Обсидиановый храм
Шрифт:
— Всё молчишь? А как тебе понравится, если я сброшу твою задницу обратно в океан?
К его удивлению, мужчина впервые заговорил, и его голос прозвучал не громче шепота.
— Повторение подобной угрозы становится утомительным.
Филипов был потрясен спокойной гладкостью голоса, южным акцентом и явно высокомерным тоном.
— Значит, ты можешь говорить! Я знал, что ты притворяешься. Хорошо, теперь, когда ты снова обрел дар речи, отвечай: кто ты?
— Я бы сказал, что вопрос, кто вы такой — более интересен. Впрочем, интерес этот быстро сходит на нет, ибо я
— Да неужели? Так кто же я тогда, ты, мелкий ублюдок?
— Вы — самый несчастный человек среди живых.
В приступе слепой злости Филипов нанес пленнику удар по ребрам, однако тот перенес удар стоически: выражение его лица не изменилось, и даже взгляд так и не переместился в сторону. Кто бы ни был этот человек, в ту минуту казалось, будто «Маниболл» принял на борт самого дьявола.
18
Капитан Филипов стоял у штурманского столика слева от руля, глядя через плечо Смита, пока тот работал на своем лэптопе. Он объяснял свою последнюю неудачную попытку сопоставить гравировку с кольца загадочного мужчины хоть с чем-то похожим в Интернете.
— Как бы то ни было, — сказал Смит, — думаю, что это невозможно найти ни в видимой, ни в скрытой части сети. Я использовал лучший софт для нахождения дубликатов изображений. Но ни хера не сработало.
Филипов кивнул, глядя на экран, где находилась фотография, которую они сделали с кольца. Корабль стоял на приколе у бухты Банкер, к югу от большого острова Спрус. Это была защищенная якорная стоянка для подобной ненастной ночи: волны шли с северо-востока, а дождь щедро забрызгивал окна рулевой рубки.
— Хочешь пива? — спросил Смит.
— Не сейчас.
Смит передернул плечами, отодвинул стул и вышел. Через пару секунд он вернулся с пивом в руке и сделал большой глоток.
— Кто же такой этот мудак? — спросил Филипов, садясь за компьютер. — Он хочет остаться неизвестным. Почему, черт побери? Что ему стоит назвать нам свое имя?
— Да. Странно.
Капитан уставился на рисунок. Необычное облако, молнии, кошачий глаз, цифра девять… что все это могло значить?
И внезапно на него снизошло озарение. Мысль показалась настолько простой и очевидной, что заставила его вздрогнуть.
— У кошки девять жизней.
— И что?
— Значит, эта группа, независимо от того, что она собой представляет, связана с выживанием. Девять жизней.
— О’кей, — Смит глотнул еще пива.
— И это облако. Ты когда-нибудь видел подобное облако?
— Оно странное и похоже на грозовую тучу.
— Возможно, что это совсем не облако.
— А что же это тогда?
— Призрак.
Смит, прищурившись, внимательно всмотрелся в изображение на экране и нахмурился:
— Может быть.
Филипов вытащил из кармана кольцо и еще раз вживую изучил гравировку, поворачивая его и так, и эдак в тусклом свете рулевой рубки, параллельно молча размышляя: «Призрак. Звезда. Девять жизней. Молния. О’кей. Пусть в Интернете не находится изображение кольца, но, возможно, что найдется его описание».
Филипов напечатал в поисковой строке слова «призрак», «звезда», «девять жизней» и «молния» и почти сразу же получил совпадение. Это была небольшая статья в информационном бюллетене Зала Славы ФБР, посвященном агентам, погибшим при исполнении служебных обязанностей. Он был датирован тремя или четырьмя годами ранее, и в нем говорилось о похоронах специального агента Майкла Декера, который был убит «При исполнении служебных обязанностей в результате противоправных действий». В статье было дано описание самих похорон, а также были отмечены некоторые из присутствующих. Филипов прочитал все, а затем остановился на одном отрывке:
«Помимо американского флага на гроб нанесли эмблему элитной команды «Призрак», в которой состоял Декер: призрак на синем фоне, украшенный звездой, мечущий молнию в кошачий глаз с цифрой девять вместо зрачка, символизирующей девять жизней, которыми, как утверждалось, обладали все члены команды «Призрак» в силу их профессиональной подготовки, стойкости и опыта. Команда «Призрак» являлась абсолютно секретным, сплоченным, специализированным потомком ныне несуществующего подразделения армии США «Голубой свет» и была создана специально для проведения операций в секретных, крайне опасных и порой несанкционированных театрах боевых действий. Период существования команды «Призрак» оказался относительно недолгим. В общем и целом «Голубой свет» в конце концов, перерос в первый оперативный отряд специального назначения США — отряд «Дельта». Специальный агент Декер был одним из небольшой, награжденной знаками отличия группы агентов, которые присоединились к ФБР после несения службы в команде «Призрак».
— Наш загадочный парень внизу, — сказал Филипов, — служил в армии. А если быть точным, то в спецназе.
Смит, тяжело дыша, заглянул через плечо капитана.
— Чтоб я сдох! — сказал он, указывая на что-то на экране — Взгляни лучше на это!
В статье была размещена небольшая фотография группы агентов, сделанная на могиле. И среди них находился высокий бледный мужчина в черном костюме, стоящий со скрещенными руками чуть в стороне от остальных. Хотя его лицо было расплывчатым и нечетким, все, что касалось внешних признаков, соответствовало человеку в трюме — бледность кожи, светлые волосы, светлые глаза и худощавое телосложение.
Подпись гласила, что это специальный агент А. К. Л. Пендергаст.
— Господи, — выдохнул Филипов, — он федерал.
Повисла тишина, нарушаемая только стуком капель дождя по окнам.
— Ну, вот и все, — сказал Смит, — выбрасываем ублюдка за борт.
— Ты действительно собираешься убить его? — спросил Филипов.
— Мы не убиваем его. Мы просто возвращаем его туда же, где мы его и нашли. Природа сделает все остальное. Кто об этом узнает? Через несколько недель он где-нибудь всплывет, и ничто не свяжет его с нами. Черт возьми, не можем же мы держать федерала на борту!
Филипов ничего не ответил. Идея казалась весьма соблазнительной. Сукин сын из трюма действительно уже сидел у него в печенках. Капитан открыл небольшой шкаф под штурманским столиком, достал бутылку скотча, отвинтил крышку и сделал большой глоток. Он почувствовал, как жидкость прокладывает огненную дорогу вниз по его горлу. Огонь этот быстро перерос в приятное тепло, побудившее Филипова сделать второй глоток.
— Я думаю, что нам стоит вернуться к побережью близ острова Кроу, — продолжал меж тем Смит, — сбросим его там. Недалеко оттуда он, должно быть, и исчез. Никто нас с ним не свяжет, — он помолчал, а затем схватил бутылку скотча. — Как думаешь?