Обычная история

Гаррисон Гарри

— Как?

— А уж это ваши трудности, сэр, благо вы помешаны на железных дорогах. Как вспомню, сколько мне пришлось прослушать лекций об изобретательности проходчиков прошлого…

— Тихо! — Адмирал поглядел по сторонам, подумал и усмехнулся. — Мы объедем его. Здорово я придумал, верно? Снимем часть пути позади поезда, проложим ветку вокруг дюнокарта и так доберемся до того места, где колея продолжается.

— Похоже, нам предстоит уйма работы, — пробормотал Парртс.

— Ты прав, приятель. Вы будете работать, а я — следить за тем, как продвигается дело. Иди-ка распорядись.

Солнце село и взошло снова, и так повторялось не один раз, пока солдаты разбирали путь и таскали по нагретому

за день песку рельсы и шпалы. На худых руках вспухли могучие бицепсы, кожа покраснела, затем почернела, — подобное произошло со всеми за исключением негров, которые и без того были черными. Адмирал изрядно растолстел, что было вполне естественно, поскольку он не вылезал из кабины локомотива, где уплетал сандвичи и читал древние железнодорожные расписания. Но даже величайшей пустыне рано или поздно приходит конец, даже громаднейший в мире дюнокарт далеко не необъятен. Шаг за шагом люди продвигались вперед и достигли-таки места, от которого продолжалась нетронутая колея, Ради такого события адмирал кое-как выбрался из кабины и собственноручно заколотил золотой костыль, после чего все расселись по вагонам, и поезд покатил в направлении манящего горизонта, причем никто из людей и не подумал оглянуться на дюнокарта. Состав остановился лишь с наступлением темноты — до того все были возбуждены и наслаждались скоростью, и адмирал распорядился организовать праздничный банкет. Вино лилось рекой; как ни удивительно, Дубби несколько воспрял духом — настолько, что не заметил, как отключился упившийся до чертиков в глазах майор полиции. Оказавшись предоставленными самим себе, Парртс и Стайрин обменялись под столом рукопожатием и вперили друг в друга горящие взгляды.

— Мы теперь в одном звании, — простонал Парртс, — Мы можем пожениться, заключить военный брак под скрещенными лучеметами.

— Как романтично!

— А потом, когда появится возможность, мы дезертируем, найдем заброшенную планету, поселимся на ней и будем день и ночь…

— Не продолжай, — пролепетала Стайрин, — а то мы не выдержим, и адмирал велит расстрелять нас обоих.

— Ты как всегда права, Стайрин.

— Парртс, милый, у тебя нет другого имени? — Он покраснел и потупился. Что с тобой?

— Есть, только я его никому не открываю.

— А мне?

— Ты будешь смеяться.

— Ни за что!

— Меня зовут… Персиваль.

— Персиваль Парртс… Как здорово! Милый, можно я буду звать тебя Перси?

— Да, если ты позволишь называть тебя Стайри…

— В жизни не слышал такой бредятины, — произнес очнувшийся майор. По-моему, меня сейчас стошнит.

Поезд катил дальше на север, и ночи становились все холоднее: пустыня мало-помалу сошла на нет, колея вела теперь через лес, в котором росли исполинские деревья высотой за сотню метров. Из окон открывалось великолепное зрелище, пассажиры наслаждались природой, что, естественно, должно было пробудить подозрения, но, к сожалению, не пробудило, а потому, когда лес кончился и вновь начались возделанные поля, все испытали нечто вроде шока.

— О, нет! — простонал адмирал, синея на глазах от страха. — Неужели нам не достаточно?

— По всей видимости, сэр, — отозвался Парртс. — Прикажете объявить тревогу?

Состав замедлил ход; перед каждым поворотом все изготавливались к бою, сжимали дрожащими руками оружие и нервно оглядывались по сторонам.

— Похожи на крыс, — заметил Парртс, разумея существ, которые трудились на полях, — только вот лап многовато.

— Ну что ты лезешь со своими комментариями?!

