Очерки секретной службы. Из истории разведки
Шрифт:
Письмо, адресованное ему Каррансой, было перехвачено агентом Рольфом Редферном (впоследствии видным работником секретной службы, заведывавшим её бостонским бюро). Карранса упрямо продолжал борьбу, смахивавшую на единоборство. Без сомнения, некоторые из его наемников кое-что смыслили в шпионаже; тем не менее ничего или почти ничего существенного к нему в руки не попало, ничего важного он не сумел передать через Мадрид испанскому командованию. В конце концов по настоянию канадских властей Каррансе пришлось убраться в Европу.
Единственный американский агент, которому поручено было попытать счастья в Испании, был техасцем испанского происхождения, окончившим военную академию в Уэст-Пойнте Он прибыл в Мадрид в мае 1898
Остановившись в лучшем отеле испанской столицы, он ничего не предпринимал и не показывал рекомендательных писем, но просто выражал свою неприязнь к «янки» и давал понять, что его визит в Мадрид будет непродолжительным. Члены модных клубов, военные, чиновники встречались с ним, принимали его приглашения; он устраивал им пышные банкеты и проигрывал в карты со спокойствием хорошо воспитанного и богатого человека.
Его интересовал Кадикс; но он отказался от рекомендательных писем к губернатору этого порта и к адмиралу Камаре. Между тем целью его миссии было наблюдение за медленно снаряжавшимся флотом Камары. Тактика сдержанной сердечности, подкупившая Мадрид, была по достоинству оценена и сливками кадикского общества. Наконец, он встретился с губернатором; ему оставалось сделать ещё один шаг: получить приглашение на обед от Камары. Чтобы отобедать у адмирала, надо было попасть на быстроходный корабль, который испанское правительство совсем недавно купило у «Северогерманского Ллойда» И он сделал этот шаг. Находясь на борту, американский шпион подслушал разговоры офицеров, жаловавшихся на дурное состояние корабля. Германская компания сбыла судно, которому следовало бы дать название «Берегись, покупатель».
— Когда же вы отплываете, чтобы задать взбучку проклятым «янки» — спросил мексиканец.
— Увы, отплыть мы сможем только через шесть недель. Дел ещё много.
Секретный агент держал себя так, что его волнение было истолковано, как знак сочувствия испанцам Ему пришлось объяснить, почему в данном положении отсрочка была неизбежна. Его повели по кораблю, ранее принадлежавшему немцам, и он постепенно составил себе представление о степени вооруженности всего флота, о количестве боеприпасов и состоянии снабжения со складов. В дальнейшем ему удалось обследовать доки и арсенал Кадикса Он узнал даже то, что хотя при отплытии Камара получит запечатанный приказ, ему поставлена вполне определенная задача: нападение на Филиппины и уничтожение крейсерской эскадры Дьюи.
Это и были те самые важные сведения, за получением которых он прибыл в Испанию. Города Америки, от Бостона до Саванны, все ещё трепетали в ожидании испанского рейда и бомбардировок. Но страхи эти были необоснованы: Куба была блокирована гораздо более сильным американским флотом, крейсеры адмирала Серверы заперты в порту Сант-Яго, а Камара начинал свой рейд в нескольких тысячах миль от Северной Атлантики.
Говорят, американского шпиона пригласили в шлюпку испанского адмиралтейства, чтобы сделать свидетелем отплытия испанской «армады» Дружески расположенный к нему морской офицер показывал ему устройство новейших орудий и усовершенствованных торпедных аппаратов, поставленных на реконструированных судах. Вскоре после этого «мексиканец» неосмотрительно ослабил конспирацию и неосторожными действиями навлек на себя подозрения полиции. Он ежедневно посылал телеграфные донесения в Вашингтон — вероятно, через Париж или Лондон, — и его могли поймать на этом. Обнаружив, что полицейские агенты следят за его отелем, он уложил вещи, отослал их на пароход, уходивший в Танжер, уплатил по счетам, вышел черныму ходом и благополучно достиг порта.
