Обыграть судьбу
Шрифт:
— Пощады живым! — Таворлг — старейшина дома Адрагон, вышел вперёд и создал огненный символ прямо в воздухе, означающий, что драконы берут под защиту оставшихся в живых тёмных эльфов. — И смерть — творящим зло, — указал рукой на личей, стоящих тут же.
И как только он это произнёс, некроманты по одному, по двое стали исчезать через разовые порталы. Они трусливо бежали с поля боя в своё последнее прибежище, к алтарю своего любимого бога. Владыка защитит! Владыка спасёт!
— Ко мне, мои верные слуги! — Саброн не верил собственным глазам: драконы остановили бой возле стены и взяли в кольцо живых эльфов, которые тут же с радостью сложили перед ними своё оружие. Бой продолжался только возле разлома между первой и второй заставой. — Как же живые непостоянны, —
— Ним — Хард, бери трёх личей и направляйся в пустошь, откроешь портал и переместишь сюда нежить. Нужно их, — кивнул в сторону воинства, успешно пробивающегося к ним, — отвлечь от наших воинов, а то они уже на последнем издыхании. — Дер — Хавель уверенно выстраивал оборону. — И поднимите мёртвых! Что зазря добро пропадает? Пустите их в бой!
И некроманты тут же бросились выполнять приказ. Уже через мгновение на живых ринулись мертвецы.
К алтарю с трёх сторон пробивались вампиры вместе с оборотнями. Арникус и Катариус, стоя друг к другу спиной, без остановки вращали своим грозным оружием и шаг за шагом неумолимо продвигались к своей цели. Айелет формировала тонкие ледяные иглы и прицельно жалила ими врага, не подпуская ни на шаг ни к себе, ни к своему брату, да ещё успевала присматривать за королём севера. По правую руку от неё шёл незнакомый асур, который постоянно прикрывал ей спину, создавая воздушные вихри и молнии; а с левой стороны от Кассиана двигалась Алисия, бросаясь огненными шарами. Впереди всех выступали вожаки отогорских оборотней.
Вокруг творилось что — то невообразимое: выло, визжало, скрежетало. Замертво падали вампиры, асуры, имперцы. Живые их просто переступали и шли дальше. Где — то тоскливо завыл зверь, возвещая о потере близкого, его скорбный зов подхватили родственники, чья кровь не могла не отозваться болью на горе… ещё и ещё… От жуткого зрелища кровавой сечи кровь стыла в жилах и сжималось сердце.
Во время битвы Алиар с Давиром отделились от основного отряда и сейчас двигались вместе с кронхорскими вампирами, которые своим видом больше напоминали горных дикарей. Они даже одеты были иначе: в кожухи и меховые безрукавки, на головах и шеях необычные украшения, а вдоль пояса висели настоящие лисьи и волчьи хвосты. Худой высокий юноша со своим странным воином вызывал священный ужас у вампиров, но они были рады такому соседству: маг смерти мастерски управлялся со своим посохом, беспощадно разя врага налево и направо, а двуручный меч исполина, которого окружала зелёная дымка, останавливал нежить навсегда с первого удара. Они настолько слажено действовали вместе, будто были единым целым: если юноша поворачивался влево, то его воин брал врага справа, и наоборот.
Саброн вдруг ощутил всей сущностью едва уловимую, чем — то до боли знакомую магию. Резко обернулся и посмотрел на них.
— Знаешь, кто я? — выкрикнул Алиар, почувствовав его взгляд на себе.
— Кто ты? — Саброн напрягся, копаясь в закоулках своей памяти.
— Я тот самый Тведучи, — Алиар засмеялся, потому что увидел ужас на лице Восьмой Печати. — Да, да, именно мой предок создал твою клетку.
— Не подпускайте его к алтарю! — в панике закричал Саброн, опуская руки и теряя контроль над костяными тварями в небе; драконы тут же воспользовались этим и развеяли в пепел нежить. — Не дайте ему пройти сюда. — Его голос сорвался на визг: — Убейте его. — Он дрожащей рукой указывал на приближающегося мага смерти. — Слышите? Убейте сейчас же!
— Джи — и–им! — Выкрикнули друзья одновременно, появляясь за спиной Саброна.
