Одержимость. Семь ночей с незнакомцем
Шрифт:
— Я… на… — шепчу, мечтая, чтобы морок не развеялся, — ты сон…
Ловлю девчушку, чтобы не исчезла. Я ведь реально думаю, что она может рассеяться в воздухе.
Сгребаю тёплое тельце в охапку. Боги, как же я счастлив, когда она рядом. Даже, если это просто морок… похуй.
— Яна… — разворачиваюсь, но малышка испаряется.
Куда бля? Но нет сил. Всё вокруг плывёт, перед глазами какая-то яркая хуйня. Что за пойло Рус притащил?
Засыпаю…
С мыслью, что нужно будет
А этот универ… и вообще… может, не подписывать новый контракт?
Просыпаюсь от ахуительного аромата рыбного супчика. Бляяядь! Открываю глаза, слышу тонкий голосок с кухни.
Осматриваюсь.
Ни пылинки, окна открыты. Пахнет вкусным супом. А у меня пиздец как болит голова. Прикрываю глаза, морщусь.
— Яна… — шепчу, — так это не морок? Она и правда здесь.
Ладно. Не буду пока палиться. Укладываюсь обратно и спустя пару минут малышка заходит. Аккуратно, тихонько.
Так и тянет улыбнуться. Но я сама серьезность.
— Я влюбилась в тебя… мой аноним, — шепчет малышка, — так сильно, что совершенно не знаю, как быть…
Что?!
Слова, как обухом по башке. Яна знает?! Сука… КАК?! Я старался уберечь её от этого. Блядь, Абрамов, что за мудак…
Яна всхлипывает.
А в моей голове складывается паззл. Теперь понятно, почему она так открыто смотрит на меня в университете. И отправила мне те фото без капли страха. Она ведь всё знала. И молчала, почему?
Значит, полюбила меня?
Извращенца такого?
Блядь…
Она встаёт, затем направляет в прихожую. Слышу, как малышка обувается. И не могу её отпустить…
Встаю, словно тень, нависаю над схватившейся за дверную ручку звездочкой.
— И куда мы собрались, Яна? — с трудом держу себя в руках.
— Влад… ислав… Львович? — разворачивается и смотрит на меня своими синими глазищами.
Огромными. Чистыми.
— Вы всё слышали? — вижу, как дрожат пушистые ресницы.
Опускаю взгляд к губам девушки. Дёргаюсь к ней, опираюсь обеими руками на дверь.
— Да, — тихо говорю.
— Простите… ПРОСТИТЕ! — выпаливает, затем резко разворачивается, дергает за ручку и выскакивает за дверь.
— Ну уж нет, малышка, я тебя не отпускал! — рычу, бросаюсь за ней.
Глава 30
Яна
Абрамов ловит меня у лифта. Дёргает за руку, прижимает к себе.
— Пошли поговорим…
— О чём? — всхлипываю, — отпустите!
— Не отпущу! — рычит, — но мне пиздец как дурно, и я хочу присесть. Пожалуйста, Ян.
— Хорошо…
Покорно топаю следом за Абрамовым.
Наверняка сейчас скажет, что раз всё раскрылось, между нами всё кончено. А мне от одной мысли так больно, что хочется сердце из груди вырвать.
Влад открывает дверь, затем заводит меня и усаживает на просторный кожаный диван. Потирает виски, пока я ковыряю ногтем джинсы.
— Значит, знаешь… и что молчала?
Поджимаю губы, молчу.
Влад кряхтит, садится передо мной на колени.
— Малыш, мне пиздец как плохо…
— Не нужно было так напиваться, — дую губы, — я волновалась, между прочим.
— То, как ты проникла в мою квартиру, мы ещё обсудим, — улыбается он, а я густо краснею.
— Мне нужно домой, Юля будет волноваться, — пытаюсь свинтить.
— Нет, ты никуда не пойдешь. По крайней мере, пока мы не поговорим.
А о чём?
Что между нами всё кончено? А было ли что-то вообще?
— Ты что-то вкусное приготовила, — Влад ласково смотрит на меня, — я бы поел, а то голова раскалывается.
— Уха, — бормочу, — знаю, что хорошо помогает от похмелья.
— Отлично! Составишь мне компанию? — подмигивает, — не люблю есть один.
— Что… я не могу… — мечусь на диване, но мужчина припечатывает меня стальным взглядом.
— Можешь. И составишь, так что пошли, — приказывает жестко.
Он встаёт, пошатывается. Затем направляется на кухню. Семеню следом.
— Возьми тарелки в шкафу, — говорит, и я покорно достаю посуду.
— Ммм, Яна, ты просто чудо. Пахнет потрясающе!
— Мне приятно, — лепечу, кусаю губы и не знаю, куда себя деть.
А вот Абрамов ведет себя вполне уверенно. Он берет тарелки, наливает уху. Затем тыкает кнопки неизвестного мне прибора.
— А что это? — хлопаю ресницами, — модное что-то?
— Термопот, — смеется мужчина, — всегда в доступе горячая вода. Сейчас сделаю чай. Так…
Я сижу за столом, а Абрамов хозяйничает на кухне. Наливает чай, достаёт хлеб. Хмурится.
— Зачем тратилась на продукты? — садится напротив, — я переведу тебе всю сумму.
— Не надо! Мне хотелось это сделать для вас… — опускаю взгляд.
— Яна… — выдыхает, стискивает ложку.
Взгляд мужчины темнеет, становится голодным. И точно не до еды…
Он пробует суп.
— Великолепно! — восклицает, затем быстро опустошает тарелку, — малыш, ты чудо! Я никогда не ел ничего вкуснее!
— Я… — от его нежного голоса низ живота приятно потягивает.
— Ешь! — приказывает, и я молча съедаю порцию ухи.
И правда неплохо! Абрамов сидит, откинувшись на стуле. Пристально смотрит на меня. От этого взгляда я вся загораюсь.