Очерки о традиции и метафизике
Шрифт:
Существует аналогия между «влажным путем» и «сухим путем» алхимиков, с одной стороны, и мистическим и инициатическим путем — с другой; необходимо сразу сказать, что мы допускаем их сосуществование, но отрицаем возможность следовать двумя путями одновременно. В данном случае несовместимыми являются скорее способы деятельности, чем принципы, на которых эти способы основаны, и именно в этом смысле мистический путь отличается от инициатического по всем основным позициям.
С самого начала следует вспомнить о «пассивном» характере мистицизма, тогда как инициация всегда имеет активный характер; это замечание будет истинным только при условии необходимых уточнений. В мистицизме человек ограничен пассивным восприятием самого себя и всего окружающего, и именно в этом и заключается основная опасность этого пути, поскольку человек остается «открытым» любым влияниям, какой бы характер они ни приобретали. Наоборот, в инициации человеку полностью принадлежит
Многие видят в инициации способность общения с высшими существами, но такое представление, безусловно, не является исчерпывающим. На самом деле такое общение может происходить и благодаря чисто экзотерическим средствам, например в ритуалах религиозного характера; однако не следует забывать, что в таком случае действуют как духовные, так и психические влияния. Здесь было бы довольно трудно рассмотреть все различия между областью религии и инициацией, поэтому подчеркнем особо лишь тот факт, что любая религия всегда рассматривает человека с точки зрения его индивидуальности и не стремится вывести его за её пределы, тогда как цель инициации заключается в том, чтобы преодолеть индивидуальное состояние и обеспечить возможность перехода к состояниям более высокого порядка. Следовательно, в том, что касается инициации, общение с высшими существами рассматривается не как цель, а как средство. Приведем следующий наглядный пример: если человек, встретивший ангела, не выходит при этом за пределы человеческой индивидуальности, то он ничуть не продвигается на инициатическом пути; в инициации предполагается не просто общение с существами, пребывающими в состоянии «ангелов», но достижение этого сверхиндивидуального состояния, разумеется, уже не в качестве человеческого существа, а в качестве существа, которое способно проявлять себя человеком в одном из своих состояний, сохраняя в то же время возможность проявить себя и в других состояниях. Любая инициация имеет «внутренний» характер в отличие от «выхода из себя», или «экстаза», мистиков: это далеко не единственное, но все же одно из основных различий между мистическими состояниями, которые, следовательно, остаются в пределах религии, и состояниями инициатическими.
Во всех традициях инициацию называют «вторым рождением»; в этой связи необходимо сделать одно важное разъяснение: если человек, который является «предназначенным» к инициации, обладает теми возможностями, которые будут затем реализованы, то почему он не может реализовать их самостоятельно? Теоретически на этот вопрос можно ответить положительно, если считать, что человек «дважды рожден» с самого первого момента своего существования, однако, по крайней мере, в нашем мире в его сегодняшнем состоянии это невозможно. В примордиальную эпоху для человека было нормальным — и естественным то состояние, которое в наше время можно достичь только через инициацию; само слово «инициация» поэтому в то время не имело никакого смысла. Мы сейчас живем в эпоху Кали-Юги, когда высшее знание становится тайным и достичь его могут лишь немногие; именно поэтому инициатический путь невозможен без личного усилия, в котором для людей примордиальной эпохи не было никакой необходимости, так как их духовное развитие шло так же естественно, как и физическое.
Все существа каждого нового цикла на самой его первой стадии заключены в «Мировом Яйце» в виде зародышей и могли бы, предположим, появляться в телесной оболочке сразу, без всякой помощи со стороны родителей. Мы могли бы представить себе мир, в котором это так и происходит, однако это уже будет не наш мир. Возможно, и в нашем мире существуют случая «самопроизвольного рождения», и именно оно и характеризует мистический путь со всей его «нерегулярностью», которая диаметрально противоположна «регулярному» характеру инициации. Всего сказанного вполне достаточно, чтобы понять, что состояния, достигаемые на мистическом пути, и состояния инициатические не имеют между собой ничего общего; о мистическом пути мы сказали достаточно, чтобы больше к нему не возвращаться и вести речь только об инициации.
Фазы инициации, как и фазы вызревания герметического «Мирового Яйца», должны воспроизводить собой космогонические процессы; здесь мы имеем дело с частным случаем аналогии между микрокосмом и макрокосмом. Можно сказать, что способности, или возможности, изначально заложенные в человеке, представляют собой «первоматерию», или чистую возможность как таковую; это состояние является хаотическим и мрачным, и именно в нем пребывает большинство людей, не прошедших через «второе рождение».
