Очерки секретной службы. Из истории разведки

На протяжении тридцати трех веков шпионы и разведчики куда сильнее воздействовали на ход истории, чем на воображение историков. Объясняется это, видимо, самым характером работы, которую ведут шпионы, а также тем, что мотивы, побуждающие их становиться на путь шпионажа, не слишком романтичны и мало привлекательны. По той же причине многие видные личности, влиявшие на ход событий и пользовавшиеся услугами шпионов, в своих мемуарах старались прикрыть своих агентов, храня их безымянность.

В этой книге короли и королевы, императоры и императрицы выступают исключительно в окружении находящихся

у них на содержании шпионов. Самодержцам всегда приходилось поддерживать свою власть при помощи особого рода ведомств, именуемых секретной службой. К секретной службе относится деятельность любого шпиона, будь он любитель, наемник или профессионал, в военное или в мирное время. Любое поручение, выполняемое агентом, может быть отнесено к категории секретной службы. В дальнейшем нам придется коснуться всех её видов, однако организация шпионов, заранее рассчитанная и согласованная деятельность тайных агентов и их регулярное военное или политическое использование, являются тем видом секретной службы, который давно уже требовали связного описания. Управление и руководство такими организациями составляют нераздельную часть системы власти, и сами по себе являются одним из видов секретной службы, которая лишь в результате постепенной эволюции дошла до современной специализации и сложности. Секретная служба — не только орудие тирании или оплот правительств и армий; она по праву превратилась в закулисный метод международной борьбы. Многие знаменитые столкновения соперничающих разведок вполне могут быть уподоблены великим сражениям.

Ценность и нужность деятельности шпиона или секретного агента лучше всего иллюстрируются исходом первой атаки союзников на ещё не укрепленные форты Дарданелл в мировую войну 1914–1918 гг. Атака состоялась за несколько месяцев до трагической неудачи в Галлиполи, которую легко было предотвратить. Мощный англо-французский средиземноморский флот под командой британского адмирала де Робека бомбардировал дарданельские укрепления с блестящими результатами, которые плачевнейшим образом были недооценены. Хотя крупповские пушки, установленные на турецких фортах, обслуживали немецкие артиллеристы, сами укрепления были быстро стерты с лица земли. По словам американского посла Генри Моргентау, союзники слишком поздно узнали, что турецкое правительство (и турецко-германское верховное командование) было уверено в неизбежности захвата союзниками Константинополя. Оно уже начало в панике перебираться в Малую Азию и погрузило официальные архивы в поезд, готовившийся тронуться в Анатолию; но в этот момент флот союзников, почти добившийся успеха, повернул назад.

Отсутствие точных сведений, иначе говоря — отсутствие шпиона, который мог бы сообщить из Константинополя хотя бы то, что Моргентау наблюдал лично, — вот главная причина того, что союзники упустили все свои преимущества. А это, в свою очередь, означало поражение британской секретной службы.

Так как главной целью секретной службы до сравнительно недавнего времени был шпионаж, то самыми грозными и единственными её сотрудниками были шпионы. Правда, многие ловкие люди прибегали к секретной агентуре для целей, весьма далеких от традиционного шпионажа. Современные историки не из одной лести дали организатору шпионажа, царю-завоевателю Митридату VI Понтийскому, прозвище «Великого». Сколь ни странно было для царствующей особы лично выступать в роли секретного агента, но для столь подозрительного и жестокого человека подобное занятие являлось обычным делом.

Деяния Митридата могут служить классическим примером своекорыстия тирана. Он сочетал в себе хитрость шпиона с неутомимостью жестокого деспота.

Митридат взошел на престол одиннадцатилетним мальчиком, и

Понтийский трон сразу же оказался для него слишком неудобным. По-видимому, его мать несколько раз покушалась на жизнь сына. Царь-отрок настолько боялся матери, что бежал в горы, где вел жизнь охотника. Набравшись, наконец, смелости, он вернулся в Синоп, заключил мать в темницу и умертвил младшего брата. Это была лишь небольшая демонстрация его возможностей и наклонностей.

В изгнании он странствовал по Малой Азии в наряде служителя при караване; тогда — в четырнадцать лет — он изучил двадцать два языка. Он посетил земли многих племен, изучил их обычаи и разведал военные силы. Устранив мать и брата, он взошел на престол. Годы, проведенные в изгнании, пробудили в нем жажду завоеваний. Когда он вторично направился в Малую Азию, то повел за собой хорошо обученную и сильную армию.

Как шпион, Митридат был настолько хорошо обо всем осведомлен, что не питал доверия решительно ни к кому. До начала своей восемнадцатилетней борьбы с римскими полководцами Суллой, Лукуллом и Помпеем он успел умертвить мать, своих сыновей и сестру. Позднее, чтобы врагам не достался его гарем, он приказал убить всех своих наложниц.

В Малой Азии он истребил свыше 100 000 римских подданных и избежал расплаты за эту бойню: Сулла согласился на постыдный мир, чтобы получить возможность спешно перебросить свои легионы обратно в Рим, разбить Мария в битве у Коллинских ворот и возобновить расправу с его сторонниками. В последней из митридатовых войн владыка Понта противопоставлял свое воинское искусство Помпею и Лукуллу поочередно. Так и не будучи разбит этими грозными полководцами, он интриговал против Рима до конца своих дней, когда, всеми покинутый, принял большую дозу смертельного яда.

В древние времена было много шпионов, но очень мало шпионских организаций. Цари и их военачальники разрешали проблемы разведки по собственному усмотрению.

Когда Александр Великий повел наступление в Азии, до него дошли слухи о растущем недоброжелательстве в стане его союзников и наемников. Молодой завоеватель проверил это при помощи очень простой уловки. Он объявил, что пишет письмо домой, и рекомендовал своим воинам сделать то же самое; но когда курьеры взяли письма и отправились в путь, Александр приказал им вернуться и стал читать все письма, которые они везли. Та же система была применена для определения степени боеспособности американской экспедиционной армии во Франции в решающие месяцы 1918 года. Так функции военной почтовой цензуры сливаются с задачами контрразведки.

Фронтин описывает использование в древнем мире почтовых голубей, а Юст Липсий рассказывает об использовании в военном и политическом шпионаже ласточек. У всех народов Востока, по его утверждению, дрессировка птиц для курьерской службы на дальние расстояния была обычным делом; этим можно объяснить почти равную современной скорость, с которой иногда передавались секретные сообщения императорского Рима.

Грекам было хорошо известно искусство шифрования, которое у них заимствовали римляне.

В организацию секретной службы немало хитростей внесли монголы. Так, полководец Субудай положил начало монгольским завоеваниям следующим шпионским трюком. Он въехал в лагерь татар, объяснив им, что бежал от монгольского хана и надеется быть принятым в их племя. Ему удалось убедить татар в том, что их врагов — монголов — нет поблизости; таким образом татары оказались совершенно неподготовленными, когда главные силы соратников Субудая напали на них. К этой уловке прибегали неоднократно; монгольские агенты, высылаемые вперед, выдавали себя за дезертиров и жаловались на дурное обращение, создавая «дымовую завесу» ложной информации.