Одержимость Малиновского
Шрифт:
— Ты маму мою не трогай, — не глядя на него, огрызнулась и, приторно-сладко улыбнувшись, продолжила ломать комедию. — Короче, любит он вас. А насчёт меня… Так какой замуж? Это же смешно, он мне в детстве подгузники менял. — Пока его благоверная хлопала глазами, я сделала незаметный знак Патрику, чтобы тот начинал атаку репортёров. — В общем, совет вам да любовь, — толкнула женщину в объятья Вани и начала отступление, протискиваясь мимо репортёров, которые отошли от шока и наконец вспомнили, что им работать полагается. — Шикарная
Высказалась напоследок перед тем, как шквал обрушившихся вопросом разом хлынул на чету Малиновских. Я зашла в коридор и резко свернула к служебному входу. Оттуда выскочила девушка, которая отвлечёт внимание на себя, изображая спешный побег из кафе на моём автомобиле. Проходя мимо неё, сунула ей свой телефон и ключи от машины и квартиры. Заскочила в кухню, Уильям отдал мне заранее приготовленный белый пиджак и огненно-рыжий парик, подмигнув, выдал:
— У меня сегодня выручка как за неделю, спасибо и удачи тебе, девочка.
— Это вам спасибо.
Поблагодарила и вышла на улицу, там меня поджидала в машине Оливия. Я села к ней, и мы сорвались с места, до вылета самолёта оставалось сорок минут, нужно успеть.
— Как всё прошло? — не скрывая волнения спросила подруга.
— Пока рано об этом говорить. — Перевожу взгляд, а у Оливии руки ходуном ходят. — Давай я за руль сяду, а то не в аэропорт приеду, а в травмпункт, и это при хорошем раскладе.
Девушка спорить не стала, мы остановились и поменялись местами. Стоило автомобилю тронуться с места, как она вновь решила поговорить. Пусть, главное, что это отвлекает от неприятных воспоминаний.
— Ты такая спокойная, а меня трясёт от страха.
— Это адреналин, пока он будоражит мою кровь, я собрана как никогда. Вот, как в самолёт сяду, начнётся мелкая дрожь и горючие слёзы. Кстати, последнее не хотелось бы, ресницы тушью накрасила, глаза щипать будет.
— Тогда не плачь. Думай, что всё это к лучшему. Правильно ты сделала, что не стала разрушать семью. Жаль, что я не видела, как там всё было.
Разумеется, не стала бы, меня родители всегда учили: на чужом несчастье счастья не построишь, фундамент у таких отношений слишком шаткий.
— Да ничего особенного там и не было. Напомнила ему о подгузниках, чтобы у него мозги на место встали. — Никогда не забуду его глаза, когда он мне в лицо кинул: «Мира, я отношусь к тебе, как к маленькой сестрёнке, ты же на моих руках выросла. Я не могу на тебя смотреть, как на девушку. Мать твою, я же тебе подгузники менял!» Очень больно было такое слышать, и это тогда я проглотила, а когда осталась одна, обливалась горючими слезами. Ведь прав был, не мог он на меня смотреть иначе. Ни за что не поверю, что он вдруг разглядел во мне женщину. — Ну и пожелала счастья.
— Надеюсь, и ты найдёшь своё счастье. Слушай, а не слишком ты яркий выбрала образ для побега? Белый пиджак, рыжая шевелюра, это же невольно притягивает взгляд.
— То-то
— Надеюсь, что ты права. — Тяжко она вздохнула.
Оливию отпустило, когда мне отдала билеты её знакомая, и я направилась регистрироваться. Говорила, что на всю жизнь запомнит это приключение. И я никогда не забуду, как в руки любви всей своей жизни толкнула другую женщину, пожелав счастья. Одно радует: всё получилось. Как только самолёт пошёл на взлёт, я наконец смогла расслабиться. Как и предполагала, действие адреналина прекратилось, и начался болезненный откат.
— Девушка, вам плохо? — видимо, сосед, мужчина лет сорока, заметил моё состояние.
— Всё нормально, просто летать боюсь. — Он окинул меня придирчивым взглядом и взял мою руку в свою.
— По-моему, вы лукавите, не страх причина вашего печального взгляда. Но я готов утешить такую прекрасную женщину. — Я вырываю руку.
— Мне не настолько плохо, чтобы требовалось утешение. — Надела наушники и, прикрыв глаза, прикинулась, что задремала. Спасть мне никак нельзя, потом меня хоть выноси, не проснусь. Есть у меня грешок, сплю как убитая — очень сложно разбудить.
Полёт прошёл нормально, мужчина больше не предлагал свою помощь, так что я смогла отдохнуть. Выйдя из аэропорта, я заказала такси и, сев в него, набрала Саше.
— Ну привет, беглянка… — рассмеялся он. — Красиво ты Малиновского сделала, горжусь. Он…
— Я ничего о нём не хочу знать, закрыли тему, — перебила друга. — Я звоню по другому поводу: Я согласна.
— Отлично, тогда завтра тебе нужно кое с кем встретиться, адрес скину утром. Ты нормально себя чувствуешь?
— У меня всё хорошо. Жду адрес.
Отключилась и продиктовала адрес отеля "Царь Палас", где я собралась остановиться. Кину вещи, приму душ и погуляю по Питеру, этот город всегда на меня благотворно действовал. Не успели мы доехать до места, как мне пришло смс:
Любишь грязно играть, девочка? Я тоже. Свадьба не отменяется, зря старалась. Спасибо, что развязала мне руки. Р.S. Готовься к порочному наказанию.
От кого оно, и так понятно. Интересно, а в Санкт-Петербурге губозакаточные машинки продаются? Малиновскому такая вещица бы не помешала.
Глава 11
Наблюдаю, как под гул нарастающих голосов улепётывает моя невеста. Вот что за детский сад? Поймаю, ей-богу, высеку. Нет, я ей другое наказание придумал, на всю жизнь запомнит, что со мной такие игры опасны. Отталкиваю от себя Инессу, которая в шоке после выходки Миры.