Очищение. Том.2. Душа
Шрифт:
В итоге советская Психология, как вершина всего научного поиска, может себе позволить о душе не говорить совсем. Дело сделано, король умер, да здравствует король!
В сов. психологии термин «Д.» иногда употребляется как синоним психики, к-рая рассматривается марксистской философией как субъективный образ объективного мира, являющийся продуктом обществ. — историч. развития (смотри статью Психика).
Про психику я уже рассказывал в предыдущей книге. Чтобы было понятно мое вполне заслуженно вымученное мнение, расскажу анекдот. В нем все о душевном предложении посмотреть еще раз что-нибудь о психике.
Две
— Девушки, вас подвезти?
— Спасибо, мы не девушки. Нас уже подвозили!
Глава 4. Стоит ли возиться со словарями?
Честно говоря, я считаю, что приведенных уже определений достаточно, чтобы полностью обрисовать то понятие о душе, которое насаждалось русскому человеку идеологическими ведомствами победившего научного общества. Но я не хочу заставлять вас принимать на веру свои слова. Поэтому я приведу определения души еще из двух очень авторитетных словарей русского языка. Не затем, чтобы сделать описание понятия души полнее, они в действительности ничего не добавляют, а затем, чтобы убрать сомнения, что в этом круге искать нечего.
Толковые словари русского языка — это важнейшее орудие перестройки сознания. Ведь они содержат не слова, а понятия, которыми мы и видим мир. Иначе говоря, словарь, по существу своему, есть запись образа мира, разбитая на отдельные черты, соответствующие понятиям об этом мире. Сверяя себя со словарем, мы перестраиваем и свое мировоззрение, и свое мышление. Соответственно, меняется и поведение. А управление поведением было именно тем, что требовалось идеологам коммунизма, начиная с Ленина. Словари исполняют роль тех самых «приводных ремней от партии к массам», которые рассмотрел Ильич в профсоюзах.
Первый Толковый словарь советского мировоззрения был создан в ту самую эпоху, когда набирал силу культ личности Сталина и вырезалось инакомыслие. В 1935 году. Так что, думаю, его спокойно можно называть Толковым словарем сталинского единомыслия. Вышел он под редакцией видного языковеда Д. Ушакова. И работал над его четырьмя томами целый институт, который назывался «Советская энциклопедия» и был одним из важнейших идеологических отделов Коммунистической партии.
Во всяком случае, авторы словаря отчетливо ощущают себя призванными Революцией и исходят из Ленинских требований к толковому словарю:
«…после Октябрьской революции, когда с победой класса, формирующего свою новую, пролетарскую интеллигенцию, стремящуюся усвоить все достижения предшествующей культуры, так расширился круг пользующихся письменной речью, нужда в толковом словаре русского языка, рассчитанном на широкого читателя, указывающем нормы употребления слов и близком к современности, должна особенно живо ощущаться» (От редакции // Толковый словарь).
Масса безграмотных пролетариев, уничтожив собственных образованных людей, резко стремилась занять высвободившиеся места и «усвоить все достижения предшествующей культуры». Усвоить — это ведь сделать своим, по сути, присвоить. Присвоить себе фабрики или поместья просто, а вот присвоить способ думать или создавать художественные произведения — это задача посложнее. Она и была поставлена перед идеологической машиной еще Лениным, как задача создания собственной рабоче-крестьянской интеллигенции. Но дело нельзя было пускать на самотек, тогда все труды насмарку.
В пустые головы гекатонхейров нужно было вложить правильный способ интеллигентствовать. Зачем был нужен этот Словарь, становится пронзительно понятным, когда читаешь в той же редакторской статье о психологической механике, заложенной в его основу:
«Составители старались придать словарю характер образцового, в том смысле, чтобы он помогал усвоить образцовый, правильный язык, а именно, большое внимание обращено в нем на нормативную сторону: правописание, произношение, ударение слов, грамматические указания, полезные для русских и нерусских, указания на сферу употребления слов, имеющие практическое значение для ищущих стилистического руководства, кроме того, самый анализ значений и оттенков значений слов, бывший предметом особой заботливости составителей и более детальный, чем в старых академических словарях и в словаре Даля, дает материал не только для теоретического изучения русской лексики, но, главное, для практического— с целью сознательного употребления в речи того или другого слова» (Там же).
Анализ значений и оттенков значения… Слово «анализ», столь излюбленное сейчас в простонаучном языке, который постепенно вытесняет народный русский язык, вообще-то означает разложение. Не в смысле умирания, а в смысле убивания, то есть разделения на части, подобно работе хирургического скальпеля. Этот заместитель русского слова «исследование», в сущности, есть присутствие естественнонаучного мировоззрения, в частности, мировоззрения физиолога и анатома, в мышлении языковеда и писателя. Одно это уже пугает. Тем более пугает, что именно эта операция с живым русским словом и превращает его в образец для употребления.
Душу, в частности, резали в 1935 году, кромсая последовательно от самых истоков:
ДУША 1. В религиозных и идеалистических представлениях— нематериальное начало жизни, противополагаемое телу; бесплотное существо, остающееся после смерти человека. <…>
2. В старой психологии — совокупность психических явлений, переживаний, основа психической жизни человека.
3. Внутренний, психический мир человека. <…>
4. Свойство характера, основные черты личности, а также человек с теми или иными свойствами. <…>
5. Чувство, отзывчивость, пыл. <…>
6. Вдохновитель, главный организатор, центральная личность. <…>
7. Сущность, самое главное. <…>
8. Человек (разг). <…>
9. Крепостной крестьянин (истор). <…>
10. Дружеское, фамильярное обращение. <…>
А далее уже знакомое перечисление различных языковых выражений со словом душа. То есть, собственно говоря, как раз то, что и стоило бы растолковать как живое народное видение души, если бы речь шла о ней. Но речь идет о понятии души, и такой способ разговора — вокруг и в обход — и прививался как образец интеллигентного способа говорить о подобных скользких предметах.
Что ж, в отношении понятия, даже такого, как понятие души, подобное расслоение возможно и допустимо. В сущности, оно является все той же картой пути или перечислением слоев, которые нам придется пройти, чтобы понять, что спрятали за понятием.