— Солнышка! — позвал Кассиан. — Вернись ко мне!
Восьмая Печать замер, опустил руки и удивлённо уставился
— Я не могу, — тихо прошелестел её голос. — Прости!
— Нет. Нет! — закричал Алиар, уворачиваясь от посоха лича и нанося ответный удар. Резко ушёл в сторону, пропуская Давира, который тут же нанёс удар своим мечом, и лич рассыпался в прах. — Джим, ты можешь! Борись! Он в твоём теле только с твоего позволения. — Создавалось впечатление, что девушка к чему — то прислушивается. — Джим, сойди с алтаря.
И вдруг она снова исчезла. Раздалось жуткое рычание, и перед ними предстал Восьмая Печать.
— Глупцы! Чего вы добиваетесь? — Саброн смотрел прямо в лицо крылатого демона. — Она умирает, и ты это прекрасно знаешь. Демон, — Восьмая Печать усмехнулся, — смерть уже коснулась тебя, — и он засмеялся.
— Джи — и–м! — Кассиан рухнул на колени, протягивая руки к алтарю. — Я хочу, чтобы ты знала: не станет тебя — не будет и меня. — Сорвал с себя куртку: цветы жизни распускались на плече и заходили на шею, оставалось всего несколько бутонов и лепестков, чтобы рисунок стал полностью завершённым. — Прости, малыш! — Он стал заваливаться вперёд. — Но у меня больше не осталось сил.
— Ка — а–асс, — Айелет бросилась к брату и подхватила его. — Приди в себя! Ты нужен ей. Посмотри на меня. — Ударила по лицу. — У нас есть силы! У нас их много. Возьми мои, — она приложила ладонь к его груди, туда, где находилось сердце, и закрыла глаза.
Но её вдруг грубо отшвырнули в сторону. Это сделал воин без опознавательных знаков, который всё это время шёл рядом с ней.
— Да как ты смеешь! — Айелет поднялась на ноги и ринулась на него.
— Только не ты! — проговорил незнакомец, останавливая её жестом, и Айелет поняла, что знает этот голос; воин с лёгкостью подхватил Кассиана с земли и поднял на ноги. — Я это сделаю сам. — Вокруг них закружился смерч, скрывая с глаз. Его взор прошёлся по лицу бастарда. — Неужели, правда, помереть решил? Эй! Ты слышишь меня? Я всегда знал, что ты слабак. А ну, открывай глаза! — Грубо встряхнул его. — Тебе нужно идти спасать свою человечку, иначе нашему миру окончательно хана придёт. Кто же знал, что она такой важной окажется, — непонятно к кому обращался асур, отдавая свою энергию.
И тут в круг бушующей стихии воздуха ворвалась Айелет. Она пришла со снегом и морозной свежестью. Ветер подхватил снежинки и закружил вокруг них, сорвал капюшон с головы девушки, растрепал волосы, по щекам юной демоницы текли слёзы, которые тут же застывали крошечными льдинками и уносились смерчем. Она, не раздумывая, шагнула в центр и обняла обоих братьев; то, что это был именно Райнер, сомневаться не приходилось: она знала их стихии с детства.
— Убейте их! — закричал Саброн, указывая на бушующую стихию в центре воинства. — Всех троих убейте! — Дер — Хавель создал огромное зелёное копьё и вышел на позицию для броска. — Немедленно. Сейчас!
И некромант метнул зелёную смерть в наследников Фириат.
— Я тебе убью! — проговорил Инамих, выходя со своей женой из портала, который открылся прямо в гуще битве. Сильфия воздвигла перед детьми стену изо льда и тотчас запустила тонкие ледяные стрелы в некроманта, который всё же смог увернуться от её смертоносного оружия. — Только тронь моих детей! И я заставлю мучиться тебя вечность. — Одобрительно взглянул на свою жену: — Давай, дорогая! И не сдерживайся.
Оборотни, вампиры сомкнули ряды за спиной правителя, чтобы никто не смел подойти к наследникам Фириат. Алисия закричала на драконьем языке. Рядом с ней опустились её братья и Недарион. Бушующая стихия, посреди которой стояли все дети Инамиха, вдруг успокоилась, Айелет с Райнером разошлись в стороны, а между ними возник Кассиан в боевой ипостаси.