Обскура, или Записки блуждавшего во тьме
Шрифт:
– Почему же? – удивилась Элиза.
– Да потому что я импотент, - ляпнул я, не знаю зачем.
Элиза аж выронила бокал. Тот чудом не разбился, приземлившись на край ковра, а вино липкой лужицей потекло по паркету. Я отступил в сторону, думая лишь о том, чтобы вино не испачкало мои носки, потом поднял взгляд на Элизу… Видели бы вы её лицо в этот момент! Старшая и ещё несколько девушек, сидящие поодаль, не слышали нашего разговора, зато прекрасно видели нас. Они всполошились и начали расспрашивать тех, кто был ближе к нам: «Что он сказал? Кто-нибудь
Карина подскочила к нам, схватила меня за руку и провозгласила, что уже поздно, потому мы должны откланяться. Я ничуть не сопротивлялся, когда она потащила меня одеваться в коридор.
– Мало того, что ты болтун, так ты ещё и врун, - шепнула она мне злобно.
– Ты сама просила меня солгать им, - оправдывался я. Ложь во спасение всегда казалась мне невинной вещью, в отличие от корыстной лжи, и я искренне не понимал, почему спутница мной недовольна.
– Да ты не понимаешь. В нашей переписке я расписала тебя Элизе как тантриста, а ты…
Когда первичное возмущение схлынуло, я не выдержал и начал открыто улыбаться во все тридцать два. Надо же мне было так удачно ляпнуть! Теперь понятно, почему ведьмы сделали такие лица, что хоть на плакат с подписью «Бабайки», непослушных детей пугать.
Карина долго делала вид, что дуется, но как только мы покинули подъезд, она тоже рассмеялась, наконец-то почувствовав себя в безопасности. Я поинтересовался, зачем же она обсуждала с кем-то в переписке такие вещи. Карина сказала, что, дескать, разговор об этом с Элизой зашёл вообще случайно. Короче говоря, она даже не думала стыдиться. Она отметила, что теперь понимает, почему Элиза решила пригласить нас на ужин. Раньше я думал, что всё было задумано старшей ведьмой, но теперь мы уже не сомневались, от кого исходила инициатива устроить эту встречу.
– Что-то твоя Элиза не ради высвобождения от инстинктов хотела меня пригласить. Или нас, - заметил я. – Какое-то использование на уровне сексуальной энергии. Она решила, что её у меня много, потому что ты сказала, что я тантрист. Причём явно приняла за одного из тех бестолковых тантристов, которые много шпилятся и мало думают. Боюсь представить, что ты обо мне им писала, что у них сложилось такое впечатление.
– Какая разница, - прервала она мои излияния.
– Теперь они будут считать, что я врушка.
– Если ничего не путаю, польское слово «врушка» можно перевести на русский как «волшебница», - ответил я Карине, и она улыбнулась.
На обратном пути ей пришла sms-ка от Элизы, но мы решили, что будет лучше удалить её, не открывая. Может быть, Карина и общалась с ведьмами позднее, только не говорила мне об этом, хотя я хочу уповать на её разумность и надеяться, что она не делала этого. Как бы то ни было, больше я с этим ковеном не контактировал ни в каком виде. Встреча с Элизой послужила мне прививкой от доверия и каждый раз, сталкиваясь с каким-либо сообществом, я десять раз спрашивал себя, что эти люди на самом деле от меня хотят.
Также осмысление этой встречи привело меня к явственному осознанию того, что ни один человек не может быть использован другим или другими в своих целях. Если бы я не сыграл роль потенциальной жертвы в тот вечер, я бы не понял, каково это – быть жертвой, и мог сам впоследствии использовать других людей без угрызений совести, не понимая безнравственности такого поступка, так что я искренне благодарен судьбе за тот урок, что она преподала мне. Теперь я сам, работая с новичком, всегда прямо говорю не только то, что он может получить от меня, но и какую полезность я сам вижу в нём, если таковая для меня присутствует.
О совместных снах
Куда бы человек ни пошел, где бы ни спрятался, люди обязательно найдут его, навяжут ему свои повадки, а по возможности и общество.
Генри Дэвид Торо
Итак, встреча с ведьмами послужила окончательным штрихом к выводу, что я двигался не в ту сторону. Я увлёкся ОС, и для повышения осознанности завёл дневник снов и сновиденную карту. Она быстро заполнялась подробностями, и вскоре я начал осознаваться, сначала на минуту-две, потом – на довольно долгие промежутки времени, позволявшие спокойно исследовать мир.
Этот мир в подавляющем большинстве случаев был либо подземным, либо, если проходил на поверхности – ночным. Существа, встречавшиеся мне, выглядели мрачно и враждебно. Очевидно, что моей энергии хватало только на нижний астрал. Но я не придавал этому значения, так как впервые имел столь явное осознание того, что вижу и делаю что-то выходящее за рамки обыденности – и всё это к тому же было стопроцентно реальным экспериментом.
Я поделился радостью с Кариной. К моему удивлению, она отнеслась к этим маленьким открытиям с прохладой.
– Мы можем продавать исцеления от порч, амулеты или разговоры с духами. Но как, скажи мне на милость, продавать сны?
После такого я вспылил, сказал, что такая направленная коммерциализация профанирует эзотерику, и что магия – это совершенно другой уровень, нежели салонные гадания, и ещё много всего в том же духе. Собеседница попыталась переключить меня на положительный лад.
– Хорошо. Допустим, то, что я предлагаю – это не магия. Да ради бога, называй это как хочешь. Но я не понимаю, что тебя перестало устраивать… Ты из-за тех ведьм так разошёлся, что ли?
– Меня не устраивает отсутствие развития, - ответил я. На этом наше сотрудничество закончилось. Несмотря на все мои заумно-философские разговоры с ней, Карина оставалась менеджером, а не эзотериком, и не отрицала этого.
Вновь оставшись наедине со своими изысканиями, я почувствовал лёгкую потерянность. Я не был подобен тем писателям, что творят в стол – пишут несколько повестей, а потом закрывают их в тумбочке на замок и никому не показывают. Напротив, мне хотелось хотя бы одного зрителя и слушателя, которому можно было «отчитываться» о своих успехах. Так я поделился информацией об осознанных снах со своим одногруппником.