Очерк православного догматического богословия. Часть I

Протоиерей Николай Платонович

§ 14. Нравственные условия богопознания

Немногие из язычников, имея перед своими глазами природу, зная историю и вникая в свою душу, могли познать истинного Бога. И ныне далеко не для всех мир — открытая книга, говорящая Боге (материалистическое естествознание). Точно также далеко не все и из имеющих откровение Божие сверхъестественное действительно познают Бога. Иудеям Бог открыл славу Свою во Христе Спасителе так, как дотоле не открывал, но они не познали Его. Вы видели Меня, — говорил им И. Христос, — и возненавидели и Меня и Отца Моего (15, 24). To же наблюдается и в мире христианском. Ясно отсюда, что для приобретения живого богопознания и убеждения в нем недостаточно обладания известными умственными способностями и одной рассудочной деятельности, а необходимы особые нравственные условия. Религиозные истины все отвечают религиозно-нравственным стремлениям и запросам нашей природы, а потому и усвоение их возможно на этой нравственно-практической почве.

Как на первейшее и необходимейшее условие живого религиозного познания слово Божие указывает на необходимость нравственной подготовленности человека к усвоению истин откровения, именно, — чистоты сердца (чувства) и доброго направления воли. Еще Премудрый сказал; в злохудожную душу не внидет премудрость,

ниже обитает в телеси, повиннем греху (Прем Сол 1, 4). Сам Спаситель учит, что только чистые серд{стр. 66}цем узрят Бога (Мф 5, 8). Ап. Иоанн говорит: всяк согрешаяй не виде Его, ни позна Его (1 Ин 3, 6). Такая важность в деле богопознания нравственной чистоты, чистоты нравственного настроения и поведения (сердца — на библейском языке) человека объясняется из следующего. Существеннейшее значение в деле богопознания имеет то, чтобы было живо и чисто в человеке религиозное чувство — природное влечение и тяготение к Богу богоподобной души человеческой и способность к восприятию воздействий из мира сверхчувственного. Ho если дух человека, его сердце (чувство) и воля заполнены влечениями к твари, что и бывает в состоянии греховной нечистоты, в нем не остается места влечениям к Богу; религиозное чувство слабеет и мертвеет для восприятий из мира сверхчувственного, подобно тому, напр., как совесть, при глубоком нравственном ниспадении человека, перестает быть «голосом Божиим» в человеке. Сердце имеет весьма сильное влияние и на характер и направление мышления и всего поведения человека. От сердца, по словам Спасителя, исходят помышления злая (Мф 15, 19; ср. Лк 6, 45). Это подтверждает и опыт. Замечено, что «каковы наши наклонности, таковы и мнения». Поэтому, если сердце живет нормальной и здоровой жизнью, если влечение к Богу и вообще всему безусловному, доброму и прекрасному в нем не омрачено страстями и пороками, то такая настроенность и направление его воли располагают и ум к принятию соответствующего мировоззрения; наоборот, сердце, настроенное противоположным образом, в состоянии отвращать и ум от принятия такого учения, склонять его к колебаниям и сомнениям и влечь к признанию за истину учений, сообразных с направлением сердца. Делаяй злая не приходит к свету (Ин 3, 20). «Порочная жизнь, — говорит св. Златоуст, — унижает догматы воскресении, бессмертии души, суде, и принимает много противного, судьбу, необходимость, неверие в промысл. Душа, погрязшая в многочисленных пороках, старается изобретать для себя подобного рода утешения, чтобы не скорбеть при мысли, что есть суд, и что нас ожидает воздаяние за добро и зло» {стр. 67} (Ha 1 Кор Бес. VIII, 2. На Деян Бес. XLVII, 4). Подобным же образом один из древних апологетов христианства (Феофил) говорил: «покажи мне твоего человека, и я покажу тебе моего Бога» (К Автол. I, 2). И это — глубокая истина: каков человек, таков и его Бог, такова и его вера. Человек с развращенным сердцем и худой жизни не только отвращается от богооткровенной истины, но неспособен и понять ее. Это потому, что в нем нет ничего сродного с нею. «Подобное познается подобным», справедливо сказано было еще в древности (Эмпедоклом). Как все усилия самого деятельного ума не могут дать понятия вкусе плода, которого мы никогда не вкушали, запахе цветка, которого не обоняли, a еще менее — чувстве, которого никогда не испытали, так без приближения к откровению жизнью и делами останутся чуждыми для души истины откровения. Мы больше разумеем то, что отвечает обычному содержанию нашей души, ее складу, a ocoбенно то, что нами пережито.

