Одаренный: князь
Шрифт:
Прутковский сделал многозначительную паузу, а потом произнес:
— Его Величество Алексея Ивановича, еще когда не был Императором, а только цесаревичем, отец именно на Камчатку отправлял по обтесаться и пороху нюхнуть. Так что, Александр Федорович, чем черт не шутит!
Прутковский зычно рассмеялся. Потом тут же стал серьёзным, хлопнул меня по плечу.
— Расслабься. Место и в самом деле сложное, там, я слышал, местные разборки идут и интриги плетутся. Но ты справишься. И опыту наберешься. Не говоря уже о силе. Кстати, о ней. Я заметил
— Император наградил меня частицей своей силы, — ответил я, от чего Прутковский вновь шмякнулся в кресло, пораженный такой новостью.
— Шампанского! — только и смог произнести он.
Близняшки, устроившиеся на коленях у Призрака, тут же вспорхнули и рванули к хозяину отпаивать того ледяным напитком.
— Пушкин! Да ты явно не понимаешь к чему дело идет!
— К чему?
— Пророческими способностями я не обладаю, да тут и не надо их иметь, чтобы сопоставить все. Запомни этот момент, а лучше запиши, чтобы потом, когда все так и будет, вспомнить мои слова и сказать — старик Прутковский мудрый, правду напророчил! Быть тебе, Пушкин, второй фигурой после Императора. Его правой рукой. Зуб даю!
Я улыбнулся, произнес:
— Сначала нужно с Камчаткой справиться.
— Это верно, — кивнул Прутковский. И совсем тихо добавил: — Место и в самом деле дикое. Слишком дикое. Так что держись.
Я взглянул Прутковскому прямо в глаза понял — кажется, с этой Камчаткой намечается какая-то история.
Глава 2. Полет
Заветный приказ не заставил себя долго ждать. Тренькнул телефон, пришло сообщение. Писали из канцелярии императорского дворца. Туда же приложили и сам приказ, который я прочитать не успел — зазвонил телефон. Это был Фурманов.
— Александр Федорович! Милый Александр Федорович! — тепло приветствовал меня Фурманов. — Наслышан я про ваши успехи. Лично Император Алексей Иванович заходил, рассказал все. И сказал, что вы за меня ручались. Спасибо вам большое. Его Величество меня главой всей канцелярии поставил! Я так тронут!
— Вы это заслужили.
— Спасибо тебе большое! Александр Федорович, я вот по какому вопросу звоню. Да ты и сам знаешь, я скинул на почту тебе.
— Вы про приказ?
— Про него самый. Во-первый, поздравляю тебя с новым назначением. Это очень хорошая весть, я так радовался, как за себя! И достойная награда.
Фурманов замялся и я понял, что самые «ягодки» остались напоследок.
— Еще раз спасибо. А во-вторых?
— А во-вторых... — голос Фурманова стал предельно сосредоточенным. — Ехать нужно уже сегодня.
— Сегодня?!
— Именно так. Дел там скопилось очень много и их надо все решать. На счету каждая минута. Так что собирайся. Насчет семьи не переживай. У тебя допуск первого уровня, так что можешь в любое время перевезти с собой кого угодно. А сам собирайся прямо сейчас. Вертолет будет стоять у дворца императора через три часа.
— Вертолет? Через три часа? —
— Именно так, — ответил Фурманов. — Он добросит вас до военной базы в Нижнем. Оттуда вас возьмет спецборт и добросит до Камчатка. По пути остановитесь в Киренске на дозаправку. Ну все, не буду тебя отвлекать от сборов. Поспеши.
И положил трубку.
Такие новости огорошили меня. Я некоторое время стоял с телефоном в руке, не зная что ответить. Хотя отвечать уже и не нужно было — Фурманов давно отключился.
Нужно было собираться, хоть и не сильно хотелось. Прутковский и Призрак, уже изрядно набравшись, понимающе отпустили меня. Я попрощался с друзьями, заехал домой, где меня уже ждал готовый чемодан — я заранее позвонил Марине и попросил, чтоб она приготовила мне вещи. Говорить отцу о моем назначение и вынужденном отъезде я почему-то не хотел, знал, что он будет переживать и беспокоиться. Решил, что сообщу потом, по факту, когда уже приеду на Камчатку. Это было неправильно, и я это понимал. Но не мог ничего с собой поделать.
Вертолет и в самом деле уже ждал на площадке, вблизи императорского дворца. Охрана (новая охрана — отметил я про себя), едва меня увидев, тут же расступилась и любезно пропустила на посадку. Весь персонал, который попался мне на пути (а его оказалось не так мало) обращался ко мне по имени-отчеству, низко кланяясь. Юркий слуга попытался выхватить мой чемодан, чтобы дотащить его до вертолета, а другой слуга все норовил угостить шампанским перед полетом. Но я отказался. Во мне и так плескалась бутылка игристого «Отчего дома», которую выпоил в меня Прутковский на прощанье. Сев вертолет, я кивнул пилоту:
— Можно лететь.
— Так точно, Александр Федорович, — отчеканил пилот, весь вытянувшись по струнке.
— А это кто? — кивнул я на двух других людей, стоящих с ним словно манекены, недвижимо и кажется даже не дыша.
— Второй пилот, — ответил паренек. — И ваш личный охранник.
— Охранник? — нахмурился я.
— Так точно! — отчеканил квадратный крепыш. — Так положено.
— Дружище, ты уж извини, но охрана мне не нужна. Все со мной будет в порядке, — отмахнулся я.
— Но...
— Не переживай, я скажу, что сам отказался от охранника. Не будет тебе выговора. Иди, лучше в императорский двор, там ты точно нужней будешь.
Охранник растеряно побрел прочь.
— Ну что, полетели? — повернулся я к пилотам.
— Летим! — в голос ответили те.
Я откинулся на спинку кресла, принялся наблюдать, как винты начинают крутиться, разгоняя воздух. Площадка была так тщательно выметена и убрана, что ни одна соринки или пыль не поднялись вверх.
Мы начали подниматься. Выпитое шампанское начало действовать, меня сморило в сон. Некоторое время я боролся с ним, глядел в окно, глядя в иллюминатор и наблюдая как маленькие, похожие на спичечные коробки дома плывут внизу, но меня все же скосило. Все поплыло перед глазами, заволокло туманом.