Обжигающий виски
Шрифт:
Ее щеки вспыхнули, и я усмехнулся. Подвезти её домой. Звучит чертовски мило, даже для моих ушей.
– Маверик? – спрашивает она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня.
– Ммм?
– У тебя есть телефон?
Я киваю.
– Да, дорогая.
– Могу ли я дать тебе свой номер телефона?
Я изучаю её, удерживая взгляд.
– Нет.
Она выглядит обиженной, и я, прежде чем подумать, протягиваю руку к ее подбородку.
– Давай не сглазим это. Я собираюсь появляться и быть рядом, когда тебе необходимо, чтобы я был. Хорошо? Позволим судьбе
Её глаза блестят.
– Думаю, что могу использовать в песне и это.
Я усмехаюсь ей.
– Давай, дорогая, нам нужно отвезти тебя домой.
Она выдыхает, закрывает свои глаза, откидывает голову назад и просто дышит в течение нескольких минут, ветер отбрасывает ее волосы назад. Я пытаюсь запечатлеть эту картинку в своей голове, как чертовски невероятно она выглядит, как невинно. Мой член дёргается, и я уже знаю, что это будет долгая поездка домой, с ее крошечным телом, прижатым к моему, ароматом её парфюма, вторгающимся в мои чувства. Я поправляю свой член, пытаясь оттолкнуть его вниз, затем настаиваю:
– Пойдём.
Она открывает глаза, облизывает эти чертовски красивые губы и встает. Мы проделываем наш путь к байку, я заскакиваю на него и жду. Спустя несколько минут Скарлетт перебрасывает ногу и прижимается ко мне сзади, её руки обвиваются вокруг моей талии, тело прижимается так близко к моему, что я могу чувствовать каждый её мягкий дюйм. Девушка прижимается щекой к моей спине, и, черт возьми, если я не хочу снять ее с этого байка, уложить на траву и трахать до тех пор, пока она не начнёт задыхаться, произнося моё имя.
Вместо этого я запускаю мотоцикл и позволяю его реву заполнить собой ночь.
Как раз перед тем, как мне тронуться, она хлопает меня по груди.
– Маверик?
– Да?
– Поезжай как можно быстрее. Мне нравится, как это заставляет меня чувствовать себя.
Твою мать.
Думаю, я только что влюбился.
Я не хочу, чтобы ночь закончилась.
Впервые, совсем ненадолго, я не почувствовала ничего, кроме тепла в груди. Чувство, которое глубоко укоренилось, смыло накопившееся напряжение, с которым я так долго жила. Быть с Мавериком, разговаривать с человеком, который здесь не только из-за моей славы, ощущение легкости во время езды на мотоцикле – освободило что-то внутри меня.
И теперь, когда мы приближаемся к моему отелю, я знаю, что всё исчезнет. Оно будет вырвано из меня, и на его месте будет слишком знакомое темное пятно, которое, кажется, становится все больше и больше в моей душе. Маверик протягивает байк в темный переулок за углом в нескольких кварталах от отеля. Затем он останавливает его.
– Я вижу отель отсюда, и буду наблюдать, за твоим уходом, пока ты не окажешься в безопасности внутри. Я не могу провести тебя, как бы мне этого не хотелось.
– Все в порядке, – говорю я, неохотно сползая с мотоцикла и поворачиваясь, уставившись на большого человека, который все еще сидит на нем, пристально глядя на меня,
– Уйдя, ты будешь в порядке?
Я киваю.
– Я не очень хочу возвращаться туда, но со мной всё будет хорошо. Спасибо за вечер. Мне это нужно, больше, чем ты бы мог себе представить.
Он изучает меня, затем говорит низким, хриплым тоном:
– Я думаю, что, возможно, мне это нужно больше, чем ты можешь себе представить.
В его глазах столько боли. Хотелось бы, чтобы у меня было время сесть и позволить ему рассказать, что скрывается за ней, но я этого не делаю. Я медленно выдыхаю и говорю:
– Надеюсь, я увижу тебя снова, байкер.
Он смеётся.
– Так и будет. Всё получится, да?
Моё сердце немного замирает, но я ошеломляю его улыбкой, а затем поднимаю руки в символе мира. Он широко улыбается, и моё сердце делает забавный кувырок. Он также поднимает руку, показывая символ мне в ответ. Огромная часть меня хочет остаться с этим таинственным незнакомцем, прыгнуть на заднее сиденье его байка, забыв весь мой мир, и просто сбежать.
Но это просто фантазия, рожденная от боли в глубине моей груди, та, которая заставляет меня думать о мыслях, которые я знаю, никогда не будут возможны.
– Спокойной ночи, Маверик.
Он изучает меня, затем выдаёт мне ленивую полуулыбку.
– Спокойной ночи, дорогая.
Затем я поворачиваюсь и выхожу на тротуар и возвращаюсь к входу в мой отель. Когда я добираюсь до парадных дверей, я слышу и вижу волнение внутри. Я ступаю в логово льва, поэтому поворачиваюсь и оглядываюсь назад, чтобы увидеть своего спасителя, стоящего на пешеходной дорожке, скрестив руки на его большой груди и наблюдающего за мной. Я улыбаюсь. Он улыбается.
Тогда я захожу внутрь.
– Вот она!
Я слышу шквал голосов и сосредотачиваюсь на Сьюзен, ходящей кругами и отшвырнувшей телефон, который она держала в руке, какому-то бедному человеку, стоящему рядом с ней, прежде чем поспешить ко мне. Это не будет красиво. Я готовлюсь к предстоящему взрыву, и он грядёт, судя по глубокому красному цвету её лица прямо сейчас. Она выглядит так, словно собирается что-то разрушить. И я, наверное, этого заслуживаю.
– Скарлетт! – её голос звучит как ледяной кнут, низкий и смертельный. – В твою комнату. Немедленно.
Я не спорю, иду прямо к лифту и захожу, нажимая кнопку до моей комнаты. Сьюзен входит, становясь радом со мной, и от меня не ускользает то, что она не говорит ни одного слова, но вы можете почувствовать напряжение в лифте. Вы можете разрезать его ножом, оно такое толстое. Это говорит мне об одном: когда я войду в комнату, она выйдет из себя.
Я вдыхаю, готовлюсь и, когда делаю это, улавливаю запах Маверика. Аромат появляется также быстро, как и исчезает, но на мгновение я уловила его. Мужской, кожистый запах, который каким-то образом прилип к моей коже. Мое сердце растягивается, по крайней мере, мне кажется, что оно растягивается, и я внутренне улыбаюсь. Сегодня вечером мне нужен был перерыв, свобода, в которой я так отчаянно нуждалась, чтобы почувствовать.