Очень серьезная организация
Шрифт:
Полковник, лицо которого сделалось сердитым, встал с кресла и навис над Кошем. Какие-то мгновения казалось, что он треснет адвоката папкой или даже двинет ему кулаком. Тот как-то сжался… Весь втиснулся в спинку «трона»… Даже втянул голову в жирную шею…
– Прокрутите ему еще одну запись! – процедил Акинфеев. – Дадим последний шанс…
Он сделал шаг назад и опустился в кресло.
В гостиной вновь зазвучали уже знакомые голоса.
– Аркадий, дорогой, здравствуй! Звоню, чтобы сверить часы… Я через полчаса буду у тебя
– Понял, Лариса, я уже на месте.
– Аркадий, мы потом из офиса в банк подъедем. Ну… в тот самый. Мне кое-что надо в ячейку положить. Так что имей в виду, ладно? Ключ у тебя?
– Да, конечно… Приезжай, все сделаем в наилучшем виде…
Сотрудник отключил диктофон, на чип которого технари закачали файлы, добытые как путем прослушки, так и изъятые задним числом, списанные с «контрольной» аппаратуры, которой по требованию спецслужб теперь оснащены все аналоговые и цифровые телефонные коммуникации.
– Вспомнили? – хмуро поинтересовался Акинфеев. – Или показать еще и видеозапись, которую мы изъяли в том самом банке, в котором вы побывали с Венглинской в минувшую среду?!
– Да, да… теперь вспомнил! – Кош нервно скомкал носовой платок. – Мы действительно в тот день ездили с Венглинской… и с ее помощником… Артемом его зовут… – Он выдавил из себя название крупного московского банка и еще сообщил адрес филиала, где они побывали в среду, около одиннадцати часов. – Лариса Аркадьевна…
– Ныне покойная, – жестко сказал Шувалов. – И не делайте вид, Кош, что вы не в курсе, что произошло в Мозжинке!
Тот проглотил подкативший к горлу тошнотный комок. Акинфеев нетерпеливо махнул рукой – мол, продолжай, что ж ты остановился на самом интересном…
– Красин с нами в хранилище не ходил, – странно дребезжащим голосом сказал Кош. – Мы в депозитарий спускались вдвоем с Венглинской. Та ячейка вообще-то оформлена на нее… Я даже не в курсе, что она там хранит… хранила. Ни разу не видел… мы этого вообще не обсуждали.
– А зачем тогда вы были ей нужны? – спросил Шувалов. – Она бы и без вас прекрасно справилась! Положила бы в депозитную ячейку то, что принесла с собой, заперла… И все, никакой мороки! Что-то вы нам недоговариваете, господин адвокат!
– У них там арендован связной «бокс», – не дождавшись реакции от притихшего хозяина, сказал Акинфеев. – Это распространенный прием. Арендуется депозитная ячейка в одном из банков. Оформляет и оплачивает услугу кто-то один; в клиентском договоре оговаривается, что доступ к депозиту может – кроме клиента – также получить тот, кто правильно воспроизведет буквенный, цифровой или смешанный код. И кто имеет второй ключ – третий обычно находится в депозитарии, в распоряжении банковского менеджера…
– А какой в этом во всем смысл? – прикинувшись простачком, поинтересовался Шувалов.
– Смысл есть… если речь идет о криминальных или просто опасных вещах, – глядя на Коша, сказал Акинфеев. – Схема проста, но удобна для всех. Например, есть две личности, условно – «А» и «Б». Субъект «А» обладает какой-то очень важной информацией и хотел бы ее, скажем так, обменять или продать третьему лицу – назовем его «Г».
– Вы пропустили одну букву алфавита, коллега, – напомнил ему Шувалов. – А где же в этой схеме «В»… или лучше назовем его по первой букве его фамилии – «М»?
– О да, это очень простая, удобная и безопасная схема. – Акинфеев улыбнулся краешком губ. – «А», обладатель «товара», может находиться во время сделки на безопасном расстоянии… допустим, в Лондоне. Сам «товар» – в ячейке. Ведется торг с «Г» – через упомянутого уже вами «М». Если сделка не скрутится, в дополнение к первой порции «товара» может быть предложен довесок – откроется местонахождение еще одного такого связного «бокса», и станет известна процедура доступа к нему…
– Надо же, как просто… и в то же время – умно. – Шувалов поцокал языком. – А что в этой схеме делает наш «Б»? – Он покосился на адвоката.
– А он должен позаботиться о двух вещах, – продолжил строить догадки Акинфеев. – Первое: через него «А», укрывшийся на время наиболее острой и опасной фазы торга за бугром, может осуществлять доступ к «боксу» третьему лицу. Причем самому «Б»… то есть господину адвокату, даже не придется слишком уж рисковать. Он, как только деньги капнут на счет «А»… или будет обеспечен иной выгодный «А» результат, передаст свой ключ «Г», в дополнение к тому ключу и половинке кода, которые – опять же в случае успеха переговоров, – будет к этому времени – от «А» – иметь известный нам гражданин…
– На букву «М».
– Да, именно так, – кивнул Акинфеев. – Вот и получается, что если бы у них, – он тоже посмотрел на притихшего адвоката, – все скрутилось, то они оба фактически даже не контактировали бы с «покупателем»… Ведь господин Кош мог переслать свой драгоценный ключ и свою половинку кодированной команды… да хоть вложив его в письмо!.. Мы правильно с коллегой воспроизвели ход ваших мыслей, Аркадий Борисович?
Как ни странно, этот странный диалог, смахивающий на разговор двух посвященных, практикующих учение Каббалы, произвел на адвоката очень сильное впечатление…
У этого холеного, сытого, уверенного в себе мужчины вдруг затряслись губы… Руки тоже мелко и противно дрожали, словно на него напала лихоманка – он даже сунул кисти рук себе под мышку.
– Успокойтесь! – прикрикнул на него Акинфеев. – Давайте без истерик! И без прочих педерастических выкрутасов! Нам нужен результат! Мы знаем больше, чем вы думаете, Кош! А вам светит статья даже покруче, чем за изнасилование! Не только «сто тридцать первая»… хотя и с этой статьей вы будете сидеть в аду, а не на зоне! Но и «сто пятая», за убийство… оформим вас как заказчика, да и дело с концом!!!