Обучение Элис Уэллс
Шрифт:
Я поворачиваюсь к Ранику, и внезапно он приникает к моим губам в поцелуе. Робком и легком как перышко — моем самом первом. Глаза сами по себе закрываются. Раник накрывает мою щеку шершавой ладонью и большим пальцем поглаживает подбородок. Он такой нежный. Меня пронзает незнакомое чувство, словно удар тока от катушки Теслы, и стрелой спускается по позвоночнику. Но длится это всего секунду, потому что Раник быстро отстраняется.
— У-урок, — облизнув губы, сдавленно произносит он. — Это был урок. Черт, я даже не… Проклятье!
Раник закрывает лицо
— В чем дело? Неужели я настолько плоха? — спрашиваю его.
Он смотрит на меня сквозь пальцы, в его золотисто-зеленых глазах столько стыда.
— Нет-нет, ты была великолепна! Черт, э-э, просто… это ведь был твой первый поцелуй. И я его украл. Наверняка ты хотела, чтобы на моем месте был Тео. Прости. Мне ужасно жаль, я ни фига не подумал. Взял и сделал. Я никогда не думаю, прежде чем что-то сделать, и в итоге вечно все порчу!
Он садится и бьет кулаком по подушке.
— Не кори себя, — кладу руку ему на плечо. — Я не придаю особого значения первому поцелую. Мне всегда казалось странным, что другие девушки так на нем зациклены. К тому же я бы предпочла быть опытной, когда поцелую Тео. Лучше произвести на него впечатление, чем подарить неловкий первый поцелуй.
Стыд в его глазах потихоньку рассеивается, как темная туча над головой. Раник с серьезным лицом распрямляет плечи и вытягивается на кровати. Руки и ноги у него длинные, как у лежащего льва. Татуировки скручиваются и изгибаются на напряженных мышцах.
— Верно. Так, значит, поцелуи. Это у нас был легкий поцелуй, не дружеский. Друзья целуются в щеки, — он быстро чмокает меня в щеку для наглядности, — но и не страстный. Скорее, что-то между. Назовем его «поцелуй парочки».
— Было приятно, — улыбаюсь я.
Раник вспыхивает, но силой воли держит марку.
— Я рад. Боялся, что ты меня за это возненавидишь.
— Глупо ненавидеть тебя за уроки, — прагматично отвечаю я. — Ты меня обучаешь, а практика — отличный способ усвоить материал.
— Значит, я могу поцеловать тебя снова — прямо сейчас, — и ты не станешь возражать?
— Да. Пока будешь инструктировать.
Его ухмылка вдруг становится хитрой, буквально дьявольской. Раник медленно наклоняется, глядя на мои губы, и замирает в паре сантиметров от них. Я могу сосчитать каждую темную ресничку, каждую мимическую морщинку на его лице. Дыхание у него мятное и горячее, а шея ужасно сексуально напряжена. Он приоткрывает губы, и я резко подаюсь вперед. Раник тут же отстраняется и тихонько посмеивается.
— Так не пойдет, принцесса. Сбавь обороты. Тео может все неправильно понять и решить, что ты готова к большему.
Раник чуть придвигается ко мне. Он так близко, но в то же время так далеко. Я хмурюсь и нервно ерзаю, сгорая от желания снова ощутить тот магический разряд, вызванный поцелуем.
— О, ты такая милая, когда дуешься, — лишь громче смеется Раник.
У меня в голове слово «милая» производит эффект разорвавшейся бомбы. Милая? Еще никто меня так не называл — открыто и честно. Стервозной — да.
— Это… — выдыхает он между делом, — страстный поцелуй.
И не отрываясь от губ, накрывает меня своим телом. Его близость будоражит, чувства усиливаются, и я трепещу в предвкушении чего-то нового, но разгорающегося во мне на уровне инстинктов. Это куда лучше, чем просто фантазировать о Тео в постели. Удовольствие острее, ярче, реальнее. Когда Раник наконец отстраняется, мои губы горячо пульсируют. Он жадно окидывает меня взглядом, его золотисто-зеленые глаза заволакивает дымкой, совсем как у того парня в клубе. Только у Раника это в тысячу раз напряженнее, опаснее и отдает жгучим желанием. Он наклоняется, но дарит ожидаемый поцелуй, а утыкается лицом мне в шею и вдыхает мой запах. Не удержавшись, я начинаю хихикать.
— Прошу прощения, мистер Мейсон, но это тоже часть урока?
— Извини, просто ты пахнешь, как я. Моим шампунем.
— И тебе нравится это, потому что ты — нарцисс? — подшучиваю я.
— Мне это нравится, потому что… — Раник блаженно выдыхает мне в ухо, — мысль о том, что на тебе останется мой запах…
Он обрывает фразу на полуслове и, резко скатившись с меня, садится. Затем прочищает горло и взволнованно встает с кровати. Эта внезапная перемена в нем — от непринужденной легкости до скованности и напряжения — выглядит странной и неестественной. Словно вымученной.
— На сегодня все, — сдавленно произносит Раник. — Ты только что испытала невинный поцелуй, поцелуй парочки и страстный поцелуй. Вот и вся разница между ними. Урок окончен. Давай я отвезу тебя домой.
Я почему-то ощущаю острый укол разочарования, но быстренько подавляю его и встряхиваюсь. Сейчас не время отвлекаться и отдаваться сантиментам. По дороге к машине Раника я бережно укладываю в памяти новоприобретенный опыт.
— Когда мне поцеловать Тео? — спрашиваю я, когда мы выезжаем с парковки. — Или надо ждать, пока он сам меня поцелует?
— А чего хочешь ты? — отвечает Раник вопросом на вопрос. — Большинство девушек мечтают, чтобы парни целовали первыми.
— Мне плевать, кто сделает это первым, лишь бы меня поцеловали.
Раник звонко смеется.
— Практична, как всегда. — Затем искоса поглядывает на меня. — Так тебе теперь нравится целоваться или как?
— Да. Это очень увлекательно и весело. Хотелось бы повторить. И как можно скорее.
— Ты всегда можешь позвонить мне. Будем считать это дополнительными занятиями или типа того. Дополнительными заданиями для улучшения оценки.