Одержимость Грешника
Шрифт:
— Что там?
— Сыграло красное, номер тридцать два.
— Да блин! — воскликнул Паша. — Давай, крути еще.
— Паш, хватит, — сжала она руками плечи своего мужа.
— Тай, ну не прёт же, — ответил Востров, который от шампанского не отказался. — Щас попрёт!
— Хватит, — настаивала она. — Мы уже потратили лимит. Вызывай такси.
Супруги ещё какое-то время препирались между собой, после чего Тая всё же уговорила Пашу уехать и впоследствии всегда была недовольна нашими вылазками в казино.
Мы стали ездить туда
Однако месяц назад он так просел, что поставил на кон Таю…
Пытался, точнее. Я просто не позволил. Некоторые из тех, с кем мы могли сыграть в покер, облизнулись на эту ставку. Тая нравилась многим. Я быстро это всё свернул и сказал, что на людей никто играть не будет. Хотя хотелось раскроить морду каждому, кто допустил грязные мысли о Тае. В то же время я сам их допускал…
Морду Пашке я тогда всё же набил. Мы подрались и перестали общаться. Но поставить на кон Таю он больше не пытался.
***
Вынырнул из воспоминаний и глянул на часы — двенадцать. Пора спать, завтра опять куча дел и звонков...
8.
Еще вчера я попросил Татьяну сварить куриный бульон — для Таи. Меня беспокоило, что она ничего не ест, и я хотел, чтобы она при мне съела хотя бы его и выпила лекарства. Только так я смогу спокойно работать оставшийся день.
Захватил с собой бульон, пакет с вчерашними покупками, заехал за вещами для Таи, которые заботливо собрала Катя, и отправился в клинику.
На сей раз меня пропустили в отделение без каких-либо проблем. Только в палате меня встретила всё та же безрадостная картина — Тая, лежащая лицом к стене. Словно бы она лежала так со вчера. Перевёл взгляд на небольшой столик у окна — завтрак она проигнорировала. Как и таблетки в стаканчике рядом… Опять.
Она лишь слегка обернулась, чтобы посмотреть, кто вошёл, а когда поняла, что это я, равнодушно отвернулась. Что бы я ни делал — она словно ничего не замечает и продолжает любить своего Пашу. Впрочем, я знал, на что иду. Тая — замужняя, мне потребуется ещё много времени, прежде чем она сможет освободиться от чувств к нему. Хотя всё больше стали посещать мысли — а освободится ли она? Всё больше режут по больному эти равнодушные взгляды. Может, я в самом деле лишний здесь?
Но сейчас мои задетые чувства не самое главное. Тае нужно поесть и принять лекарства. Если больше некому этим заниматься — значит, проконтролирую я.
— Я привёз вещи, — сказал я ей, показывая на пакеты у двери. — Разбери.
Тая села на кровати и глянула на меня.
— Спасибо. Оставь, я потом разберу.
Я подошёл ближе и поднял её с кровати, сжав плечи. Посмотрел в её лицо. Всего за два дня лицо осунулось, скулы заострились. Ещё немного, и она станет похожа на подростка. Хрупкая, тонкая… Совсем ещё девчонка. Много же свалилось на её долю.
— Ты опять плакала много? — спросил я, заметив опухшие веки.
Тая
— Он не стоит твоих слёз, Тая, — горячо шептал я ей, прижимая её к себе, желая успокоить. — Он не стоит того, что будет, если ты не начнёшь жить снова.
— А я не по нему плачу, — тихо ответила она, почему-то оставшись в моих руках.
— А по кому?
— По себе, Лёш.
— Как это?
— У меня была жизнь. Семья. А теперь всё рухнуло. Я не знаю, как жить дальше. Мне страшно. Я не знаю, как пережить это предательство.
— Я зря сказал правду?
— Нет, не зря. Я бы не хотела, чтобы меня обманывали дальше.
— Ты разведешься?
— Не задавай мне такие вопросы сейчас, Лёш. Я не готова на них ответить.
— А что тут ещё думать, Тая? Твоя сестра всё равно ему расскажет о нашей сделке. Он всё равно всё узнает.
Она выпуталась из моих объятий и отстранилась. Обняла себя руками.
— Я не хочу об этом говорить. Тем более с тобой.
Я поджал губы. Да, наверное, я слишком тороплю события. Всё случится само собой, Тае нужно для начала просто это пережить, а потом она сама придёт к решению о разводе. Да и Паша вряд ли простит её. Юля рассказала ему об измене, я так думаю. Ну а если не рассказала она, то… расскажу я.
Я не дам им быть вместе.
— Ладно, оставим это пока. Иди-ка сюда.
Я ухватил её за руку и потянул к столу.
— Куда?
— Сядь.
Усадил её на стул. Поставил перед ней контейнер с бульоном, снял крышку. Протянул ей ложку.
— Ешь. А потом таблетки пить будешь.
— У меня нет аппетита, — ответила она.
— Я сказал, ешь.
— Не хочу.
— Тогда я сейчас тебя накормлю, как маленькую девочку – с ложечки. Но ты всё равно всё съешь.
Набрал бульона в ложку и поднёс к её губам.
— Ну? — спросил я, когда она сомкнула их сильнее. — Я не отстану и не поеду на работу, пока ты всё не съешь.
Тая забрала ложку из моих рук и принялась есть сама. Вскоре баночка опустела, а лицо девушки наконец обрело цвет.
— Спасибо… Вкусно, — сказала она, промокнув губы салфеткой.
— Лекарство, — протянул я ей стаканчик с таблетками и воду.
Она послушно их приняла.
— Вот и умница, — забрал я стакан из её рук. — Бери себя в руки, Тая. Всё это может очень плохо кончиться. Ты меня слышишь?
— Да…
— Будь сильной. Ради себя. Ради своей маленькой дочки. Ты домой хочешь?
— Хочу.
— Тогда пей лекарства. В обед обещаешь поесть и принять лекарства?
— Да.
— Имей в виду, что если ты не будешь это делать, то и я помочь не смогу. Я договорюсь продолжить лечение дома, но ты должна заставить себя выйти из этого состояния. Тогда я смогу тебя забрать без последствий.
— И ты готов тратить на меня своё время? — вдруг подняла она голову и остановила взгляд на мне.