Обучение Элис Уэллс
Шрифт:
Внимательно смотрю, как Барбара снова делает волну, и все вдруг проясняется. Я четко могу представить, как при этом плавном движении по очереди работают различные мышцы. Пробую выполнить сама — сначала медленно, затем быстрее, и Барбара с ликующим вскриком хлопает в ладоши.
— Ты это сделала! Получилось идеально!
От гордости по моим венам растекается приятное тепло, как когда я знаю правильный ответ на вопрос в тесте. Повторяю волну еще пару раз, а затем Барбара указывает на другие танцевальные движения девушек — в основном простые — и с моей помощью в терминологии разбивает их на списки разных групп мышц и костей. Так вместе мы учим мое тело танцевальным азам, и когда Барбару
— Вперед, сладенькая! Пора практиковаться!
— Но я…
Осматриваю танцующую толпу. Мне страшно, что кто-то заметит, как я неопытна. Барбара берет меня за руки и встряхивает.
— Если тебя волнует, что подумают люди, это будет заметно. Танец получится напряженным и неестественным. А ты ведь хочешь, чтобы движения казались естественными? Хочешь выглядеть грациозно перед тем своим парнем, верно?
Я киваю, и Барбара улыбается.
— Если не можешь танцевать здесь, тогда как сделаешь это перед ним?
Железный аргумент, тут не поспоришь. Пробую выполнить пару движений, и Барбара подбадривает меня кивками и выкриками в стиле «молодец, сладенькая», «так держать» и «ты выглядишь так горячо!» Мне должно быть неловко, но всякий раз, когда наши взгляды пересекаются, Барбара как-нибудь забавно изгибается, и меня пробирает на смех. Она старается ради меня — чтобы я не чувствовала себя скованно. И я благодарна ей за это.
В конце концов мне становится плевать, что подумают окружающие. Может, дело в жаре тел вокруг, в музыке, от которой из головы вылетают почти все мысли, или в уроках Барбары, но волнение постепенно сходит на нет, пока я без заминок танцую уже самостоятельно. Двигаюсь в ритме бита в толпе людей с удивительной легкостью. Барбара успевает вернуться за барную стойку, она машет мне и показывает большие пальцы. Миранда танцует с Сетом, и тому явно очень нравится, как она поглаживает его бедра. Трент зажигает с Наоми. Мне вдруг улыбается симпатичный парень с проколотой бровью, радом с которым я танцую. Я впервые его вижу. От нервов мой желудок будто прожигает кислотой, но после тренировки с незнакомцем танцевать с Тео будет проще пареной репы. Теоретически. Так что я собираюсь с духом и улыбаюсь парню в ответ, прикидывая, как отреагировала бы Грейс, как бы она двигалась. Мой танец становится более плавным, и, кружась, я практически не испытываю неловкость. Судя по всему, мой партнер остается доволен. Когда покачиваю бедрами, его глаза застилает какая-то странная дымка. Я стираю его лицо и представляю вместо этого Тео. Да так четко, что даже не останавливаю незнакомца, когда он обнимает меня за талию и прижимает к себе. И тут я замечаю в толпе знакомые золотисто-зеленые глаза. Лицо, которому они принадлежат, застыло от шока.
Воодушевившись возможностью продемонстрировать своему учителю новые успехи, я кручу бедрами и делаю волну. Смотри! Смотри на меня, Раник! Смотри, что я теперь умею! Я танцую с незнакомцем! Разве ты не гордишься мной? Но лицо Раника не озаряется восторгом, а лишь мрачнеет. Он проталкивается к нам сквозь толпу и, схватив меня за руку, грубо оттаскивает от парня.
— Эй, что ты… — возмущается тот.
Но Раник резко осаждает его, после чего уводит меня с танцпола и вытягивает на улицу — на прохладный ночной воздух. Там, едва отпустив мою руку, разворачивается и набрасывается с упреком.
— Какого хрена ты творишь?
— Ровно то, что ты сказал, — сдерживая гнев, отвечаю я. — Барбара научила меня танцевать, вот я и практиковалась.
— С каким-то мудаком!