Итак, для истинного богопознания требуется, прежде всего, очищение человека от греха, освобождение от страстей и пороков — чистота сердца (чувства и воли). «Надобно очистить сперва самих себя, а потом уже беседовать с Чистым», говорит св. Григорий Богослов (Сл. 20). Язычники, по словам апостола, потому и не познали истинного Бога, что осуетишася помышлении своими и омрачися неразумное сердце их (Рим 1, 21). Неверие иудеев произошло от огрубения сердца их (Мф 13, 15). Вообще душевен человек не приемлет яже Духа Божия: юродство бо ему есть, и не может разумети, зане духовне востязуется (1 Кор 2, 14).

Но борьба со страстями, как выражением привязанности к чувственному миру, есть еще преддверие духовного ведения. Необходимо для истинного богопознания еще положительное преуспеяние в добродетели, особенно же в любви. Спаситель говорил: кто хощет волю Его (Бога) творити, разумеет учении, кое от Бога есть, или Аз от Себе глаголю (Ин 7, 17). По словам ап. Иоанна: всяк любяй… знает Бога: а не любяй, не позна Бога, яко Бог любы есть (1 Ин 4, 7–8). {стр. 68} О необходимости добродетели для богопознания св. Афанасий пишет: «без чистого ума и без подражания жизни святых — никто не возможет уразумевать словеса святых. Кто пожелает видеть солнечный свет, тот, без сомнения, протрет и ясным сделает глаз свой, доведя себя почти до одинаковой чистоты с тем, что пожелает видеть, чтобы таким образом глаз сам стал светом и увидел солнечный свет… Так и желающему постигнуть мысль богословов должно предочистить и убелить душу жизнью, и уподоблением в делах святым приблизиться к ним, чтобы, ведя одинаковый с ними образ жизни, уразумевать и откровенное им Богом» (О воплощ. Бога Слова, 57). Значение же любви для богопознания авва Дорофей объясняет таким сравнением: «представьте себе, говорит он, круг на земле. Предположите, что круг этот есть мир, самая средина круга — Бог; а прямые линии, идущие от окружности к центру, суть пути, т. е. жизни людей… Итак, насколько святые входят внутрь круга к средине оного, желая приблизиться к Богу, настолько по мере вхождения они становятся ближе и к Богу и друг к другу и столько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу. Так рассуждай и об удалении: сколько удаляются друг от друга, столько удаляются и от Бога. Таково естество любви: сколько соединяемся с ближним, столько соединяемся и с Богом» (Добротол. II, 659). Нравственная чистота и добрая жизнь, располагая человека к принятию откровенной истины и делая его способным к ее уразумению, имеют в деле богопознания великое значение и в том отношении, что открывают доступ в его сердце дарам Духа Святаго — духу познания и уразумения (Ис 11, 2). Богооткровенная истина — истина сверхъестественного характера; для усвоения ее, поэтому, необходимо сверхъестественное, благодатное воздействие. Откровение учит: Бог отверзает ум к уразумению Писания (Лк 24, 45); Он наставляет на всякую истину (Ин 16, 13); Он открывает Свои тайны по Cвоему благоизволению людям достойным (Мф XI, 25–27; Лк 10, 21–24). Стремление к нравственной чистоте делает душу особенно восприимчивой к благодатным впечатлениям, {стр. 69} от благодатного же воздействия и озарения и богопознание становится более чистым и совершенным. С умственной и нравственной восприемлемостью истин откровения от ищущего христианского ведения требуется еще усердная и постоянная молитва. Необходимая вообще, молитва особенно необходима для достижения успехов в богопознании. Этому научает нас и пример Самого Спасителя и всех богопросвещенных мужей. Спаситель молился Отцу Небесному об учениках Своих, чтобы они были освящены истиною (Ин 17, 17–20). Апостолы также молились и самих себе (Деян 4, 29), и верующих, чтобы Бог просветил их познанием истины и дал им возрастать в познании Его (Еф 1, 16–23; 3, 14–21 и др.). Псалмопевец взывал: открый (Господи) очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс 118, 18). Так и церковь для приобретения богопознания призывает прежде всего к молитве Богу об отверзении очей ума и сердца к уразумению Его слова.

Отдел первый.

О Боге едином в существе

При изложении учения Боге едином в существе требуется раскрытие православного учения: 1) существе Божием и II) единстве Божием по существу.

I. Существо Божие

§ 15. Содержание учения существе Божием. Понятие существенных свойствах Божиих и их разделение.

