Очень серьезная организация
Шрифт:
Кош хотел все бросить и улететь из Москвы еще в четверг, когда до него дошла весть об одном довольно неприятном – и странном – событии. Но он подавил в себе этот приступ паники: человек опытный, тертый, он понимал, что именно сейчас не стоит делать резких движений. В пятницу он отработал как обычно. Сначала принимал у себя в офисе на Садовой-Самотечной клиентов и работал с подготовленными помощниками документами. Затем, к трем пополудни, прибыл на судебное заседание в Мещанский межрайонный суд, где шло предварительное рассмотрение дела, возбужденного против «черных рейдеров» (в котором он участвовал в качестве одного из представителей защиты). Заседание, как и настаивала защита, отложили на более поздний
На дегустацию кулинарных шедевров он отправился не один, а в компании с юным стажером, студентом третьего курса юрфака МГУ Мишей Р., который проходил у него в конторе летнюю практику (и которого Кош опекал вот уже второй год, помогая мальчику не только толковыми советами, но и – в ненавязчивой манере – материально). В последнее время это стало уже почти традицией: они часто ужинали по пятничным вечерам вдвоем – опытный зубр адвокат и его небесталанный ученик, которому очень уж хотелось сделать стремительную, блестящую карьеру и который готов был ради этого буквально на в с е. Кош, хотя и сильно нервничал в связи с кое-какими событиями, не стал отменять это камерное, интимного свойства мероприятие. У него был на руках билет на субботний авиарейс в Лондон, но до завтрашнего дня, до двух пополудни, еще следовало как-то дожить. Надо было чем-то себя занять, как-то успокоить свои расшалившиеся нервы…
Сидя вдвоем со стажером за отдельным столиком под дивным парусом-тентом в летнем саду Театра кукол, они вкусили – под умиротворяющее журчание подсвеченного фонтана – местных кулинарных изысков. Миша, правда, берег фигуру. Именно поэтому он обошелся порцией нежнейшего филе из молодого козленка с шалфеем и пармской ветчиной «Сан Даниеле». Зато Аркадий Борисович – несмотря на рост чуть выше среднего, он весил около ста десяти кг, – предчувствуя как минимум недельную лондонскую диету, позволил себе чуть больше, нежели обычно: гарганелли с кальмаром и рагу из овощей, холодный суп из сладкой дыни с теплыми крешентинами, каре молочного теленка с кремом из пармезана и грибами, а на десерт употребил шоколадные роллы с ананасом и клубникой.
Само собой, продегустировали две-три марки итальянских вин из остатков быстро пустеющего – из-за алчных и долбанутых чиновников, как и в других подобных заведениях, – винного погреба…
Незадолго до полуночи личный шофер Коша отвез шефа и его протеже на Авиационную, в адрес. Миша уехал в начале шестого утра. У него имелась «карта гостя»; как и в других схожих случаях, когда он задерживался на квартире патрона, заказывалось такси, на котором он добирался до съемной квартиры в районе метро «Щукинская»…
Аркадий Борисович нежился в постели до половины десятого. Встал по сигналу будильника; принял душ, побрился; на завтрак после вчерашних кулинарных излишеств съел пару тостов, запив их стаканом свежевыжатого грейпфрутового сока. Постель он заправлять не стал: дважды в неделю здесь убиралась обслуга – «приходящая» поменяет белье и наведет лоск по всей квартире.
Без пяти одиннадцать раздался звонок.
– Я уже на месте, – доложил водитель снизу, из подземного гаража. – Мне подняться к вам?
– Да, конечно, – сказал Кош. – У меня тут чемодан и сумка.