— Какая разница? Он незнакомец. Мне плевать, кто он и что. Скорее всего, я больше никогда его не увижу!
Лицо
— Ты… ты…
— Ты меня видел? — начинаю выпытывать я, не скрывая восторга в голосе. — Я хотела показать тебе. Видел, как плавно я двигаюсь? Мне казалось, это невозможно, но все получилось! Может, танцую я не прям супер, но по крайней мере сносно! Барбара прекрасная учительница.
Глаза Раника темнеют, внезапно наполняясь неким трепетом.
— Ты хотела показать мне?
— Да. Думала, ты за меня порадуешься.
Он не произносить ни слова, лишь задумчиво молчит, а затем прислоняется к стоящей рядом машине и на секунду прикрывает глаза.
— Покажи мне.
— Что?
— Как танцуешь.
— Но я уже показала.
— Тогда я смотрел невнимательно! — Его голос вдруг становится грубым и резким. — Покажи мне еще раз.
По какой-то причине от его просьбы у меня краснеют щеки. Музыка здесь звучит приглушенно и нет разгоряченной толпы, в которой можно затеряться. Лишь Раник с его пылающими золотисто-зелеными глазами, ночь и я. Мы одни на парковке, и внезапно это вгоняет меня в смущение, когда я начинаю танцевать. Резко останавливаюсь.
— Я не могу так. Мне неловко.
— Тебе не было неловко, когда ты терлась задницей о промежность того парня.
— Да как ты смеешь! — возмущенно вскрикиваю я. — Ты сам велел мне научиться танцевать, а когда я иду практиковаться, вдруг начинаешь злиться на это?
— Я велел тебе обучиться азам у Барбары, а не тереться о член какого-то мудака!
— Почему ты такой… такой двоякий?
Раник весь напрягается, сжимая кулаки.
— Ничего подобного, я лишь присматриваю за своей долбаной ученицей. Постигать танцевальные азы — нужное дело, но пляски с каким-то ничтожеством не помогут тебе добиться Тео. Это уже лишнее!
— Я практиковалась!
— Хочешь практиковаться? Тогда делай это с тем, кто не думает, как бы тебя трахнуть!
— С кем-то вроде тебя? — язвлю я.
— Ага, — огрызается он, — с кем-то вроде меня.
— Ладно.
Подхожу к нему и останавливаюсь в полушаге. Вслушиваюсь в отдаленные звуки музыки, улавливаю ритм и подстраиваюсь под него. Раника не касаюсь, держусь на небольшом расстоянии, крутясь и изгибаясь теперь уже вполне грациозно. Если выкину все из головы, смогу полностью раствориться в танце, будто я снова в толпе с почти-Тео. Погрузившись в фантазию, я едва слышу стон Раника, но отчетливо ощущаю мягкое давление на ягодицы, спину и плечи, когда он прижимается ко мне всем телом и утыкается носом в шею. От него пахнет хвоей, сигаретами и немного виски.
— Черт, — шепчет он, — Элис…
Положив руки мне на талию, Раник мучительно медленно скользит ладонями по платью и останавливается на бедрах. Я так увлекаюсь, представляя на его месте Тео, что от удовольствия с моих губ срывается всхлип. И только горячая внушительная твердость, упирающаяся в поясницу, вырывает меня из грез. Иллюзия тут же рассеивается. Я резко отскакиваю, и Раник начинает оправдываться:
— Проклятье, извини меня, я…
В полнейшем смятении молча закрываю руками лицо.
— Прости, принцесса, я не хотел…
— Мне нужно домой, — бормочу я сквозь пальцы.
— Эй…
— Пожалуйста, отвези меня домой.
Я прошу по инерции — не терпится уйти отсюда, — но потом осознаю всю ситуацию. Я не могу на него положиться, не могу ему доверять. Кофе, подбрасывание до кампуса, звонок. Теперь еще и эрекция, выдающая его истинные чувства. Так и знала, что ему нельзя доверять. Он — Раник Мейсон. В его природе заложено тащить в постель все, что содержит две X-хромосомы, и неважно, сколько обещаний он даст.