I. Бог во внутреннем существе Своем не может быть постигнут никаким ограниченным разумом. Познаваемою в существе Божием является та Его сторона, которою Он проявляет Себя в мире, отображая здесь в конечных формах {стр. 70} бесконечные свойства Своего существа. Отсюда, учение свойствах существа Божия собственно и составляет содержание учения существе Божием. На основании лишь этих свойств человек и может составить некоторое понятие Боге с целью приблизить к своему уразумению непостижимое существо Божие.

II. Свойствами существа Божия, иначе — существенными свойствами Божиими называются такие свойства, которые принадлежат самому существу Божию и отличают его от всех прочих существ; эти свойства общи всем лицам Св. Троицы, как имеющим единое существо. Принадлежность этих свойств всем лицам Св. Троицы отличает их от свойств лиц Божиих или личных , принадлежащих каждому лицу Божества порознь и различающих их между собой. Содержание учения существе Божием составляет учение об общих всем лицам Св. Троицы свойствах.

III. Бог есть существо всесовершеннейшее и по свидетельству общечеловеческого религиозного сознания и по свидетельству откровения. Существу всесовершеннейшему, конечно, принадлежит и бытие всесовершеннейшее, т. е. такое, которое свободно от недостатков и ограничений, свойственных бытию менее совершенному, ограниченному. Всесовершеннейшее же «Бытие» может быть мыслимо не иначе, как безусловно духовным, обладающим самосознанием и свободою; бытие материальное, лишенное сознания и свободы, ниже, менее совершенно, чем бытие духовное. Безграничная полнота бытия (беспредельность или бесконечность) и духовность суть наиболее общие и основные признаки в понятии Боге. Все другие из усвояемых Богу свойств только частнее определяют или мысль бытии «Сущего» (таковы, напр., самобытность, вечность, и пр.), или духовность Божества (напр., всеведение, святость, благость и пр.), заключаются в этих последних, как частное в общем, служат частнейшим их разъяснением. Свойства Бога, относящиеся к совершенствам Его бытия вообще, обычно называются онтологическими свойствами Божиими, а свойства Бога, как всесовершеннейшего Духа — духовными.

{стр. 71}

§ 16. Бог есть «Сый». Свойства существа Божия, как «Бытия» всесовершеннейшего.

I. Бог обладает полнотою всесовершеннейшего бытия. Это прямо и необходимо предполагается идеей всесовершенства Божия, которая властно понуждает представлять Бога имеющим действительное (реальное) бытие, а не бытие лишь только в нашей мысли (реальное бытие совершеннее небытия или бытия в возможности, в одном лишь представлении), и притом бытие всесовершеннейшее. Откровение особенно выразительно указывает на полноту совершеннейшего бытия в Боге в наименовании Его именем Сый: Аз есмь Сый (Iehovah или Iaveh, ). И рече: тако речеши сыном Израилевым: Сый посла мя к вам (Исх 3, 14). «Этим именем, — объясняет св. Григорий Богослов, — именует Он (Бог) Сам Себя, беседуя с Моисеем на горе, потому что сосредоточивает в Себе Самом всецелое бытие, которое не начиналось и не прекратится», — «есть как бы некоторое море сущности, неопределимое и бесконечное, простирающееся за пределы всякого представления времени и естестве» (Сл. 38 и 45).

II. Бог, как «Бытие» всесовершенное, чужд недостатков и ограничений, свойственных бытию конечному. Бытие же конечное — все существа и предметы видимого мира — ограничены как по началу и причине своего бытия, так и по условиям своего существования: по началу и причине своего бытия все они являются зависимыми от сторонней причины или не самобытными, а вследствие несамобытности и подверженными, помимо своей воли, постоянным видоизменениям; по условиям же своего проявления все они зависимы от условий пространства и времени. Бог же, как всесовершеннейший по Своему бытию, следовательно, свободный от всех этих ограничений, есть Существо самобытное, ни от кого и ни от чего независимое по Своему бытию, а потому независимое от случайных перемен или неизменяемое, a вместе — и от всех условий времени и пространства, иначе — вечное, неизмеримое и вездесущее. Главные свойства существа Божия, как Бытия всесовершенного, следовательно, суть: 1) са{стр. 72}мобытность, 2) неизменяемость, 3) вечность, 4) неизмеримость и вездеприсутствие.

1. Самобытность. — Это есть такое свойство, которое означает, что Бог не происходит ни от чего другого, и не зависит ни от какого другого бытия по Своему бытию, но причину и необходимые условия Своего бытия имеет в Себе Самом. Как такое существо, Бог, поэтому, есть существо необходимо существующее, т. е. такое, которое не может не быть. Для разума это свойство представляется столь необходимым в Боге, что без него он и не может мыслить Бога. Бог не независимый по бытию не есть Бог. Самобытность Бога необходимо предполагается и условностью конечного бытия.