Обязательное условие
Шрифт:
– Ребята-то, может, и поймут, а вот Ника… Пострадала ни за что, – огорчился Трофимыч.
– И Ника поймет. Все мы в одной лодке, и еще неизвестно, как бы все обернулось, поступи ты иначе.
Увы, достоверно это неизвестно никому. История не имеет сослагательного наклонения. В том числе и та, что произошла недавно. В этом случае как раз все было неоднозначно.
– Что у нас с повреждениями? – спросил механик, обращаясь к центральному компьютеру.
Если Трофимыч вспомнил о технике, значит, уже пришел в себя.
– Подождите, провожу тестирование
– Трофимыч, кто его только этому научил? Ты смотри, как надрывается, прям как на похоронах. Тьфу-тьфу-тьфу.
– Это все я, я во всем виноват, – сник механик. – Бедный «Легас», нет мне прощения.
– Трофимыч, ты что, ничего катастрофического не случилось. Корпус цел, ходовая установка – тоже. А остальное починим. Иржи тебя немного подлатает, и сам все наладишь.
– Налажу! – сказал механик, словно давал торжественное обещание.
– Лучше посмотрим, что там делают так удачно подбитые тобой агрессоры.
– Хорошо, – согласился Трофимыч. – Сейчас запущу зонд геологической разведки. На нем полный комплекс локаторов, увидим все как на ладони.
С этим он, пожалуй, погорячился. У Кэпа, да и у самого Трофимыча до сих пор в глазах плясали всполохи, и разглядеть что-нибудь наблюдатели могли с большим трудом. Хорошо хоть бортовой журнал фиксировал все происходящее.
Зонд они запустили как раз вовремя. Еще немного – и могли бы не увидеть, как закончил свое существование неведомый противник. Носовые и кормовые огни корабля замигали в какой-то немыслимой пляске, после чего замерли, и он исчез в гигантском взрыве. Хотелось бы надеяться, что в последнем взрыве на ближайшее время в данном районе космоса.
– Трофимыч, ты не находишь, что в этом есть глубокий философский смысл? – спросил Кэп. – Все может быть совсем не таким, как кажется, и охотник может оказаться жертвой. Как все перевернулось. Кто бы мог подумать.
– Может, зря мы с ними так круто? Раз – и три корабля с разумными существами отправили в небытие.
– Были бы они разумными, не стреляли бы сразу в первого встречного, а попробовали бы сначала поговорить. Так что не переживай, старина, наша совесть чиста.
– Да я понимаю, но все равно печально.
Вот и пойми нас, людей. Только что думали, как не погибнуть самим, а в следующую секунду уже сожалеем о погибших агрессорах. Нет, печально, конечно. Посидели бы, поговорили. Может, и нашли бы общий язык. Если, конечно, такой орган присутствует у неопознанных существ. Посмотреть бы, как они выглядят. Что у них, собственно, присутствует из знакомых нам частей тела? Руки, ноги, лапы, хвост? Чего точно у них излишек, так это агрессивности. А чего нет, так это желания мирно общаться со встречными. Печально.
– Я поместил больных в стационар, – доложил Иржи.
Он вернулся обратно в рубку, вызвав у капитана вполне понятное недовольство.
– Иржи, себя ты тоже должен был поместить в стационар.
Пусть он доктор, но сейчас тоже нуждается в медицинской помощи. Доктора ведь тоже болеют, как это ни прискорбно.
– А за вами кто будет наблюдать? – удивился Иржи.
– Чего за нами наблюдать, мы не маленькие. И потом, как больной доктор может лечить больных пациентов?
– Доктору виднее, кто здесь пациент.
Самое интересное, что и не поспоришь. При желании можно было отправить Иржи в медпункт принудительно, но заставить его пренебречь своими обязанностями медика – это слишком уж жестоко, все равно что выбить из-под ног опору, подпилить тот стержень, что позволяет не унывать и держаться в трудных ситуациях.
Иржи обследовал Кэпа и Трофимыча принесенным им из медпункта переносным сканером, посмотрел на покрасневшие глаза, проверил пульс. После чего доктора все же удалось отослать в медпункт, правда, для этого пришлось пообещать явиться в лазарет, как только кто-нибудь другой сможет заступить на вахту.
Беда с этими медиками. Иржи можно понять, он заботится о здоровье экипажа. Вот только рубку покинуть всем сейчас никак невозможно. Слишком непростая сложилась ситуация, в любой момент могут потребоваться активные действия экипажа.
Метеорологический спутник завис на противоположной от «Легаса» стороне астероида. Рискованно, конечно. При таком плотном скоплении летающих камней один из них может повредить спутник, у него же нет метеоритной пушки, и маневровые двигатели не очень сильны. Что поделать, информация была важнее. Локаторы «Легаса» не могли сами уловить то, что делается за большой каменной глыбой, к которой пришвартовался разведчик.
– Эх, попробовать бы собрать то, что осталось от взорванных кораблей, – предложил Трофимыч.
– Вряд ли там осталось что-то ценное. Взрывы были такой силы, что все разметало на мелкие осколки. И потом, как искать? Тебя я не отпущу, и не проси. А в автоматическом режиме катер в такую сутолоку отправлять бесполезно. Недолго он налетает. Это не «Легас» – рассчитать курс в такой сложной и постоянно меняющейся обстановке управляющий компьютер катера просто не сможет.
– Да. Но и упускать возможность узнать о наших противниках хоть что-то тоже не хотелось бы. – Механик был опечален, такой случай не повторится.
– Что поделаешь. Вот Иржи тебя подлатает, тогда слетаешь, посмотришь на то, что там осталось от этих чужаков.
– К тому времени обломки разлетятся по всему астероидному полю, и тогда уже ничего не найдешь. Надо действовать сейчас. Сейчас-сейчас.
Это «сейчас-сейчас» показалось Кэпу каким-то слишком уж подозрительным.
– Трофимыч, ты чего там опять мудришь?
– Есть у меня одна идея. Если отправить катер на автопилоте, а данные по маневрам передавать с «Легаса»… Геологический спутник сканирует пространство, центральный компьютер «Легаса» обрабатывает информацию и отправляет на катер рекомендации по маневрам. Можно еще один спутник запустить, чтобы сканировать пространство с двух точек.