Одержимость
Шрифт:
– Спасибо, Господи, – выдохнул Джим.
– Серьезно? – ответил коп, когда медики окружили Джима и достали разнообразные медицинские приборы из своих сумок, присоединяя их к нему. – Сомневаюсь, что у твоих родителей была фамилия Спасибо. Да и имя Господи весьма странноватое.
Что… а, вопрос про имя.
– Нет, я нашел ее, – пробормотал Джим.
– Кого?
– Сисси. – Джим снова попытался поднять голову. – Я в порядке, – крикнул он ей.
– Мистер, вы что-нибудь пили? – спросил коп.
– Ты уверен, что в порядке? – спросила Сисси.
– Да, –
– Он подтвердил опьянение, – вмешался коп.
Подошел кто-то еще в форме. – Ты нашел его кошелек?
– Мистер, у вас есть водительские права?
– Не беспокойся, – сказал он Сисси.
– Ну, мне предполагается беспокоиться об этом, – ответил коп. – Это моя работа.
– Дай мужчине свои права, – вмешалась Сисси.
Дерьмо. Наверное, у него до сих пор старые права, и если они сделают запрос на его имя и фото?
– Я мертв, – пробормотал он.
Медик, которого он потрепал, рассмеялся. – Если так, то ты первый жмурик с кровяным давлением.
Ты не поверишь своим глазам, подумал Джим.
– Я наложу на них заклинание, – сказал Джим, когда вокруг его шеи обернули фиксатор. – Оно обо всем позаботиться.
– Принесите носилки, – раздался крик.
– Я не поеду в больницу.
Коп склонился над ним и улыбнулся: – Заклинание? Думаешь, что моргнешь, и все испарится?
Джим посмотрел прямо в глаза мужчины, не отрываясь, проникая в душу. – Именно.
Усилием мысли, он послал энергию вперед, через молекулы воздуха между ними, захватывая контроль над мужским разумом и, посредством этого, над его мыслями и действиями. Он выберется из этого беспорядка, проделав трюк со всеми оставшимися, тогда он и Сисси свободны.
Черт, он даже может заставить этого офицера отвезти их домой…
– Парни, достали свою переноску? – сказал коп, отвернувшись и посмотрев через плечо. – Надо затащить его в транспорт.
Джим моргнул в смятении. Что за хрень такая?
Медик, проверявший кровяное давление, пожал плечами. – Риск побега невелик, если вы об этом волнуетесь. Возможно. У него сломана нога. Он никуда не денется.
– Он неплохо ухитрился запрыгнуть на тебя, подметил полицейский.
Стойте, секунду, все должно быть иначе…
– Носилки. Итак, мистер, мы вас подвинем. На три… раз… два… три…
Когда вспыхнула боль, захватив контроль, и его мозг замкнуло, последним, о чем Джим успел подумать, что заклинание должно было сработать. С тех пор как Эдди научил его ангельским трюкам, он мог влиять на предметы и людей словно магией.
Очевидно, исполнив роль кувалды своим лицом, он обрубил свои возможности.
Черт подери.
Глава 17
Спустя несколько часов после того, как Кейт уложила себя в кровать, она начала… задыхаться.
Несмотря на холодный, чистый воздух в ее спальне, она не могла дышать, словно кольцо сжалось вокруг ее ребер, не пропуская воздух. На самом деле, ее словно окунули под воду, она видела поверхность через толщу мутных
Кейт посмотрела на будильник в миллионный раз с тех пор, как она легла в кровать. Небесно-голубые цифры показывали 2:34.
Ее глаза давно привыкли к мраку в комнате, дом тихо посапывал, знакомый скрип и шорохи ассоциировались со спящей собакой. Кейт окинула взглядом порядок, окружавший ее, определявший ее сущность.
Напротив, по обе стороны от окон, на полках были расставлены книги в алфавитном порядке. Аккуратно свернутое покрывало лежало поверх тщательно разложенных подушек в алькове. Картины на стенах в идентичных рамах были развешаны не «на глаз», а путем мучительных измерений двумя лентами и спустя четыре часа работы розовым молотком и тонкими гвоздиками. Стол предназначался для счетов и документов, а не для эскизов и рисунков. И все лежало на своих местах, ручки уложены в лоток в среднем ящике, счета к оплате разложены в папке по разделам «начало», «середина» и «конец» месяца, бумаги, с которыми она работала, – в папке из манильской бумаги.
Отсутствие мусора. Все на своем месте… всегда. Так же было в ее бюро, шкафу, ее жизни.
Кейт потерла лицо; хотелось кричать.
Внутри она была радиоактивна, словно пережитое на той парковке загрязнило ее тело, и на устранение последствий уйдет немалая часть жизни. И, будь все проклято, но от созерцания своей навязчивой мании контроля внутренний зуд становился только хуже.
Только не говори, что не думала обо мне прошлой ночью.
Ты всегда такой самоуверенный?
Мне все равно, что люди скажут обо мне.
А что, если такое поведение не принесет тебе желаемого?
Ты тоже хочешь этого. Не отрицай.
Окей, она же не думает о том мужчине. Абсолютно, стопроцентно не думает о том мужчине…
Блин. Может и думает. И может – только может!– она продолжит представлять, где лежат ключи от ее машины, на первом этаже, рядом с сумочкой.
Но, да ладно, она же не рванет в «Железную Маску» на встречу с ним. Невозможно. Никогда… и особенно не после пережитого сегодня… потому что это сравнимо с ситуацией, когда у тебя загорается гостиная, и, после отъезда пожарных машин с мужчинами и шлангами, ты решаешь поджечь остальную часть дома, чтобы все было одинаково.
Если ты приедешь под конец моей смены, я расскажу тебе все, что ты захочешь обо мне знать. А потом покажу кое-что поважнее.
И что это может быть?
Узнаешь. Если осмелишься.
Кейт перекатилась на другую сторону, подальше от часов, в надежде, что, не видя цифры, она забудет о том, что у нее достаточно времени… чтобы подняться, одеться и приехать в центр города к назначенному времени.
Живи моментом, подсказал голосок. Это твой единственный шанс.