— Мне кажется, они настроены дружелюбно, — проговорила Стайрин, которая принесла Дубби утреннюю порцию гашиша. — Посмотрите, они кланяются, когда мы проезжаем мимо.

— Может, они нас так оскорбляют? — предположил адмирал, закуривая сигару.

За очередным поворотом появилось то, что просто не могло не появиться обнесенный стеной город, прямо через центр которого пролегла железнодорожная

колея.

— Я слишком стар для таких переделок, — взвыл адмирал. — Скажите на милость, разве этот идиот ПУК не мог обойти хотя бы один город?

— Здесь все иначе, сэр, — произнес Парртс. — Я вижу ворота, здание вокзала, флаги, толпу встречающих. Нас встречают музыкой!

— Хватит с меня здешнего гостеприимства. Я сыт им по горло!

Под непрерывные гудки состав устремился к городу; люди вновь взялись за оружие. Ничто не вызывало у них доверия: ни бурлящая толпа, ни разноцветные флажки, ни визг волынок, ни грохот барабанов. Ближе к станции Дубби сбросил скорость, и поезд буквально подполз к перрону, на котором в полном составе выстроился комитет по встрече, причем все члены комитета были в парадном облачении. Как ни странно, рельсы за вокзалом оставались свободными, их не загромождала ни груда камней, ни какое-то иное препятствие.

— Помаши рукой, но не останавливайся, — велел адмирал.

— Так не честно! — возразила Стайрин. — Они приложили столько сил, чтобы оказать нам честь, построили вокзал, и вон как принарядились.

— И что с того? Вперед!

Однако, рыкнув на непокорных подчиненных, Дубби тут же был вынужден дернуть за тормоз, ибо на путях откуда ни возьмись возник неимоверно древний паровоз. Поезд остановился у застеленного алой ковровой дорожкой перрона; послышались радостные возгласы. Из толпы встречающих выступило богато разодетое существо.

— Добро пожаловать, могучие ездоки, добро пожаловать в Кру!

— Для крысы у тебя отличное произношение, — подозрительно заметил адмирал.

— Благодарю за комплимент, адмирал. Не хотите ли присоединиться к нашему празднеству?

— Откуда вам известно, кто я такой? — справился Дубби, не сдвинувшись с места.

— От наших добрых друзей, благородных горништильфов. Они просили передать, что сумели с вашей помощью очутиться в безопасности, так что плотоядные мерзавцы-слимиане обойдутся теперь без традиционного пятничного пиршества. Горништильфы говорили о вас только хорошее, если не считать, конечно, что вы уничтожили их планету. Они также просили передать, что собираются улететь отсюда, поэтому вы можете их не искать. Извините, я слегка заболтался. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам. Я — король Крысе, это моя супруга, королева Шиппчи, а вокруг наши подданные.

— Половина за столом, а другая — точит ножи, — прошептал адмирал. — Не доверяю я этому грызуну.

— У него такой чудесный мех, — проговорила Стайрин.

— А лап сколько! Как хотите, я ему не верю. Как вскоре выяснилось, банкет оставлял желать лучшего — избыток речей, угощение, которое состояло из высохшего сыра и корочек хлеба… Впрочем, вино оказалось просто отличным, и все не преминули как следует набраться. Король Крысе под занавес решил произнести еще одну речь.

— Уважаемые земляне и незаконченные алкоголики! — Зазвучали одобрительные восклицания, зазвенело разбитое стекло, — Банкет получился поистине восхитительным, однако, как говорится, всему хорошему приходит конец. Вдобавок, я подустал от шуток вроде той: почему, чтобы приготовить поп-корн, нужно пять грызунов — потому, что четверо трясут печку, и прочее в том же духе. Предлагаю пожелать нашим гостям счастливого пути. Расскажите у себя на Земле, как по-королевски вас здесь принимали, и убедите, пожалуйста, своих правителей, что мы — никакие не враги, а посему не надо сбрасывать на нас бомбы. Можете также присовокупить, что мы обязуемся взимать с поездов, которые будут проезжать по нашей территории, минимальную плату,