Одержимость. Семь ночей с незнакомцем
Шрифт:
— Спасибо! Ой, а этаж…
— Восемнадцатый.
— Еще раз спасибо, ой! — чуть не спотыкаюсь о ступеньку.
— Аккуратнее! — летит мне вслед.
Жму на кнопку лифта. Долго жду. Вся сгораю от волнения. Мамочки! А вдруг он умер? Стоп, что?! Совсем что ли?
И как только двери открываются, на меня буквально вываливается огромное мужское тело.
— УПС! — какой-то странный татуированный незнакомец похотливо меня осматривает, затем хватает за задницу.
— ЭЙ! — отпихиваю наглого мужлана, —
Влетаю в лифт и показываю этому козлу язык.
— Откушу! — рычит в закрывающиеся двери лифта.
— Фу блин! — отряхиваю подаренные моим любимым джинсы, — богачи такие богачи.
Выхожу на этаже, затем топаю к нужной квартире. Даже звонить в дверь не буду! Просто открываю ключом.
— Мамочки… — закрываю рукой нос, — тут год не проветривали?!
Шторы задёрнуты. На полу пять бутылок крепкого алкоголя, а на огромной кровати лежит мой сексуальный преподаватель. Сглатываю. Подхожу к мужчине. Он спит.
Так вот, что за больничный? Просто напился? Интересно, почему? Мой минет был так плох?
— Я… на… — шепчет, затем глубоко вздыхает.
— Яна… — моё сердце начинает неистово колотиться, — Влад… я здесь.
— Ты сон, — бормочет он, — ахуенно приятный и слад… кий… иди ко мне…
Пискнуть не успеваю, как Абрамов сгребает меня в охапку и роняет на постель, прижимая к себе. Затем затихает.
Упс!
Кажется, я в ловушке…
Глава 28
Яна
Хлопаю глазами и пытаюсь понять, как так вышло. Нет, мне, конечно, нравится… но я сюда по другому поводу приехала! И Абрамов вроде как не умирает. Если не считать того дичайшего похмелья, что ждёт его после пробуждения.
И тут меня осеняет!
Я же могу облегчить его страдания. Просто приготовлю ему фирменный супчик и уйду.
Но, как назло, он очень крепко прижимает меня к себе, а в моей голове лишь лопаются розовые пузырики, мешая мыслить здраво. Я так сильно рядом с ним меняюсь, что становится страшно. Ни о чём думать не могу.
Но с другой стороны…
Когда я ещё смогу побыть к нему вот так близко вне наших оговоренных ночей?
Разворачиваюсь, смотрю на красивое спящее лицо. Перегаром несёт конечно, мама не горюй, но меня это, почему-то не раздражает.
— Почему же ты напился? Неужели не можешь сдержать свои чувства ко мне? — шепчу, облизывая губы.
Горько усмехаюсь. Ну конечно! Такой мужик и сохнет по плоской серой мыши? Да у него вон, бабуська рассказала, постоянно всякие ошиваются. Едкая ревность ядом жжёт душу.
— Яна… — бормочет, вырывая меня из неприятных мыслей, затем резко разворачивается, и я наконец-то чувствую, что Влад ослабил хватку.
Приподнимаю руку Абрамова, дёргаюсь в сторону края кровати. Стараюсь незаметно
— АЙ! — шлёпаюсь прямо на пол пятой точкой.
Ещё и локоть похоже отбила. Встаю на ноги, потираю саднящую филейную часть.
— Мда, работы тут… — осматриваю его квартиру.
Такая большая, но совершенно пустая. Не чувствую здесь души. Прохожу вдоль стеллажа, где стоят фото. Вот он с сослуживцами. Абрамову очень идёт форма. Беру фотографию в руки.
Провожу пальцами по красивому улыбающемуся лицу Влада. Такой он молодой здесь!
— Неужели там лучше, чем со мной? — задаю риторический вопрос сама себе, затем ставлю фото обратно.
Взгляд падает на другую фотографию. И там я вижу…
— Это же тот наглый тип, что меня за задницу хватанул! Так они друзья? — хватаю рамку, верчу в руках.
Сзади надпись
«Абрамов и Каримов, подпись: вместе пашем на благо общего дела»
Каримов?
Противный мужик, кошмар! Надеюсь, никогда больше с ним не увижусь!
Так! А теперь хватит ждать, пора за работу! Быстро собираю пустые бутылки, складываю в найденный на кухне мусорный пакет. Распахиваю шторы и замираю.
Влад не шевелится, лишь его грудь тихонько вздымается. Открываю все окна, чтобы как следует проветрить.
Прохожусь тряпкой по пыльным полкам. Вообще Абрамов держит свой дом в чистоте. Пыли почти нет, пол чистый. Наверняка к нему уборщица приходит.
А вот в холодильнике…
— … мышь повесилась, — рассматриваю скудное содержимое.
Вытаскиваю заплесневелый кусок сыра, прокисшее молоко и выбрасываю в ведро. Затем собираю остальной мусор в пакет, ставлю у двери.
Значит, нужно сходить за продуктами для супа.
Подхожу к Абрамову. Он отвернулся к стене. Тихонько целую его за ухом. Я слышала, военные спят очень чутко. Влад либо слишком сильно устал, либо слишком много выпил.
Топаю на выход, беру ключи и мусор. Благо, у меня есть некоторая сумма на личные расходы.
— Уже уходишь? — спрашивает бабушенция.
— Нет! Нужно в магазин сходить. Он ведь и правда заболел, — вру с ослепительной улыбкой.
— Какая заботливая, — хмыкает она, — замуж что ли собралась за этого вояку?
— Кто знает, — загадочно улыбаюсь и выхожу на улицу.
Ловлю себя на мысли, что была бы не против жить с Владом. Ждать своего мужчину с работы, готовить ему и наводить уют. И может быть… родить ему?
Интересно, какой он отец? Наверняка куда лучше моего.
Хотя ему вряд ли это интересно.
Иду в супермаркет, набираю разных продуктов. Покупаю минералку, даже две бутылки пива, которого, предположительно, любит Абрамов. Мама всегда так делала, когда отец напивался. Неудачный пример, но другого у меня нет.