Обыкновенные ведьмы средней полосы 2
Шрифт:
Слишком давно он путешествует, видит, что творится в Славии. Эти ребята, которым дал волю князь московский, больно уж они лютуют. Ищут последователей Тёмной магии, отступников. Некромант слишком давно живёт на свете для того, чтобы полагать, будто все те аресты и суды, которые творили ребята в багровых хламидах, были совершены как раз над теми, кто занимался Тёмной магией, магией крови.
Нет, он вовсе не был тем самым колдуном, который проводит опыты над беззащитными тварями, малыми детьми, и творит прочие мерзости ради торжества науки, вовсе нет… но… подозрения было вполне достаточно. Или тени подозрения. На и потом — люди нападали и творили бесчинства ради
Некромант передвигался быстро. Старался избегать основных трактов и больших деревень. К сожалению, его конь мало походил на лошадки крестьян, да и кого иного — тоже. Некромант даже думал о том, чтобы бросить своего коня, и дальше продвигаться в сторону Смоленска на простой лошади, но его сдерживало время.
Он в пути уже больше недели, и отлично понимал, что с каждой минутой шансов найти свою семью в живых всё меньше.
Нет, ни в коем случае, они не были преступниками в нынешнем понимании этого слова. Да и жена колдуна — молодая девочка, из кривичей. Она не владела каким-либо волшебством, кроме одного — одна околдовала его и смогла подарить счастье! С момента смерти его предыдущей жены — Меланьи — прошло семь десятков зим, и он уже не мечтал вновь пойти в храм Семаргла. Да и с кем — с молодой девчонкой, которая не убоялась «злобного некромансера».
Колдун невольно рассмеялся, вспоминая день их знакомства — он проезжал возле небольшого поселения Гнёздово возле Смоленска, там-то он и увидел, как девчонку пытаются утопить русалки в реке. Угроза убийством от некроманта всегда действовала безотказно, так что нечисть отступила, ощерившись. Некромант помог девчонке вылезти на берег и поехал дальше, не обращая внимания на слова человека.
А девчонка тогда сказала о том, что всё равно его дождётся. И дождалась. Хоть и сомневался колдун, но решился, да не на абы что — не на обряд Семаргла, а на Храм Богини. И сейчас на его правой руке тускло отсвечивал браслет — знак вечной любви и верности. Колдун невольно ещё раз улыбнулся, когда вспоминал жену и двух маленьких ребятишек. Раньше-то она частенько сопровождала его в поездках — а теперь-то куда? Уследить бы, чтоб они дом по брёвнышку не раскатали, покуда мать в саду будет! Ещё немного, ещё чуть-чуть, и он достигнет околицы, что возле своего дома.
Увидев цветные ставни и пламя свечи в окне, он невольно вздохнул и вытер бороду — с души словно камень упал. Соскочил со своего коня, забарабанил в дверь.
— Алеся, я это, душа моя, отвори дверь!
За дверью послышалось осторожное шебуршание, потом старческий голос дребезжащим от ужаса голосом спросил:
— Кто тут? Ты ли это, Светозар? Так ты же ишшо в столице помёр!
Некромант узнал голос старосты, и невольно нахмурился.
— Алесю с дитяткоми-то третьего дня народишко казни предал! Хотел отбить было я, да куда там! Словно озверели людишки нонече! И Ордена не стали дожидатися, сами суду предали, хтой-то сказал имя, будто ты, Светозар, в столице пленён, мол, по приказу самого князя московского!
Дрожащий голос старосты совсем затих. Некромант слышал только тихие мольбы, возносимые всем богам. Колдун устало сошёл с крыльца. Теперь ему не нужно было торопиться. Он добрёл до деревенского колодца, напился из него. А затем резко протянул руку, и конь упал замертво. Некромант запустил руку в животное, разрушая собственное заклятие, и достал сердце своего коня, равнодушно бросил его в колодец.
Кто-то скажет, что три сотни жизней за
Я проснулась, дёрнувшись, как от удара. Перед моими глазами до сих пор стояло лицо Светозара, который тихо брёл в ночи. Проклятый дар! Как там его Карина назвала? Ходящая во сны? Ужасный дар, если честно. Я села на кровати, пытаясь прогнать от себя увиденное во сне. Не помогло. Тихо встала и пошла на кухню, от души напилась тёплой и противной воды из чайника, слыша сопение домового. Рассвет только-только занимался, но я точно знала, что не засну.
Осторожно стала подниматься по лестнице, которая вела в мою комнату. Из той, что занимал Игорь — доносились ритмичные звуки, не оставляющие места для сомнений. Я задумчиво остановилась, вспоминая, что нечто похожее разбудило меня и накануне, да и до этого тоже… правда, я полагала, будто Вася всё-таки уговорила Вадима, и теперь он старался на ниве укрепления их отношений. Но нет, оказывается… меня странно кольнула мысль о том, что сейчас Игорь сейчас тоже… крепит, значит, отношения…
Я зашла в свою комнату, осматривая, всё ли мы взяли в дорогу. Сегодня нам снова в путь, и опять — не близкий. Я села на постель и стала вспоминать события прошедшего дня.
Карина радостно повисла у Васьки на шее, рассказывая о том, как прошли её каникулы. Мы не стали расстраивать девчонку, вскользь упомянули о человеке, который «заказал» наше похищение и убийство, дополнили рассказ нападением старг. Одним словом: «Как я провёл это лето»! Стоит ли говорить, как мы были поражены словам Карины, которые она произнесла трагическим шёпотом: «Я знаю, где могут быть документы моего дядюшки, Ярополка Славина!». Вот это номер!
— Но как же это? — Вадим изогнул изящную бровь — Коли ты сама нам говорила, будто они весь ваш дом перевернули, когда аресты шли, забрали все документы, а впоследствии их сожгли прилюдно?
— Да, так и было! Точнее говоря, мне старшие братья об этом рассказывали, ещё, когда я мелкой совсем была. Так вот, я этим летом, когда домой-то вернулась, так я осторожно их расспросила — всё так и есть. Обыски были, и не один раз. Сразу после ареста, да и потом приходили орденцы, крушили и обыскивали всё. А ещё братья мне поведали, будто кажный раз по приезду своему, любил дядюшка Ярополк в подвале у нас сидеть, писал там что-то вроде как. Но сами они не видали.
— Ух ты! — восхищённо прошептала Васька — А что, если там зацепку найдём? Ну, в подвале этом? Извини, Вадим, но, кажется, визит к твоему папеньке снова откладывается!
— Это я уже понял! — хмыкнул Вадик.
Так что сегодня мы собрались в гости к Карине, благо, что до Нового Города не столь далеко. Родичи её планировали остаться ещё в Родене, поскольку не все лошади были проданы, но свою дочь не неволили, и она отправилась с нами.
Я сидела на своей постели, размышляя о предстоящей поездке, когда ритмичные стуки за стеной прекратились, и Игорь побежал вниз, просить у Годны приготовить ему воды для умывания.
Так что мы сейчас, позёвывая, стояли у ворот в очереди на выезд. Несмотря на то, что впереди было несколько крестьянских телег, мы не спешили подбегать с воплями: «Пропусти немедля, колдуны путешествовать изволят»! Ни к чему это, мы и так привлекаем к себе повышенное внимание так что мы спокойно ждали своей очереди, бремча монетами в кармане. Это были остатки тех денег, которые мы выручили от продажи наших досок. Сильно мы не разошлись, да и цены хорошей купцы не дали — Приграничье всё же, не столица.