Благодаря предприимчивости этого агента американское морское министерство получило полную информацию о флоте Камары, вплоть до количества угля в бункерах каждого из его судов. Этого шпиона, по его
Когда Соединенные Штаты помирились, наконец, с испанским правительством, то уступило победителю все 7 083 филиппинских острова. Мадриду уплатили около 20 миллионов долларов за улучшения, проведенные на архипелаге за три века летаргического состояния этой территории, но в придачу американцы бесплатно получили восстание туземцев.
Этот печальный эпилог «гуманной интервенции» мог длиться до тех пор, пока у восставших было отважное и умелое руководство Генерал Эмилио Агинальдо являлся душой восстания и большим мастером партизанской тактики. Обуздать его можно было только умелыми действиями военной разведки. Решающий ловкий ход в этом направлении сделал молодой американский офицер, числившийся в полку канзасских волонтеров.
Фредерик Фанстон не получил военного образования в Уэст-Пойнте, но у него был нечто такое, чего не может дать никакая учеба: изобретательный ум, любовь к приключениям, умение командовать и… рыжие волосы. Несмотря на цвет своих волос (филиппинцы сплошь брюнеты), этот солдат сумел замаскироваться под туземца и с несколькими товарищами, также замаскированными, отправился в путь по бездорожью лесных дебрей Лусона. Он поставил себе целью совершить внезапный набег на ставку Агинальдо, расположенную в глубине острова, и захватить его в плен. Это смелое предприятие увенчалось полным успехом.
Началось обратное путешествие, полное нескончаемых опасностей. Спасаясь от преследователей, которым был знаком каждый шаг на пути отступления смельчаков, переходя вброд или переплывая реки, находясь под угрозой пуль и отравленных стрел, ядовитых змей и насекомых, Фанстон и его спутники благополучно доставили своего пленника в ставку американской армии Пленение Эмилио Агинальдо действительно решило судьбу восстание и привело к тому, чего едва ли могли бы до биться десять генералов и сорок полков за год кровавой и дорогостоящей войны с партизанами.
Глава тридцатая
Война в Южной Африке
В период покорения бурских республик Южной Африки организация британской разведки и секретной службы ничем не походила на современную. И все же британская разведка многим обязана южноафриканской кампании и ещё большим — опыту работы в Индии и других странах Востока.
Хотя и буры и англичане предвидели возможность войны, начало военных действий застало имперское правительство и его вооруженные силы совершенно неподготовленными как в отношении разведки, так и в других отношениях. С началом англо-бурской войны деятельность разведки постепенно расширялась. В августе 1900 года английский лейтенант артиллерии был захвачен в плен разведчиками буров, судим и расстрелян за шпионаж. Другие аресты носили столь же случайный характер. Воспоминания Уинстона Черчилля и покойного Ричарда Хардинга Дэвиса, участвовавших в той войне в качестве военных корреспондентов, показывают, что ни характер страны, ни темперамент буров не способствовали развитию широкой и систематической контрразведки.
Ценнейшие услуги в разведке и организации шпионажа оказывало обеим сторонам местное население. Англичане нанимали кафров и зулусов, главным образом специалистов по угону скота в пограничных районах, которые умели ловко и незаметно просачиваться через линии буров. Донесения, доставлявшиеся туземными гонцами, часто писались своеобразным шифром — на языке хинди, но латинскими буквами. Их писали на крохотных клочках бумаги, скатывали в миниатюрный шарик, который вдавливали в ямку, высверленную в палке, причем отверстие заделывалось глиной. Другие африканцы, шпионившие для англичан, вечно курили и носили с собой запасную трубку, в чашечке которой под табаком прятали донесение Если им угрожал плен, они быстро закуривали запасную трубку и уничтожали улику.