Очищение
Шрифт:
Кроме того, в распоряжение Койла поступали примерно 250 хорошо вооружённых добровольцев из Третьего батальона, которые прибывали с побережья по разным просёлочным дорогам и сосредоточивались в конспиративном доме, известном как «Шуга Шек». Хэтфилд и Койл старались как можно быстрее рассылать добровольцев по мере их прибытия, чтобы слишком много людей не собирались в одном месте и не подвергались опасности внезапного нападения.
После совета с Хэтфилдом Койл послал людей из Третьего батальона в десяток засад у съездов и выездов вдоль федеральных шоссе 26 и 30, а также у междуштатной автомагистрали номер пять при въезде в Портленд, с целью контроля доступа в западную часть большей столичной области и срыва любой попытки ФАТПО или полиции перебрасывать большие силы, средства и оружие из пункта в пункт по земле.
Командир Билли Джексон с Первой бригадой получил задачу атаковать и причинить как можно больший ущерб в центре города и на севере Портленда, в последнем заметном африканском гетто, оставшемся на Родине.
— Если в общем это выглядит выполнимым, то я хочу понять, сможем ли мы сегодня ночью вычистить всё это проклятое чёрное пятно, — сказал Койл Заку. — Мы должны улучшить пейзаж нашего «Города роз», постаравшись, чтобы на улицах не осталось ни единой чёрной физиономии. Ну, раз уж этим займёшься ты, прикинь, не сможешь ли ты очистить и Портлендский университет. Том и Бекки говорят, что немногие оставшиеся приличные белые студенты живут вне кампуса, так что это в основном зона свободного огня.
— Ты выделишь мне «курильщиков», Том? — спросил Джексон. — Думаю, что они — как раз то, что доктор прописал для этих гнилых рощ академии.
— Согласен, — кивнул Койл. — Сегодня ночью мы обнародуем все три вида нашего секретного оружия и представим их мистеру Жиду.
Задача Второй бригады состояла в том, чтобы выследить, вступить в бой и уничтожить любого «пухлого» и полицейского, которых добровольцы смогут заманить в засады, достичь огневого превосходства, подавить их на контрольно-пропускных пунктах огнем из стрелкового оружия и РПГ, а, в конечном счёте, вынудить врагов отступить в казармы, полицейские участки или Центр юстиции, отвлечь их внимание, помешать передвижениям, и таким образом обеспечить свободу действий другим добровольцам для выполнения задач в городе. Как только начались бои, случилось много накладок между всеми этими тремя задачами и силами, и к утру ситуация настолько запуталась, что никто не мог с уверенностью сказать, кто и кому что сделал.
В этот вечер к семи часам телевизионные службы новостей выяснили, что происходит нечто важное, и прервали постоянные передачи рядом всё более и более запутанных и истеричных сообщений и слухов. Патрули ФАТПО и полиции, передвигающиеся в зимней тьме, обстреливались из-за каждого угла и крыш снайперами и из РИТ, маленькими группами добровольцев, которые тут же растворялись в ночи.
Те остатки ночной жизни либералов и леваков, что всё ещё сохранились в Портленде, были сосредоточены в районе «Перл». И теперь маленькие группы мужчин и женщин пробегали по его улицам, бросая ручные гранаты и бутылки с коктейлем Молотова в двери и окна модных баров яппи и вечерних клубов, стреляли во всех чёрных и жёлтых и скрывались в узких проходах между домами, когда полиция их преследовала, а затем разворачивались и стреляли в преследователей. К семи тридцати вечера по всему центру города грохотали выстрелы и трещали автоматные очереди, которые перемежались глухим громом взрывов, смешанным с криками и воплями бегущих и ищущих спасения посетителей различных заведений.
Машины СМИ и репортеры служб новостей, которые попытались выбраться на улицы и сообщить о событиях, также были обстреляны, и несколько журналистов и техников погибли, включая известного корреспондента Канадской радиовещательной корпорации. Все телевизионные станции в Портленде давно были окружены бетонными блоками, колючей проволокой и караулами тяжело вооружённых наёмных «охранников-контрактников», но Добрармия всё предварительно разведала и разработала план действий в особой обстановке, который добровольцы ввели в действие во время операции «Фестиваль».
