Обучение у воды
Шрифт:
Мы заняли место в обозначенном веревками воображаемом окопе и приняли боевые стойки на полусогнутых ногах.
— Бой в окопе отличается от боя на открытом пространстве тем, что в данном случае возможность перемещения вбок и связанных с этим маневров крайне ограничена или вообще невозможна, — сказал Учитель. — Поэтому вам придется отказаться от столь любимых вами уходов в сторону. Ваша задача — стоять на месте, как вкопанным, ни в коем случае не нарушая границ окопа, и нейтрализовать удары противника за счет перевода его усилия в другую плоскость и мгновенной контратаки.
Сделав
— Атакуй меня! — скомандовал он.
Я развернулся, и, сделав обманное движение, попытался нанести двойной удар, ногой и рукой одновременно. Сблокировав движение моей ноги направленным внутрь и вверх подъемом колена. Учитель облачным движением перенаправил бьющую конечность, толчковым импульсом выводя меня из равновесия. Он слегка придержал меня, потому что, если бы дело происходило в настоящем окопе, я должен был бы удариться головой о стенку.
Затем Ли показал схемы приемов и связок, которые нам предстояло отрабатывать в ближайшие три часа, и вновь перепрыгнув через веревки, сел на землю, наблюдая за ходом боя и время от времени делая замечания.
В течение нескольких дней мы со Славиком совершенствовали техники боя в узком пространстве, затем я, как обычно, уехал в совхоз «Жемчужный».
Вернувшись, я застал Учителя одного.
— Пока ты отсутствовал, мы со Славиком приготовили тебе сюрприз, — сказал он.
Ли повернулся ко мне спиной и быстрым шагом направился в лес. Заинтригованный, я последовал за ним. Подойдя к густым зарослям кустарника на краю небольшой поляны, он нырнул в них и жестом фокусника откинул груду веток, искусно маскировавших сложенные среди кустов плотно набитые мешки непривычно удлиненной формы. На первый взгляд мешков было не менее двух десятков. Я прикоснулся к одному из них.
— В них камни и гравий, — сказал Учитель. — Половину из них ты уложишь на землю на полянке так, чтобы образовалась площадка размером приблизительно три на пять метров, остальные мешки нужно сложить в кучу около нее.
Я принялся за работу. К моему удивлению Учитель начал мне помогать. Выражение его лица было сосредоточенным и серьезным. Поскольку обычно работу подобного рода Ли предоставлял нам со Славиком, меня охватили неприятные предчувствия.
Когда все мешки были уложены, Ли совершил несколько движений туловищем, растягивая и расслабляя мышцы спины.
— Эти мешки предназначены для обучения тоннельному бою. Тут самое сложное даже не в том, чтобы научиться драться, а в том, чтобы быть психологически подготовленным к столкновению под землей или в узком пространстве. У тебя большое тело, и поэтому тебе не будут нравиться узкие тоннели.
Упражнение, которое ты сейчас будешь выполнять, избавит тебя От страха нахождения под землей. Ложись лицом вверх в центр площадки, выложенной из мешков.
Я сделал то, что он просил, с нарастающим помимо моей воли чувством беспокойства.
— Не волнуйся, мы славно проведем время, — с вкрадчиво-ласковыми интонациями успокоил меня Учитель, и, подхватив один из мешков,
Ли подхватил новый мешок и уложил его рядом с первым так, что мешки слегка перекрывали друг друга. Вскоре я весь оказался завален мешками, и когда очередной из них, опускаясь, больно ударил меня по лицу, я не обратил на это внимания, всецело сосредоточенный на усилиях, которые требовало от меня дыхание, и на раздражающей боли, причиняемой все сильнее впивающимися в тело камни.
Полностью укрыв меня и площадку оставшимися мешками, Учитель принялся прочно связывать друг с другом их уголки, соединяя мешки верхнего слоя друг с другом, а также, по периметру, с нижним слоем мешков. Для придания всей конструкции особой прочности, одной длинной веревкой он, перевязывая мешки по центру, соединил их друг с другом, как бревна плота.
— Для начала ты должен приспособиться к жизни почти без дыхания, — сказал Ли. — Не шевелись, просто равномерно дыши и постарайся почувствовать себя удобно.
Мысль о том, что кто-либо в подобной ситуации способен чувствовать себя удобно, вызвала у меня нервную усмешку. Легкое движение, сопровождающее ее, отозвалось болью от трения о щебень. Дыхание сбилось, и на мгновение я ощутил панику.
— Теперь я могу представить себе, что испытывают люди, страдающие клаустрофобией, — мелькнула мысль.
— Тут есть один трюк, — донесся до меня голос Учителя. Постарайся раздвинуть локти и согнуть руки так, чтобы основная тяжесть мешков приходилась на них, а не на грудную клетку. Тогда тебе легче будет дышать.
— Это проще сказать, чем сделать, — подумал я, аккуратно высвобождая начинающие затекать руки.
Мне удалось их согнуть, и, сжав в кулаки, расположить на нижних ребрах и солнечном сплетении. Действительно, дышать стало гораздо легче. Этот маленький успех приободрил меня. Я расслабился, и постепенно назойливая, как комариные укусы, ноющая боль от впивающихся в тело камешков перестала меня беспокоить. Я даже начал испытывать удовольствие, одновременно радуясь и гордясь тем, что мне довелось испробовать на себе такую интересную методику подготовки.
— О, да у тебя тут целая библиотека, — снова донесся до меня голос Учителя. — Ну-ка, посмотрим, что тут у нас. Надо же, «Похитители бриллиантов» Буссенара. Всю жизнь мечтал прочитать ее.
Я понял, что Ли изучает содержимое моего рюкзака. Чтобы не скучать в дороге, я захватил с собой из дома несколько книг, которые читал, курсируя между совхозом и Партизанским водохранилищем.
Шаги Учителя проскрипели по щебню, и он, взобравшись на мешки, покрывающие мое тело, удобно улегся там и, раскрыв наугад «Похитителей бриллиантов», принялся читать вслух абзац, посвященный погоне уже не помню кого и за кем. Дополнительная тяжесть снова вызвала затруднения в дыхании, но я уже привык к своему мешочно-каменному плену с его специфическим запахом и убедился, что если захочу, смогу адаптироваться даже к гораздо большему весу.