Спустя короткое время раздался мелодичный звонок. Адвокат, не глянув даже в экранчик снабженного телеоптикой домофона, открыл дверь. Водитель, стоявший на пороге, – у него было какое-то странное, растерянное лицо – отступил вдруг в сторону…
В коридор, чуть потеснив хозяина, вошли трое мужчин. Кто-то из их же компании захлопнул дверь. Кош так и не успел ни о чем спросить водителя – тот остался за дверью. Один из троицы – сухощавый мужчина лет сорока в светло-сером костюме и солнцезащитных очках – достал из нагрудного кармана удостоверение личности. Небрежно его развернул, спрятал обратно. Уставившись в переносицу адвоката, поставленным голосом сказал:
– Полковник госбезопасности Акинфеев… Аркадий Борисович, у нас к вам имеется несколько вопросов! Мы собирались доставить вас к нам, на Лубянку. Но потом решили, что первая наша беседа должна состояться здесь, в привычной для вас обстановке…
Они прошли в гостиную. Вернее сказать, младший коллега Акинфеева взял остолбеневшего – и порядком, надо сказать, напуганного – хозяина под локоть и сопроводил его в гостиную, усадив в кресло, обитое карминового цвета сафьяном. Акинфеев чуть сдвинул другое кресло и уселся напротив адвоката, лицо которого сделалось примерно того же цвета, что и обивка дорогущего мягкого гарнитура. Еще один визитер – это был рослый мужчина лет сорока, с твердым волевым выражением лица, одетый в цивильный костюм – уселся на диван чуть боком, так, чтобы видеть обоих, адвоката и гэбиста. Молодой некоторое время стоял за спиной Коша, как бы прижимая его положенной на плечо тяжелой рукой к спинке кресла. Уловив взгляд начальника, он снял руку с плеча напуганного хозяина и, не спросив разрешения у владельца апартаментов, отправился прямиком в его спальню.
Акинфеев, покосившись на оставленные в проходе чемодан на колесиках и сумку «Burberry», сухим тоном произнес:
– Аркадий Борисович, а куда это вы собрались? Неужели в Лондон?
– Э-э-э… Позвольте узнать, что здесь происходит?! По какому, хотел бы я знать, праву…
Он попытался было вскочить, но раздался резкий, как щелчок хлыста, окрик:
– Сидеть! Сядьте на место, гражданин Кош… кому сказано!
Адвокат грузно опустился в удобное сафьяновое кресло.
– У меня для вас, Аркадий Борисович, есть несколько новостей, – после паузы сказал Акинфеев. – Среди них, замечу сразу, нет ни одной позитивной… Вот здесь, – он дотронулся до черной папки, которая лежала у него на коленях, – у меня лежат санкция прокурора на обыск и решение…ского межрайонного суда о заключении гражданина Коша Аркадия Борисовича, 1956 года рождения… проживающего по известному адресу, под стражу.
Кош так удивился, что у него даже отвалилась нижняя губа.
– Да вы что?! Как такое может быть?! Я – если вы не в курсе – член Московской гильдии адвокатов! У меня правовой иммунитет! Нет… но это же казус! Это просто… Я не могу поверить, что вы… что вы… Что вы недостаточно хорошо ориентируетесь в нашем уголовно-процессуальном законодательстве! Вы разве не понимаете, что нарушаете закон?! Вы ведь не можете просто так вот выбить из «ручного», пардон, прокурора «санкцию»?! То есть вы, конечно, можете н а ж а т ь… Но ведь это – произвол! Я скажу больше. – Кош осмелел. – Это… это – просто скандал! Я даже как-то не припомню подобного случая в своей практике!.. Вы даже не представляете, какой шум возникнет… и не только здесь, но и за рубежом!..
– Прекратите эту дешевую демагогию! – оборвал его чекист. – Если понадобится для дела, вас, Кош, вышибут вон из гильдии! Нам это сделать, как два пальца об асфальт. Это первое. Второе. Вы пока не арестованы… Видите, на вас не надевают наручники?!
– Спасибо, – иронично произнес Кош. – Представляю, как обрадуется иностранная пресса, получив информацию о том, что власть теперь занялась репрессиями видных российских адвокатов… Такого даже в самых людоедских странах не увидишь! Я, конечно, уважаю ваше заведение… весьма уважаю… но тут вы сильно перегнули палку!