Обязательное условие
Шрифт:
– Запустить второй спутник предпочтительнее. Картина движения астероидов будет более полной, – вмешался корабельный компьютер.
– Вот ведь! Железяка – и та понимает всю полезность такой экспедиции.
– Довожу до вашего сведения. Я состою из следующих элементов: кремний, платина, лаопрен, искусственные минералы и так далее. Содержание железа – три десятых процента. Название «железяка» некорректно, поскольку не отражает сути.
– Тем более, – согласился механик.
– Трофимыч, ты на корабельный компьютер стрелки не переводи. Понятно, что с двух спутников можно получить более полные данные, чем с одного.
– Такой гарантии нет, – отозвался механик. – Ты думаешь, мне спутник не жалко? Но здесь такой случай…
Капитан немного подумал, прикидывая шансы. Случай действительно был заманчивый.
– Ладно, запускай второй спутник и готовь катер к автономному полету для сбора всего, что летает в близлежащем пространстве и не является камнем. Может быть, действительно выловим что-нибудь стоящее.
– Это я мигом!
Трофимыч, покачиваясь и придерживаясь рукой за стены, отправился в технический модуль. Вот неугомонный! Ему бы сейчас в лазарет, а он снаряжает катер собирать инопланетные железки.
– Трофимыч, ты как, дойдешь? – спросил вслед Кэп.
– Дойду-дойду. Еще как дойду. Может, выловим уцелевший агрегат от кораблей этих неизвестных существ!
Все-таки Трофимыч был прирожденным механиком. А отыскать что-нибудь интересное и в самом деле не помешало бы. Чем больше знаешь о предполагаемом противнике, тем лучше. Тем более что в исследованном брошенном лагере все самое ценное было демонтировано, оставалась лишь пустая оболочка брошенной секции. Все самое интересное из того, что было на брошенной стоянке чужих, находилось в трюмах «Легаса». Пусть ученые на Земле изучают образцы сплавов и прочее. Вот только все это было из разряда объектов второстепенных, позволяющих составить лишь косвенную картину технического развития и культуры неизвестных.
Через полчаса катер отправился в путь. Второй спутник уже висел на противоположной стороне астероида, позволяя «Легасу» отслеживать движение всех космических тел. Программа автопилота катера была настроена на то, чтобы воспринимать подсказки с «Легаса». Сбор образцов – дело для космических разведчиков привычное. Только сейчас в этом качестве должны были выступать не полезные ископаемые, а детали инопланетной техники, если такие детали будут обнаружены. С этим, собственно, и была связана отсрочка вылета – с перепрограммированием катера на сбор образцов совсем иного рода.
– Эх, нахватает всякого барахла, – ворчал Трофимыч.
Внятно объяснить за полчаса компьютеру катера критерий сбора образцов не так-то просто. Тем более что механик и сам не слишком-то хорошо понимал, как должны выглядеть собираемые объекты. Самому бы полететь! Но зрение до сих пор не восстановилось полностью, и остальные показатели самочувствия тоже оставляли желать лучшего.
– Надеюсь, ты соберешь и что-нибудь интересное, – сказал Трофимыч и покинул швартовочный шлюз.
Катер сделал несколько рейсов, обшарив все ближайшие окрестности. Трюм у катера был невелик, быстро похватав манипулятором все, что попадало под утвержденный алгоритм, он спешил к «Легасу» чтобы разгрузить содержимое. Оказалось его на удивление мало.
«И это все, что осталось от трех кораблей?» – Трофимыч смотрел на гору непонятной рухляди. Из последнего рейса катер вернулся полупустым.
– Все, старина, закругляйся. Только что случайной каменюкой разнесло один из наших спутников. Сворачиваем поиски. Пусть катер заберет разбитый спутник, сам он вернуться не сможет. Всего не собрать в любом случае, слишком далеко разлетелись обломки.
На то, чтобы наблюдать за стороной, обратной той, на которой пришвартовался к астероиду «Легас», хватит и одного оставшегося спутника. А операция по сбору образцов? Что ж, будем считать, что она прошла с наименьшими потерями, которые были возможны.
Корпус «Легаса» порой сотрясала мелкая дрожь. Астероид, к которому он пришвартовался, был относительно велик – несколько десятков километров в диаметре. Время от времени он сталкивался с камнями поменьше, что и вызывало вибрацию. Не беда, лишь бы он не столкнулся с камнем, близким к нему по размерам. Вот для того, чтобы вовремя заметить такую опасность, хотя бы один спутник был просто необходим на противоположной стороне.
Разбираться с выловленным добром не стали, оставив это дело на потом.
– Трофимыч, ты в рубку идешь? – поинтересовался Кэп по громкой связи.
– Не сейчас. У меня здесь еще дела.
– Какие дела? Скоро Иржи появится.
– Вот поэтому и некогда. А то что же получится: мы пойдем отдыхать, сил набираться, а «Легас»? Нет, пока не составлю программу ремонта, я отсюда никуда.
Позаботиться об общем доме, которым долгие месяцы полетов для экипажа был корабль, механик хотел в первую очередь.
Часов через пять, закончив минимум восстановительных процедур, Иржи достал Вячеслава из лечебной капсулы, и они вдвоем появились в рубке. Иржи был измотанный и уставший, а Вячеслав чувствовал себя вполне сносно. Правда, ему еще требовалось пройти пару сеансов сна в восстановительной капсуле, но это мелочи по сравнению с тем, что было до лечения. Сам Иржи в капсулу так и не попал, следил за тем, как идет лечение пациентов. Хуже всего обстояли дела у Ники. В сознание она так пока и не пришла, что Иржи, как доктора, не могло не беспокоить.
– Разрешите заступить на вахту, Кэп? – поинтересовался Вячеслав.
– Заступай, конечно. Пока все спокойно, без изменений.
Ну да, все было спокойно, если можно назвать таким словом нахождение посреди астероидного поля, когда вокруг летают каменные глыбы, и пару раз за дежурство приходилось пускать в дело метеоритную пушку, чтобы расстрелять близко подлетевшие к кораблю.
– А нам пора. У нас с доктором еще одно дело. Надо вытащить Трофимыча из ремонтного отсека, – сказал Кэп, выходя из рубки.
– А что с ним? Он где-то застрял? – взволновался Вячеслав.
– Еще как застрял. Составляет программу ремонтных работ для восстановления «Легаса». И чувствую, еще долго будет составлять, если его не отвлечь.
Оторвать механика от доводки уже составленной программы удалось с трудом. Лишь когда Кэп с доктором пообещали, что потащат его силой, он печально вздохнул и согласился пройти в лазарет, взяв с Вячеслава обещание, что он проследит за ходом ремонтных работ.
Мог бы и не спрашивать. Оставаясь на вахте, Вячеслав отвечал за все происходящее на «Легасе», в том числе и за ход ремонта. Тем более что он оставался на дежурстве один, что в трудных ситуациях случалось нечасто.