Одержимость
Шрифт:
Он поднял руку и помахал ей, и когда Кейт махнула в ответ, смотритель отвернулся, проходя вдоль дальнего края скамеек, осматривая собравшуюся толпу, будто скорбел вместе с ними. А потом он сделал нечто странное. В передней части церкви он сел рядом с девочкой, лет четырнадцати… у нее были такие же длинные светлые волосы как у Сисси.
Наверное, это сестра Сисси.
Значит, он друг семьи.
– Можно пройти? – спросил кто-то позади нее.
– О, простите. – Кейт отошла в сторону, пропуская женщину
Когда Кейт снова оглянулась… смотритель уже исчез.
***
– Уверена, что хочешь этого?
Сисси слышала в пол-уха, и что она смогла разобрать, дошло до нее словно через эхо-камеру, звуки бесконечно повторялись, наслаиваясь один на другой, так, что она вообще не могла разобрать, что ей сказали.
Стоя на лужайке перед величественным собором, она чувствовала себя призраком, которым она и была, пришедшие на похороны не замечали ее присутствия… и ангела, стоявшего рядом с ней.
Она колебалась, приходить или нет. Когда Чилли кинул газету на крыльцо тем утром, она не собиралась читать ее… но развернув «ККЖ», увидела собственную фотографию на обороте.
И узнала, когда и где будут проходить ее собственные похороны.
Эдриан настоял на том, чтобы прийти с ней, и она была рада этому, на самом деле. Поездка на Харлее хорошо прочистила ее разум… но все полетело в форточку, когда они припарковались перед церковью, в которую она ездила почти каждое воскресенье своей жизни. А потом она начала узнавать людей, которые по широкой дорожке шли к главному входу: ее няня с мужем и своим ребенком в коляске. Ее учитель пения из начальной школы. Люди, с которыми она жила на одной улице.
Она-то думала, что увидеть родителей и сестру – хуже быть не может. Наверное, это было правдой… но насколько труднее будет это испытание?
– Я хочу войти, – сказала она. Но она не шевельнулась.
– Сюда. – Огромное предплечье мелькнуло в ее периферийном зрении. – Я провожу тебя.
В итоге Сисси цеплялась за массивные бицепсы ангела, когда они прошли через открытые двери.
– Мои рисунки… – прошептала она, оглядываясь по сторонам.
Около дюжины ее работ было вывешено на мольбертах полукругом в фойе, пастели и чернила, картины маслом, все она сделала на искусстве как профилирующем предмете.
– О, Боже мой, я помню, как нарисовала вот эту прошлой осенью. – Подойдя ближе, она встала перед изображением колдвелловских мостов, которые она исполнила в ржавых оттенках осени. Она закончила ее прямо на берегу Гудзона, просидела в лучах солнца два часа с палеткой и холстом, а также убежденностью, что жизнь бесконечна… и это ли не хорошо.
Внезапный вой органа подсказал, что служба вот-вот начнется.
Поторапливаясь, она пересилила странный ужас и прошла через двойные двери притвора в само помещение церкви. Все было таким же, как она помнила, и это по-странному шокировало.
Независимо от данных календаря, она все еще думала, что пропадала в аду несколько веков.
Глава 51
Дьюка достал молчаливый пассажир сомнительного вида, который уселся на пассажирское сидение. Пока они объезжали парк за парком, сукин сын просто сидел рядом, периодически закуривая.
Без единого гребаного слова.
Но, черт, могло быть и хуже, подумал Дьюк. Любитель поболтать довел бы его до ручки.
– Последний, – сказал он, обращаясь скорее к себе.
Проехав через кованные железные ворота кладбища «Сосновая роща», он посмотрел на часы на приборной панели: три тридцать. Хорошо.
Парень рядом с ним, наконец, выказал толику реакции – выпрямился на сидении и нахмурился.
– Хэй, не против, если мы поедем вот по этой дорожке?
– Мне без разницы. Мы должны осмотреть всю территорию.
Повернув на извилистую дорогу, Дьюк смотрел поверх надгробий, не замечая их. Нет, он смотрел на кедры и тополя, дубы и сосны, выискивая погнутые ветки или полумертвые стволы.
Кладбищу катастрофически не хватало денежных средств, оно было на грани разрухи… пока не вмешалось городское управление и не взяло громадные расходы на содержание на себя.
Но в робин-гудовском обличии была скрытая подоплека: по слухам, на территории была похоронена матушка мэра… черта с два он позволит вылететь всему в трубу, пока находиться на посту.
Так что да, муниципальные работники сейчас отвечали за чистку снега и крупные проекты, небольшой команде смотрителей осталось лишь косить сорняки.
Плевать. Дополнительные часы для него, что значит…
Он понял, что происходит, еще перед тем, как подъехал ближе… Лексус Кейт стоял в ряду припаркованных сбоку автомобилей.
Длинный, очень длинный ряд автомобилей.
Дьюк проехал мимо них, не планируя останавливаться… но потом он увидел знакомое лицо. И нет, это не его женщина привлекла его внимание. А ублюдок, стоявший рядом с ней.
Он ударил по тормозам.
– А они здесь что, блин, забыли? – услышал он своего напарника.
Забавно, он думал о том же.
Оба синхронно вылезли из грузовика.
Очевидно, погребение уже завершилось, народ расходился мрачными группами, разговаривая, рассасываясь при дневном свете.
С чувством полной нереальности происходящего Дьюк наблюдал, как светловолосая голова Кейт повернулась к мужчине с длинными темными волосами, убранными назад, с лицом с обложки журнала. Они подошли к группе из трех человек, стоявших над могилой, и после социально-приемлемых объятий отошли и двинулись в сторону ее автомобиля.