Одержимый
Шрифт:
Она улыбнулась ему, но какой-то горькой была эта улыбка!
— Нет... Ты же знаешь, мне не до этого.
Но она уже сбросила простыни и раздвинула бедра. В лунном свете они казались выточенными из серебристой слоновой кости.
Ник мог обнять ее всю. Он целовал ее, начав с ушей и постепенно спускаясь вниз.
— О-о-о! — застонала она, когда он достиг точки высшей чувствительности. Что она сказала еще? «Возьми»?
Он ощущал себя машиной. Мне надо как можно скорее уходить отсюда, думал он, уходить, пока я окончательно не попал в ловушку. Но даже
Позже Ник сказал, что у него возникло ощущение, будто она была не с ним все это время, и спросил, его ли в этом вина.
— Ты же знаешь, чья это вина, но еще не понимаешь, почему ты сейчас вдруг почувствовал себя виноватым. Ты ведь думаешь, что знаешь все, но это не так. — Она уткнулась лицом в волосы на его груди. — Господи, как мне сказать тебе об этом?
Ее голос звучал приглушенно. Он почувствовал на груди теплую влагу ее слез. Что случилось? — удивлялся он. Она выяснила, что он гомосексуалист? Насильник детей? Что?
Ник приблизил ее лицо к своему и слизал с ее глаз слезы.
— Я пойду принесу немного вина, — сказал он. — Может быть, это поможет.
Энн следила, как он обнаженным прошел через спальню, вспоминая, сколько раз в прошлом это делал Джо. Сидя в постели, она подтянула колени к груди и обвила их руками.
Будет ли моя жизнь когда-нибудь снова нормальной? — спрашивала она себя, глядя в ночное небо.
Ник вернулся, неся два бокала и бутылку. Он сел на край кровати и наполнил бокалы. Энн залпом выпила вино, взяла у него бутылку и налила себе снова.
— Для храбрости, — прошептала она, поднимая бокал. — Прошлой ночью я обнаружила несколько дневников Джо. То, что я прочитала, по-настоящему испугало меня. Я не знаю, что и думать. Джо рос в атмосфере ужасных унижений и оскорблений... — Энн продолжала рассказывать Нику о тех надругательствах, которые пришлось вытерпеть Джо от своего отца, рассказала, как его сестра помогала отцу, а мать смотрела на все сквозь пальцы. Когда Энн подошла к последней части своего рассказа, она просто не могла продолжать.
— Энн, ты должна рассказать мне все, — сказал Ник. — Тогда я смогу помочь.
— Он думает, что является кем-то... вроде вампира.
Энн поднялась и подошла к комоду, где среди носков лежала последняя тетрадь Джо.
— Читай здесь, — сказала она, возвращаясь. — Прочитай это сам.
Ник взял у нее дневник и включил настольную лампу. Читая, он мрачнел все больше и больше. Он сталкивался в своей практике со множеством неоднозначных ситуаций, но ничто не может сравниться с этим случаем. Парень был обречен на безумие, думал он, да и кто бы не свихнулся, живя в таких условиях?
— Ты думаешь, в этом есть какая-нибудь связь с тем, что сейчас происходит? — спросила Энн, когда Ник закончил читать.
— Да, я думаю, прямая. Не то чтобы он был каким-то вампиром, но он в самом деле болен... и может быть,
Энн съежилась. Она вспомнила об этих убийствах в Бервине.
— Ник, есть еще кое-что, что тебе следует знать. Этой зимой в Бервине были совершены два убийства. И оба с помощью какого-то необычного острого предмета. Джо, насколько мне известно, никогда ни за чем не ездил в Бервин до того вечера, когда ты его выследил. Понять не могу, почему он вдруг туда поехал... И это беспокоит меня. И еще одно: несколько недель назад я нашла в ванной окровавленный складной скальпель. Я просто не знаю, что думать.
— Ну, слишком-то не волнуйся. Все эти факты могут быть простым совпадением.
— Еще одна вещь: все последние дневники исчезли. Я уверена, он продолжал их вести. Значит, он что-то скрывает.
— Тогда зачем бы ему оставлять тебе хоть часть их?
— Я не знаю. А почему ты думаешь, что он оставил их мне?
— Ну, ему ведь ничего не стоило спрятать все дневники.
— Пожалуй... — Энн надолго задумалась. — Может быть, он действительно хотел, чтобы я их прочитала. Хотел таким образом дать мне знать, как он болен. О, Ник, может быть, все, что ему нужно, — это помощь?
— Да, он в ней нуждается по-настоящему.
— Мы должны выяснить как можно больше. Ты поможешь мне. Ник?
— Понимаешь, я зашел в тупик. В мотеле он больше не живет. Я потерял его следы.
— Я имею в виду его прошлое: ты мог бы разузнать побольше о его прошлом?
— То есть постараться найти его семью или что-то в этом роде?
— Да, я имею в виду именно это. Он всегда избегал разговоров о семье, и мне казалось, что он что-то скрывает. Теперь я понимаю, почему он не хотел иметь дела с родственниками, но может быть, они знают что-нибудь, что поможет нам найти его. Я хочу спасти его, Ник. И хочу, чтобы мы нашли его до того, как он полностью разрушит свою жизнь.
— Я не представляю, откуда начать поиски.
— Я знаю. В своем дневнике он упоминал родной город. Это в Пенсильвании... Саммитвилл, маленький городок металлургов, немного западнее Питтсбурга. Пожалуйста, Ник, слетай туда, всего на один день... Я оплачу самолет.
— Да дело не в этом. Просто я не знаю, насколько целесообразна эта поездка.
Энн покачала головой.
— Я тоже, но мы так ничего и не узнаем, если не попробуем. Ты же детектив, тебе и карты в руки. Ты можешь обнаружить такие вещи, на которые другой не обратит внимания. Пожалуйста, Ник. Ну сделай это для меня!
— Хорошо, хорошо, но я не могу задерживаться там дольше чем на один день.
— Когда ты поедешь?
— Только на следующей неделе. Я поеду в начале недели, в понедельник или, самое позднее, — во вторник.
Ник прибыл в Большой международный аэропорт Питтсбурга во вторник утром. Ему не приходилось бывать здесь прежде, и, когда самолет приземлился, он был поражен первозданной красотой этого края. Вокруг раскинулись большие холмы, покрытые лесом. Впрочем, аэропорт находился довольно далеко от города.