онъ думалъ о лорд-мэр, тмъ желательне ему казалась его должность. Хорошо быть королемъ, но что такое король въ сравненіи съ лордомъ-мэромъ. Когда король произносилъ рчь, то всмъ было извстно, что эту рчь писалъ для него другой, а лордъ-мэръ говорилъ цлыя полчаса изъ своей головы и среди восторженныхъ рукоплесканій всхъ присутствующихъ, тогда какъ король могъ говорить парламенту до обморока и не дождаться ни одного рукоплесканія. Такимъ образомъ, лондонскій лордъ-мэръ казался Николасу Тольромблю величайшимъ государемъ на свт. Въ сравненіи съ нимъ великій Моголъ былъ ничто.
Среди подобныхъ размышленій и мысленно проклиная судьбу, которая сдлала его угольнымъ торговцемъ въ Модфог, Николасъ Тольромбль получилъ бумагу отъ муниципальнаго совта. Прочитавъ ее, онъ весь вспыхнулъ, и передъ его глазами пронесся свтлый, величественный образъ.
— Милая жена, сказалъ онъ громко, обращаясь къ мистрисъ Тольромбль:- меня выбрали мэромъ Модфога.
— Господи! произнесла мистрисъ Тольромбль:- куда же длся старый Снигсъ?
— Покойный мистрисъ Снигсъ, отвтилъ Николасъ рзко, не одобряя безцеремоннаго отношенія его жены къ человку, занимавшему высокій постъ мэра:- покойный мистеръ Снигсъ умеръ.
Это извстіе было совершенно неожиданное, но мистрисъ Тольромбль только вторично произнесла: «Господи»! словно мэръ былъ обыкновенный христіанинъ, что заставило мистера Тольромбля мрачно насупить брови.
— Жаль, что это не въ Лондон, произнесла мистрисъ Тольромбль, посл минутнаго молчанія:- а то ты могъ бы красоваться въ блестящей процессіи.
— Я могу устроить процессію въ Модфог, если захочу, сказалъ таинственно новый мэръ.
— Конечно, поддакнула его жена.
— И блестящую процессію, прибавилъ мистеръ Тольромбль.