Переход к высшим состояниям подчиняется закону, который в элевсинских мистериях был представлен в символике пшеничного зерна. Алхимики этот закон называли «гниением» («путрефакцией») и обозначали его черным цветом, nigredo, который символизировал начало «Великого Делания». Христианские мистики называли то же самое состояние «черной ночью души», которая преодолевается в духовном восхождении существа, устремленного к высшим состояниям бытия.
Добавим к этому, что, как и при любом изменении состояния, переход от одного цикла существования к другому может проходить только в полной темноте. Все это убеждает нас в том, что хаос и беспорядок современного мира являются таковыми только с определенной точки зрения, тогда как с другой, более универсальной и более высокой, точки зрения современный мир оказывается следствием необходимой закономерности. Наше время, каким бы трагичным и страшным оно ни казалось, должно иметь свое закономерное место наравне с другими эпохами в общем ходе развития данного цикла человеческого существования, и уже тот факт, что оно было предсказано в традиционных учениях, подтверждает это в достаточной мере.
Согласно алхимической символике, существует соответствие между «работой в белом», albedo, и «работой в красном», rubedo, благодаря которому последняя воспроизводят первую на высшем уровне. Известно, что одна и та же символика всегда может применяться на различных уровнях, в силу тех соответствий, которые между ними существуют; таким образом, определенный символ может относиться как к какому-либо одному-единственному состоянию, так и ко всему ансамблю универсального проявления. Восстановление «изначального состояния», которое является в то же самое время «адамическим состоянием», становится как бы образом «высшего отождествления», хотя в действительности представляет собой всего лишь этап на пути к нему. Согласно еврейской Каббале, именно вследствие расчленения тела Адама Кадмона была создана Вселенная вместе со всеми обитающими в ней существами, которые, таким образом, являются как бы частичками этого тела, и их «реинтеграция» в единое целое оказывается в то же самое время восстановлением тела Адама Кадмона. Последний представляет собой, как и Пуруша, «Универсального Человека», и поэтому речь во всех этих случаях идет об одном и том же.
Согласно традиции индуизма, «то, что рассеяно», — это части тела примордиального Пуруши, который был расчленен при первом совершенном дэвами жертвоприношении, вследствие чего возникли все проявленные существа. Здесь мы видим символическое описание перехода от единого к многому, без которого невозможна манифестация вообще. Уже отсюда становится понятным, что восстановление Пуруши таким, каким он был «до начала», то есть в непроявленном состоянии, — это не что иное, как возвращение к примордиальному единству. Пуруша тождествен Праджапати, «Властелину сотворенных существ», так как все они вышли из его тела и поэтому могут рассматриваться как его «порождения»; Пуруша также является Вишвакарманом, «Великим Архитектором Вселенной», что может вызвать вполне определенные ассоциации с символикой масонства.
Посвящаемый в степень Мастера и в самом деле отождествляется с жертвой, что находит свое обоснование в связях легенды о Хираме и мифом об Осирисе; однако, в сущности, рассеивание частей тела Осириса представляет собой то же самое, что и разбрасывание тела Пуруши. Можно даже сказать, что перед нами две различные версии одного и того же космогонического процесса, которые принадлежат различным традиционным формам. Добавим только, что, так как степень Мастера олицетворяет собой, по меньшей мере виртуально, уровень «малых мистерий», то речь в данном случае идет о реинтеграции человеческого существа с центром всей области человеческого существования. Ритуалы закладки здания везде включают в себя жертвоприношение, и на Западе определенная форма жертвы сохранилась и в наши дни, когда закладка первого камня выполняется в соответствии с ритуалами масонства. Даже в самом прямом смысле строитель действительно собирает разрозненные материалы, чтобы построить из них здание, которое уже будет обладать «органическим» единством наподобие того, которым обладает какое-либо живое существо, или наподобие того единства, которым обладает все мироздание в целом.
Можно сказать несколько слов и о символике иного рода, которая может показаться внешне непохожей, но которая тем не менее имеет то же самое значение. Речь идет о восстановлении одного слова на основе составляющих его букв-элементов, взятых отдельно друг от друга. Необходимо вспомнить, что истинное имя какого-либо существа с точки зрения традиции есть не что иное, как его истинная сущность; следовательно, восстановление имени этого существа совпадает с восстановлением его сущности. Можно сказать, что всему универсальному проявлению в целом соответствуют изолированные друг от друга буквы, выражающие тем самым идею множественности проявленных существ. Соединяя эти буквы, мы возвращаемся к первоначалу, если это соединение осуществляется таким способом, который на самом деле может привести к названному результату.