Очерки истории российской внешней разведки. Том 3
Шрифт:
Важное значение имело согласие на сотрудничество с советской разведкой министра польского эмигрантского правительства «Генриха». Дав согласие, «Генрих» в своем письме указал: «Совершенно искренне и добровольно беру на себя обязанность помогать Советскому Союзу в проводимой им политике и работе… Как патриот своей родины — Польши, я убежден, что только Советский Союз и его политика могут принести освобождение польскому народу… Моим искренним желанием является также видеть тесное сотрудничество с Англией, так как она в свое время гарантировала целостность Польши».
В лондонском правительстве
В конце 1939-го — начале 1940 года перед советской разведкой встала ответственная задача по хотя бы частичному восстановлению агентурно-оперативных позиций на польской территории. Архивные материалы позволяют подробно рассказать о проведенной с этой целью удачной операции и ее участниках.
Учитывая согласие немцев иметь в оккупированной Варшаве советского консульского работника, разведка направила своего сотрудника в качестве управляющего советским имуществом в Польше, который не был бы обременен выполнением хлопотных консульских обязанностей. Связь с Москвой он должен был держать через Берлин.
25 октября 1940 г. из Москвы в Берлин ушла шифртелеграмма, адресованная резиденту. В ней говорилось, что в Берлин для следования к месту назначения в Варшаву с документами на имя Васильева выезжает оперработник Гудимович, псевдоним — Иван.
Недавний выпускник Школы особого назначения Петр Ильич Гудимович родился в 1902 году в городе Новгород-Северске Черниговской области в семье портного. Окончил рабфак, 5 лет прослужил на действительной воинской службе. В 1933 году стал сотрудником органов госбезопасности.
Резиденту предлагалось подробно обсудить с Иваном все вопросы, касающиеся его работы по линии прикрытия, а также детальные условия поддержания связи.
30 ноября 1940 г. резидент коротко доложил в Москву: «Васильев прибыл в Берлин для дальнейшего следования в Варшаву».
Довольно скоро Гудимович-Васильев приобрел немало полезных контактов. От них — сначала по капле, потом все более широким ручейком — к Ивану стала поступать интересная информация. Он узнал, что в Варшаве немцев сравнительно немного, в основном они сосредоточены на советской границе. Их численность к весне 1941 года достигла 2 млн человек. В Варшаву они приезжают лишь на отдых, развлекаются в кафе, ресторанах, ночных кабаре. Хотя город и пострадал от военных действий, такие заведения процветают и работают бесперебойно.
В Москве между тем шло оформление выезда в Варшаву помощницы под видом «законной супруги» Гудимовича.
На эту роль подобрали оперработника Модржинскую Елену Дмитриевну, псевдоним — Марья. До прихода в 1937 году в органы НКВД она окончила вуз по экономической специальности и курсы иностранных языков и «доросла» до заместителя директора Всесоюзной торговой палаты. Хотя сам Берия одобрил ее кандидатуру, Модржин-ская категорически отказывалась от служебной командировки, мотивируя отказ семейными причинами. Однако 15 декабря 1940 г. Иван все же встречал ее с букетом цветов на варшавском вокзале. Они не только сделали первый шаг в совместной работе, Петр преподнес цветы своей будущей жене: работа сблизила молодых людей, они полюбили друг друга.
Напутствуя
Первые дни пребывания в Варшаве Елена Дмитриевна чувствовала себя угнетенно: чуждая среда, неопределенность личного положения, беспокойство за будущее. Но, приступив к работе, она обрела уверенность, стала энергичной и деятельной. Разведчики проанализировали возможности выполнения рекомендаций Центра и пришли к выводу о нецелесообразности выхода на связь с поляками, замеченными в установлении каких-то отношений с немцами. Правильные решения помогли им быстро создать дееспособную информационную сеть.
На основе собственных наблюдений и сообщений польских помощников они пришли к заключению о подготовке Германии к нападению на Советский Союз. Весной 1941 года Иван получил разрешение прибыть в Москву, где был принят наркомом госбезопасности Меркуловым. Он доложил о концентрации немецких войск в восточных районах Польши, активных дорожных работах в этих районах, составлении гестапо списков проживающих в стране советских граждан для их интернирования, а также чинимых гестапо препятствиях при выполнении Васильевым своих обязанностей.
Однако на утверждение Ивана о подготовке немцев к войне Меркулов заметил: «Вы сильно преувеличиваете. Все это необходимо еще раз перепроверить. Только после этого ваша информация может быть доложена руководству СССР».
По возвращении в Варшаву Иван при поддержке Марьи удвоил усилия по сбору необходимой информации. 20 апреля он прибыл в Берлин для очередного отчета. «Это очень серьезно, — оценил резидент доклад из Варшавы. — Бери бумагу и пиши срочно в Центр».
5 мая Сталин, Молотов, Ворошилов и Берия получили сообщение, в котором подчеркивалось:
«Военные приготовления в Польше проводятся открыто, и о предстоящей войне между Германией и Советским Союзом немецкие офицеры и солдаты говорят как о деле решенном. Война якобы должна начаться после окончания весенних полевых работ. Немецкие солдаты со слов своих офицеров утверждают, что захват Украины немецкой армией якобы обеспечен изнутри хорошо работающей на территории СССР «пятой колонной»…
…С 10 по 20 апреля германские войска двигались через Варшаву на восток беспрерывно как в течение ночи, так и днем. Из-за непрерывного потока войск остановилось все движение на улицах Варшавы. По железным дорогам в восточном направлении идут составы, груженные главным образом тяжелой артиллерией, грузовыми машинами и частями самолетов. С середины апреля на улицах Варшавы появились в большом количестве военные грузовики и санитарные автомашины».