Объятия дьявола
Шрифт:
— Они так изувечили ее, — пробормотал корсиканец, отчаянно пытаясь не соскользнуть в пучину беспамятства. — Простите, милорд, я вас подвел.
— Не будь дурнем, старый пират! Ты едва не отправился на небеса, пытаясь спасти ее!
— Жозеф сказал, — вмешался Скарджилл, — что их было четверо, и все в масках.
— Да. И хотя я не смог увидеть лица этих животных, запомнил имена.
Граф невольно вцепился в руку Жозефа.
— Их главаря, настоящего великана, зовут Андреа. Джакомо и Джулио гораздо меньше ростом, но такие
— Я убил одного и ранил другого, — сообщил граф. — Скоро мы узнаем, кто их послал. Жозеф с трудом растянул губы в улыбке.
— Мадонна ничего вам не сказала?
— Не смогла, Жозеф.
— Ему нужен покой, милорд, — перебил врач. — Синьорине требуется моя помощь?
Прежде чем граф успел ответить, Жозеф тихо пробормотал:
— Она сопротивлялась, милорд, изо всех сил, телом и духом. — И добавил, не сознавая, что его слова разрывают сердце графа:
— Они хотели, чтобы все происходило на моих глазах, но даже двое не смогли усмирить ее. Тогда Андреа и велел ударить меня по голове, чтобы остальные тоже держали мадонну. Ей плохо пришлось, милорд?
— Да, — процедил граф сквозь стиснутые зубы. Кровь стучала у него в висках. Но, почувствовав, что Скарджилл осторожно дергает его за рукав, Энтони вынудил себя говорить спокойно:
— Ты должен спать, Жозеф, чтобы поскорее поправиться.
Синьор Биссоне закончил осмотр, вытер руки и повернулся к графу.
— Вы проявили немалое умение, милорд. Я сам не смог бы лучше наложить швы. Что же касается ребер, они, вероятно, треснули, но не сломаны.
— А выкидыш?
— Она очень молода, милорд, и, очевидно, наделена прекрасным здоровьем. У вас еще будет много детей.
Он еще раз всмотрелся в синяки, покрывавшие ее тело, и покачал головой. Да, они живут в безумное время, но подобная жестокость просто неслыханна!
— Вы погостите на вилле, синьор?
— Да, милорд. И синьорина, и Жозеф нуждаются в моем уходе. Позвольте мне лишь написать записку жене.
Внезапно дверь спальни широко распахнулась, и задыхающийся Скарджилл ворвался в комнату. Синьор Биссоне поспешно укрыл девушку.
— Милорд, Франческо и его люди поймали одного из них!
Доктор взглянул на графа, и у него прошел мороз по коже. Плотно сжатые губы лорда Уэллза искривила ужасная усмешка, а глаза сверкнули дьявольским блеском.
— Вы узнали имя этой свиньи?
— Еще нет, милорд. Но это не Андреа. Худой, пониже ростом и ранен в бедро.
— Отведите его в библиотеку, — мягко приказал граф. — Я скоро буду.
Граф бесшумно переступил порог библиотеки, где уже стояли Скарджилл, Франческо, двое матросов и пленник, в грязной, промокшей от дождя одежде. Немного помедлив, Энтони осведомился:
— Джакомо?
Мужчина резко обернулся. Заросшее щетиной лицо исказилось от страха. На вид ему было лет тридцать, не больше. Залитые кровью штаны облепили ноги.
— Добро пожаловать на виллу Парезе, Джакомо, — продолжал граф, спокойно оглядывая пленника.
— Не знаю, почему ваши головорезы притащили меня сюда, — огрызнулся тот, не сводя с графа настороженного взгляда.
— Он упал с лошади, милорд, — вмешался Доннетти, — неподалеку от лачуги Ванноне. И мы нашли вот это.
Он вытащил из кармана плаща черную маску.
— Вот как! Ты, вероятно, торопился на маскарад, друг мой?
Граф медленно приблизился к письменному столу, оперся о тумбу и сложил руки на груди.
— Да, синьор, — поспешно подтвердил наемник. — Прошлой ночью моя сестра устроила вечеринку, и я не успел выбросить маску.
— Сестра, Джакомо? Позволь мне усомниться в твоих словах, приятель Создание, подобное тебе, не может иметь сестер. Говоря по правде, сомневаюсь, что ты вообще знаешь своих родителей.
Джакомо затаил дыхание и попятился назад. Граф кивнул Франческо, Доннетти и его люди схватили негодяя и грубо завернули ему руки за спину.
— Осторожно, не обижайте нашего гостя. Неужели вы не видите, что он повредил ногу? Как ты беспечен, Джакомо! Расскажи-ка, что ты делал сегодня. Нам не терпится узнать, — невозмутимо продолжал граф.
— Ничего! Я скакал в Геную, когда эти мерзавцы схватили меня. Что касается раны.., я случайно выстрелил в себя, когда чистил пистолет.
— Лживая тварь! — прошипел Доннетти, но граф нахмурился, и он счел за лучшее промолчать. Энтони поднял со стола блестящий стилет, осторожно провел пальцем по лезвию и, неожиданно шагнув вперед, взмахнул рукой. Рубашка Джакомо распалась на две части. Он взвизгнул, скорее от испуга, чем от боли. На груди у него появился кровавый крест.
— Я ничего не сделал! — простонал наемник, но тут же застыл — в спину уперлось дуло пистолета.
— Скажи, Джакомо, — задумчиво осведомился граф, — сколько человек потребовалось, чтобы держать ее?
Джакомо нервно облизнул губы. Граф — сущий дьявол с ледяной кровью!
— Сколько? — вкрадчиво настаивал граф. Джакомо скосил глаза на красный от крови кончик стилета.
— Трое, — прохрипел он, чуя, что смерть близка. Надежд на пощаду никаких.
— Хочешь сказать, что трое прижимали ее к земле, пока четвертый насиловал? Джакомо молча кивнул.
— Как звали того, которого я убил?
— Джулио.
— А Андреа, ваш главарь.., именно он разорвал ее? Джакомо, внезапно смутившись, покачал головой и бессвязно пробормотал:
— Разорвал? Нет, это, должно быть, Джулио! Она была слишком скользкой, и он взял ее сзади.
— О Боже! — отчаянно взмолился про себя Скарджилл, видя, как побелело лицо хозяина. Сейчас он вонзит стилет в грудь подлого негодяя!
Шотландец замер, ожидая удара, но длинные пальцы графа по-прежнему ласкали блестящее лезвие.