Одержимость ненавистного оборотня
Шрифт:
Фишка в том, что лисы обычно невысоки, в лучшем случае с человека и очень изящно сложены: что мужчины, что женщины. Кажущаяся тщедушность позволяет им частенько оставлять простых стражей порядка с носом. На самом деле, рыжики – мы дали им такую кличку – ну очень сильны. Легко заваливают смертного. Худощавы лишь из–за жилистости. Схватите лису за руку и почувствуете стальные мышцы, какие люди годами тренировок не накачают.
Мало того, засранцы жутко шустрые. Прежде, чем ловить рыжика сначала наработай отличную растяжку и паркуру обучись. Лисы, убегая от преследователя, выделывают такие трюки и
Кстати, лисы вовсе не рыжие, на самом–то деле. Когда обращаются – да. В человеческом же обличье: каштановой или песочной масти, очень редко жгуче–черные. Еще и поэтому легко теряются в толпе.
По рации без конца передавали куда двигаются подозреваемые. Спустя минут двадцать погони предсказуемо выяснилось, что рыжики рвутся к лесополосе.
Там оборотню затеряться не проблема – обычный человек вряд ли увидит разницу между ним в образе лисы и обычным зверьем. У нас глаз наметанный – не обманешь! Начнем с того, что рыжики немного крупнее, массивней обычной местной лисы килограмм под сорок. Неудивительно – обращается–то человек, а вес тела и мышечный объем никуда не денешь. Это только в сказках – был бугай, а стал муравьем… Кроме того, оборотней выдают глаза. Сложно объяснить… надо видеть, привыкнуть… ощутить нутром. Хотя, возможно, все дело в интуиции. Но глаза у рыжиков в звериной ипостаси… осмысленные, наполненные ехидцей, нелицеприятным мнением о нас, полиции сверхов.
Этьен посмотрел на меня, и получив обреченный кивок, направил авто в сторону нужного леска.
….
(Огни)
Большой красный грузовик, аккуратный и новенький, будто игрушечный, оказался удобным и невероятно вместительным. Мне выделили спальную полку, на которой легко уместились бы две Огни, застеленную мягким матрасом и пуховой подушкой, размером с три моих домашних. Вовремя! Обессилев от перехода, долгой дороги и пережитого потрясения, я даже сидеть была не в состоянии. С удовольствием свернулась калачиком, закутавшись в шерстяной плед, покоившийся на складной полочке, у стены.
Гент уселся у окна, грациозно опершись локтем на ручку дверцы. Полуоборот его головы позволял разглядеть длиннющие светлые ресницы, загнутые вверх. Беарн взгромоздился за руль, Альвилль устроился на краю моей лежанки. Поначалу соседство ледяного, время от времени одаривающего быстрым взглядом, тревожило и будоражило. Даже, когда вампир пытался улыбаться или проявлять дружелюбие, в его мимике сквозило нечто хищное, дикое, животное. Глаза Альвилля напоминали два изумруда – потрясающе чистые, сияющие, но… безжизненные. Хотя, он же – немертвый, какие еще у них могут быть глаза? Вблизи создавалось ощущение «стеклянного взгляда», когда существо уставилось сквозь тебя.
Пару раз, заметив мою реакцию, Альвилль ободряюще подмигнул. На фоне ровных зубов удлиненные клыки обращали на себя внимание. В отличие от верберовских, они больше напоминали волчьи – не конусы, скорее сабли. Угрозы от ледяного не исходило, изменившийся прикус не пугал, но близость неприятно щекотала нервы. Объяснить
Я постаралась отвлечься на густую гриву Беарна, уходившую в ворот клетчатой рубашки. Интересно, растительность у него вдоль всего позвоночника? За созерцанием мохнатого затылка медведя, нервозность быстро улеглась. Монотонность движения по ровному шоссе, без кочек и рытвин усыпила меня.
…
Ветки деревьев кружевным полотном простирались внизу. Я летела, расправив огромные крылья. Длинные усы развевались по сторонам, совершенно не мешая. Когтистые лапы, прижатые к животу, представлялись верхом совершенства.
Один–два взмаха крыльями – и цель достигнута. Взгляд приковало озерцо, похожее на драгоценный кристалл в зеленой оправе леса.
Я устремляюсь вниз, к земле, выставив ноги… э–э–э… лапы.
Мягкая трава хрустит под когтями, словно скомканный лист бумаги. Неспешно подхожу к кромке воды – поверхность гладкая как стекло, окрашенное в ультрамариновый цвет. Коричневая россыпь камушков на дне ничуть не мешает полностью оценить отражение.
Карие глаза сильно посветлели, ну прямо осколки топаза. Корона рогов венчает слегка удлиненную морду ящера. Золотой аджагара прекрасен. Расправляю гигантские крылья, любуясь синими перепонками, в солнечных лучах прозрачными, словно тончайшая вуаль.
– Огни? Огни? – холодные брызги мурашками бегут по коже. Будто кто–то нарочно плеснул на меня студеной водой.
– Огни?
Озеро. Лес. Аджагара. Видение покрывается густым серым туманом. Поглощается тьмой, подобно акварельному наброску, случайно залитому грязной водой. Мгла расползается, цепкими щупальцами захватывая все вокруг.
– Огни!
Удивленно открываю глаза и пару минут нервно моргаю, судорожно пытаясь сообразить – где я и что происходит. Память неохотно возвращает события последних часов…
Из приоткрытой двери грузовика видно, что красная громадина припаркована на обочине дороги, а вокруг – такая знакомая суета мегаполиса. Небоскребы в стиле хай–тек, сверкающие тонированными стеклами, похожими на тысячи гигантских черных очков. Улицы, вымощенные серой плиткой с замысловатым розовым орнаментом. Кафе, источающие на всю улицу ароматы, от которых желудок сжимается в тугой узел и текут слюнки. Витрины магазинов с замершими в неестественно–угловатых позах манекенами, похожими на мимов.
Боже! Как все знакомо и незнакомо одновременно. Интуитивное отторжение чужого города заставило сердце предательски екнуть. Даже воздух здесь другой, не родной! Высокая сочная трава на ухоженных газонах какая–то не наша… Ясное небо с пуховыми перинами облаков не веселит.
– Ты чего? – Альвилль застыл внизу, возле открытой дверцы машины, рядом с Беарном.
Не в силах оторваться от созерцания мегаполиса, я оставила вопрос без ответа.
Солнце еще не село. Хотя сумерки стальной дымкой легли на оживленные улицы. Пестроте здешних прохожих оставалось лишь удивляться. Сверхи и люди сновали туда–сюда, будто так и надо. Разумеется, так и надо. В этом мире.