Давней мишенью в «списке пожеланий» Добрармии были объединённые студии и каналы «Фокс Ньюс», «КПТВ» и «КПДХ» на шоссе Тринбриар в Бивертоне. Подразделения роты «Б» Первой бригады и специальная команда взрывников какое-то время назад планировали провести там крупную диверсию и сдвинули её на операцию «Фестиваль».
Около 20:00 раздался грохот стрельбы и сильный взрыв снаружи, и один из операторов телестанции сумел снять на камеру украденный бульдозер, ворвавшийся через тяжёлые защитные двери в вестибюль, в сопровождении двух мужчин в лыжных масках, которые втащили в здание ящик, оставили его перед запертой дверью в студию и убежали в темноту вместе с водителем бульдозера. Оператор рассмотрел на ящике небольшую симпатичную наклейку из мультфильма с «Красным бароном» в немецком биплане времён первой мировой войны, и ему хватило ума рвануть оттуда со всех ног. Этот оператор успел выбраться с камерой из здания живым прежде, чем оно рухнуло. И отснятый видеоматериал принёс ему несколько журналистских премий. Из оставшихся в здании никто не уцелел.
Несколько минут спустя по другую сторону города студия «КАТУ-ТВ» вздрогнула и качнулась посреди прямой передачи, когда серия самодельных ракет с мощными боеголовками с воем перелетела в укреплённую зону через стену из бетонных блоков и врезалась в здание. Ведущие новостей Роджер Коулман и Эди Берри спокойно остались в эфире, говоря с аудиторией почти минуту, под лампами и штукатуркой, падающими с потолка вокруг них, прежде чем пропало электропитание, и станция ушла из эфира. Оба ведущих остались в живых и были представлены президентом Челси Клинтон к медали свободы, а также получили работу на Восточном побережье, потому что отказались возвращаться в Портленд.
Первой бригаде была придана группа грузовиков и фургонов, нагруженных взрывными устройствами последнего образца — более чем тысячей самодельных ручных гранат с длинной ручкой, сделанных из ручек швабр и кусков чугунных труб диаметром 120 мм, заполненных разными взрывчатыми веществами, с запалом из коротких кусков бикфордова шнура. Используя кодовую связь по мобильным телефонам, персональным радиопередатчикам и беспроводным портативным компьтерам, они определяли местонахождение и встречались с другими группами в городе и раздавали множество гранат штурмовым группам. Эти гранаты отлично срабатывали, и характерные глухие удары на расстоянии броска гранаты стали хорошо запомнившейся приметой того вечера.
«Прежде, чем поджечь одну из этих штук, проверяйте краску вокруг трубки вот здесь, где входит бикфордов шнур, товарищи», — предупреждал доброволец Боб Лафоллет при каждой раздаче гранат. «Вы получили гранаты просто из чёрного металла, а также с белой, синей и красной полосами, причём синюю и красную трудно различить в темноте. Пользуйтесь фонариком, если есть, потому что эти цвета важны. Они подскажут вам, какой заряд вы бросаете. Нет никакой краски, значит, это просто чёрный порох с гвоздями или винтами, для уничтожения живой силы противника. Белая краска — это нитроцеллюлоза, смешанная с белым фосфором. Это зажигалка: если рядом есть что-нибудь горючее, эти малыши подожгут его. Красная — три шашки тола в упаковке. Это для мощного взрыва, когда вам действительно нужно в чём-нибудь пробить дыру. И немного синеньких, но они с военной взрывчаткой C-4, а также с гремучим студнем, который Красный Барон сварил в какой-то ванне в свободное время. Они предназначены для вражеских машин. Бросьте одну из них под «Страйкер», и взрыв перевернёт проклятую штуковину на спину как краба».
К восьми часам стали поступать сообщения о большом числе убитых и раненых, и приёмные в больницах переполнились. Огни по всему городу стали гаснуть, потому что Добрармия вывела из строя силовые трансформаторы на столбах и тщательно отобранные линии электропередачи, так что район «Перл» и части города, наиболее плотно населённые американцами, погрузились во тьму.
«Старайтесь сохранить электроснабжение белых частей города», — приказал Койл. «Всё равно электростанции слишком строго охраняются, чтобы можно было атаковать их без неприемлемых потерь. Я хочу, чтобы пошёл слух, что мы действительно делаем различия, и мы — не просто кучка сумасшедших, старающихся к чертям всё разгромить.