Очаги ярости
Шрифт:
Тех вездеходов, которые встретились Олафу, и след-то простыл. Но дорога не пустовала: небольшие групки людей в пыльных горняцких робах в пешем порядке спешили в сторону Бабилона. Сразу видать: вездеходов на всех не хватило.
Кстати, завидя подходящего к ним Родригеса, несколько человек откровенно шарахнулись. Но присмотрелись, расслабились. Ишь ведь какие тревожные.
— Эй, что у вас там случилось? — окликнул Бенито шахтёров из группы, поравнявшейся с ним. В группе было человек восемь.
— Зомбяки, — кто-то
— Где, на шахте? — спросил Бенито.
А в ответ:
— Попросили не разглашать.
Да, подумал тогда Бенито, всё понятно про «попросили». Для кого эти просьбы не внятны, тех найдут и задавят штрафами.
— Я начальник Службы безопасности всей горнорудной колонии! — объявил Бенито на всякий случай.
— Знаем, — уныло признались. — Но, не серчай, говорить ни о чём не будем. Лучше другого кого расспроси.
Тут подошёл и другой. И поддержал говорившего:
— Мы, почитай, ничего и не видели. Смену отмаялись, вовремя нас не подняли. После подняли, велели садиться по вездеходам. Только на них уже никакого места: новая смена, козлы, заняла все места! Ну так и прёмся теперь в Бабилон пешкодралом. Это всё.
— А что с шахтой?
— Да ничего ей не будет, шахте. Вот пивная сгорела. Это, конечно, жаль.
В этот момент Бенито впервые подумал, что с информатора Гиба вряд ли ему суждено будет снять хоть какие-нибудь показания. Даже если удастся отыскать его тело. С тела порою что-то возможно снять, но показания — нет, никак невозможно.
То ли дело шахтёры. Им наказали молчать под угрозой штрафов, но, чтобы только Родригес отстал, они принялись обосновывать своё право не отвечать на вопросы. Как результат, постоянно пробалтывались.
Всё же шахтёры на рудниках Эр-Мангали — в общем и целом очень простые ребята.
6
В целом успешно опрашивая группы идущих навстречу шахтёров, вознамерившиеся молчать, хитрый Бенито продвигался вперёд, к Ближней шахте. Подходя к эпицентру трагедии, он уже основное знал.
Знал, что сама Дальняя шахта не пострадала. Эвакуация — просто перестраховка, чтобы вперёд не случилось чего пострашней.
Знал, что сгорела пивная, сарай, старый пустой гараж, мастерская и парочка рудных складов.
Знал, что всё это полыхнуло не просто так. Возгорелось не сразу, а постепенно, в разных местах, под поражающим действием нескольких огнемётов. Подпалила охрана периметра Бабилона, специально сюда приглашённая на ликвидацию зомби.
Знал, что зомби из данной волны появились в пивной, а в другие постройки распространились оттуда.
Много знал. Если всё это не враньё.
Потому что огонь убирает любые следы. По останкам обугленным невозможно определить даже очень простую вещь: были ли зомби.
А своими глазами узреть предпожарный
Ладно, решил он, не будем, к чему неуместный скепсис? Главное в чём: зомбаки на планете есть. В смысле, встречаются. Вдруг появляются, распространяются волнами. Если б их не было, то имитировать их волну ни за что не взбрело никаким злоумышленникам.
Прогорело, конечно, не всё. Рудные склады лишь выгорели изнутри. Потому их когда-нибудь, может быть, восстановят. Но сперва убедят себя, что таившееся внутри сожжено досконально и более не опасно.
Мастерская — та пострадала гораздо сильней. Огнеупорные материалы создавали её каркас, вот каркас и остался, а стены и кровля рухнули, погребая и то, что намеренно жгли, и что рядом лежало.
Старый сборный гараж — тот просто сложился, принял свой истинный, то есть двумерный вид вместо трёхмерного.
Что до пивной и сарая, то всё, что от них осталось — куча золы. Просто золы, хоть и очень большая куча.
У пепелища с мрачною миной топтался Годвин.
— Ты уже здесь? — буркнул недружелюбно, завидев Родригеса. — Быстро тебе доложили…
Сказано было с крайней дву-многосмысленностью, и, несомненно, намеренной: Годвин ведь не дурак. Что несомненно, Родригесу он не обрадовался. Но вот вопрос: он и впрямь посчитал, что Бенито явился быстро? Если да, то был этим и недоволен. Если нет (а скорее нет), то с иронией объявил, что Бенито неоперативен, а уж чем недоволен, так тем, что Бенито пришёл вообще.
Но… Что за дело Родригесу до чьего-то там недовольства?
— …ладно, смотри. Но имей в виду: дело здесь наше. То есть моё и Мак-Кру. Нам его поручил лично Флетчер. Если ты вдруг не согласен — все вопросы к нему, ага? Мне и Мак-Кру — ну совсем недосуг с тобой спорить.
— Ладно-ладно, не кипятись! — Бенито состроил мину столь же двусмысленную, как и тон собеседника. Примирительно-язвительную, так сказать. — Делать мне нечего: перебивать у двух копов унылое их дознание.
Малость ещё покрутился у сожжённых построек — встретил и парочку бабилонских охранничьих рож. Вот, значит, кто постарался!.. Мика Тиккурилен и Пако Боргезе — огнемётчики, чей пост на мосту прикрывает столичный посёлок от волн, приходящих с северо-запада.
— Охране салют! — окликнул парней Бенито, бодростью тона прогоняя осадочек, что сохранился после общения с Годвином.
— Будь здоров, Бенито!
— Вновь зомбаки?
— Да, как видишь, — ответил Пако.
Мика же счёл необходимым придраться:
— «Зомбаки» — говорить неправильно. Правильно: «зомбяки».
Да уж, Бенито помнил и без того, что среди бравой бабилонской охраны почему-то в ходу только такая форма. Мог припечатать зануду хлёсткой отповедью, что рвалась с языка, но решил не настраивать Тиккурилена против себя ради сущей мелочи.