Одаренный: кадет
Шрифт:
Определенные навыки у парней были. Они хорошо подыгрывали друг другу, особенно выделялся Пистон, театрально хмуря бровь и делая вид, что карта к нему пришла дрянная.
Егерь тоже не отставал, но переигрывал, грязно бранясь и вздыхая. Мне даже стало смешно. Я втянулся в этот цирк и даже продул второй кон, чтобы еще больше заставить их поверить в то, что я полный профан в этом деле.
Я видел их блестящие взгляды, которыми они обменивались, уже готовые ощипать меня как следует.
И ожидаемо
— Ничего, в третий кон точно повезет. Удача смелых любит. По червонцу кон давай увеличим. Играешь?
— Многовато, — промямлил я, сам едва сдерживаясь от смеха.
Как же топорно они это делают. Сразу видно, что приняли меня за дурака, раз в три партии хотят меня разуть. Ну давайте, ребятки. Рискните.
— Боишься? — с прищуром спросил Пистон.
Мои ладони невольно сжались в кулаки. Как же мне хотелось врезать ему. Но я сдержался.
— Давай, не дрейфь! — подбодрил меня Егерь. — Сейчас точно повезет, как в первый раз.
— Ладно, давайте, — махнул я рукой.
— Вот это другой разговор! — обрадовался Егерь.
Я вытащил деньги, кинул на кон. Остальные вложились в игру.
Вновь раздали.
Я взял карты. Неплохая карта, не самые сливки, но и не требуха. Есть с чем поиграть.
Я нахмурился. В отражении стакана, стоящего на столе, увидел выражение лица Пистона — тот смотрел на меня, потом перевел взгляд на Егеря, кивнул. Понятно, он считывающий. Его роль определена была мной еще в первом коне, но сейчас подтвердилась — он читал по лицам играющих карту. И судя по моему хмурому и обеспокоенному виду он понял, что у меня на руках дрянь.
Хреновый ты психолог, дядя!
И пока всех облегченно вздохнули и расслабились, я незаметно глянул на каждого.
Пистон потирал пальцы — так он делал на втором коне, когда к нему пришла хорошая карта. Егерь покусывал нижнюю губу. У него, скорее всего, как и у меня средняя масть, не золото, но и не ржавчина. Третий игрой, лохматый парень с красными, не выспавшимися глазами, молчал как статуя. Но его ноздри едва заметно подрагивали. Ага, у него дрянь.
— Две карты, — произнес он, кладя рубашкой вверх нужное количество.
Замена.
Пистон кивнул.
— Не надо.
— Одну, — ответил Егерь.
— Тоже одну, — после паузы сказал я.
Сделанная пауза подействовала — Пистон вновь глянул на Егеря. Боги, да зачем ты так пялишься? Тебя же самого можно считать как раскрытую книгу!
Прошли круг. Взяли по карте. Начали обмен.
— Пики! — ухмыльнулся Егерь, подкидывая Пистону «шестерку».
— Пики, — ответил тот, укладывая наверх «восьмерку».
— Бычка заложу, — ответил третий игрок, скидывая «короля».
— Пушкин, что ответишь? — спросил Пистон, буравя меня взглядом.
Я принялся кусать губу, копируя Егеря.
— Пропущу.
Прошли еще круг, взяв по карте и сбросив на взятки. Затем взяли. Повторили.
— Сбрасываем! — довольный тем, как протекает игра, произнес Пистон.
Это означало, что скоро будет финал. А значит, пора наказывать этих шулеров, которые грабят тут новичков.
Пистон пошел с семерки «трефы». Егерь подкинул ему семерку «бубен». Молчун скинул «валета». Я отдал «восьмерку».
Пистон удовлетворенно кивнул. Взятка была его.
Кто-то из зрителей разочарованно поцокал, преждевременно записывая меня в проигравшие.
— Еще!
Второй круг закончился терпимо, все скинули труху и готовились зайти на третий, последний кон, который был решающим.
— Ведьма! «Бубновая»! — произнес Егерь, кидая карту на стол.
Ожидаемо. Я уже знал, что она есть у него. Но это еще ничего не меняет. И судя по выражению Пистона, он хотел держать последнее слово. Понятно, негласный лидер. Хочет самолично прибить новичка. Ну давай, рискни!
Молчун положил тоже даму.
Пистон ухмыльнулся. И элегантным почти женским жестом положил «червового» короля. Глаза парня блеснули, он вызывающее посмотрел на меня, мол, сдулся ты парень. Но сдулся не я. А ты, Пистон. Как воздушный шарик. Или иной резиновый предмет.
Я даже подыграл ему, чуть вскинув от удивления брови вверх.
А потом довершил взятку Пистона, положив наверх пикового «туза».
Такого никто не ожидал. Эффект был как от разорвавшейся бомбы.
Вокруг стола вздохнули. Я поднял глаза и увидел, что зрители смотрели на меня с удивлением. Но особой радостью было наблюдать за сидящими за столом.
Щеки Пистона заалели. По шее начали ходить желваки. Он открыл рот, но не произнес ни слова. Потом повернулся к Егерю. Тот чесал затылок.
А потом вдруг ударив кулаком по столу, резко поднялся.
— Какого хрена?!
— Что такое? — невозмутимо спросил я.
Видеть, как краснеет его лицо, было одно удовольствие.
— Откуда у тебя туз?!
— Так ведь при раздаче взял. А что такое?
Пистон пыхтел, пучил глаза. Но сказать ему было нечего. Он повернулся к Егерю, зашипел:
— Ты кого, мать твою, сюда привел?!
— Пистон, так я...
Наблюдать за их перебранкой было бы огромным удовольствием, но дверь вдруг резко распахнулась, и в комнату вбежал запыхавшийся ученик. Зашипел:
— Шухер! Шмыгаль на коридоре! Жги карты!
— Да чтоб тебя! — выругался Егерь. — Не успел поступить, как опять отчисление!
И глянув на меня, крикнул:
— Чего замер? Хочешь отчисления?
— Нет, — покачал я головой.
Отчисления я точно не хотел.
— Тогда бежим!