Обсидиан
Шрифт:
— Ты не знаешь, чего я хочу. Не имеешь ни малейшего представления. Я хочу, чтобы мой парень действительно хотел быть со мной. Не потому, что обязан или вынужден из-за какого-то извращенного стечения обстоятельств.
— Кэт…
— Нет! — я оборвала его, сжав руки в кулаки. Ну же, Киттикэт, не будь больше пассивным наблюдателем, безропотно принимавшим происходившее в собственной жизни. Я не должна была уступать Дэймону. Только не сейчас. Не тогда, когда его причины быть
— Откуда ты это знаешь? — Его глаза блеснули, как два бриллианта. Покачав головой, я развернулась в направлении двери. Дэймон появился прямо передо мной, блокируя выход.
— Господи, я ненавижу, когда ты это делаешь!
Дэймон не рассмеялся и даже не хмыкнул, как сделал бы это в обычной ситуации. Его глаза поглощали меня.
— Ты не можешь продолжать притворяться, что не хочешь быть со мной.
Я могла… должна была попытаться, даже если глубоко внутри хотела быть с ним. Но мне нужно было, чтобы он тоже этого хотел не потому, что вынужден или ощущал какую-то космическую связь.
Мне всегда нравилось, когда я могла видеть в нем проблески настоящего Дэймона — того, с кем я могла бы встречаться и которого могла бы любить. Но этот Дэймон никогда не оставался со мной надолго, вытесняемый бесконечным чувством долга перед семьей, своим народом и, бог знает, кем еще.
Чувствуя невероятную печаль, я поджала губы.
— Я не притворяюсь, — возразила я.
Его глаза напряженно всматривались в мое лицо.
— Ты лжешь.
— Дэймон…
Он опустил руки чуть ниже моей талии и осторожно подтянул меня к себе. Его дыхание коснулось моего виска.
— Если бы я хотел… — он вздрогнул, и его руки сжались сильнее. — Если бы я действительно хотел быть с тобой, ты… не стала бы упрощать мне задачу, верно?
Я подняла голову:
— Ты не хочешь быть со мной.
Его губы дрогнули в улыбке.
— Возможно, я все же… хочу этого.
Какой-то части моего тела понравилось его заявление. Мое сердце грохотало, и все внутри сжалось.
— Возможно и все же мало похожи на уверенность.
— Мало. Но это уже что-то. — Его ресницы опустились, прикрывая глаза. — Верно?
Я снова подумала о тех чувствах, которые связывали моих родителей.
Оттолкнувшись от него, я покачала головой:
— Этого недостаточно.
Глаза Дэймона встретились с моими, и он вздохнул:
— Ты намерена все усложнять.
Я ничего не ответила. Мое сердце колотилось о грудную клетку, когда я обходила его, направляясь к двери.
— Кэт?
Втянув
— Что?
Его губы тронула улыбка.
— Ты ведь уже заметила, что я люблю, когда мне бросают вызов, верно?
Я тихонько рассмеялась и снова повернулась к двери, отсалютовав в воздухе одним пальцем:
— Так же как и я, Дэймон. Так же как и я.
БОНУС ОТ ДЭЙМОНА
ОХ, ЭТИ СПАГЕТТИ!
Первой, кого я увидел, когда вошел в класс, была Кэт. Невероятно сложно не заметить эту девушку с мерцавшим белым свечением, которое танцевало вокруг ее тела. Заметив несколько пустых мест по другую сторону класса, я понимал, что именно туда мне и следовало идти.
Вместо этого, я перехватил тетрадь другой рукой и направился прямиком вдоль того ряда, где сидела она. Кэт продолжала, не отрываясь, смотреть в конспект, но я знал, что она чувствовала мое приближение… Легкий румянец, окрасивший ее скулы, выдал ее.
Я усмехнулся.
Но тут мой взгляд опустился к небрежной повязке на ее тонкой руке, и моя ухмылка померкла. На смену ей пришел приступ злости от воспоминания, как близко Кэт приблизилась к тому, чтобы стать игрушкой Аэрума. Сцепив зубы, я прошел мимо ее стола и занял место прямо позади нее.
Образы того, как она выглядела после нападения, затопили мой мозг. Она была дрожавшей, испуганной и такой маленькой в моей рубашке, пока мы ожидали, когда бесполезная полиция наконец появится. Эти воспоминания, прежде всего, должны были сработать напоминанием того, что мне следовало подняться и перейти на другое место.
Я вытащил ручку из тетради и легонько ткнул Кэт в спину.
Она оглянулась через плечо, кусая губу.
— Как твоя рука. Котенок? — спросил я.
Черты ее лица дрогнули, ресницы поднялись, и ее ясные глаза встретились с моими.
— Хорошо, — ответила она, убрав волосы за плечо. — Надеюсь, завтра уже снимут гипс.
Я постукивал ручкой по столу.
— Это должно помочь.
— С чем? — ее голос подернула настороженность.
Ручкой я указал на след, окутавший все ее тело:
— С тем, что у тебя здесь происходит.
Ее глаза сузились, и я вспомнил — она не могла видеть, что светилась сейчас, как рождественская елка. Мне следовало прояснить ситуацию, но это было так забавно… выводить ее из равновесия.
Когда стало очевидным, что еще немного, и она заедет своим гипсом мне прямо в челюсть, я не смог удержаться. Я подался вперед, наблюдая, как тлеют ее глаза.
— Без гипса на тебя будет таращиться меньше народа. Это все, что я хотел сказать.
Ее губы недоверчиво поджались, но она не отвела глаз в сторону, продолжая удерживать мой взгляд.
Не уступала — никогда не уступала.
Неохотное уважение к этой девушке все больше и больше прорастало внутри меня, но, самое странное, под всем этим подспудно зарождалось нечто другое…