Одержимый
Шрифт:
Мать едва заметно морщит носик и кокетливо хохочет:
— Мальчик мой, Тай, ну сколько раз я просила тебя не звать меня мамой, когда мы на людях? Посмотри, ты совершенно смутил своих друзей!
Они мне не друзья, и мне на них плевать.
Обхватываю её плечо пальцами и вынуждаю подняться со стула. Веду её в свою комнату под быстрый цокот шпилек о кафель и цежу сквозь зубы:
— Кажется, я просил тебя не приходить без звонка.
Мать надувает губы:
— Ты не берёшь трубку! Что
— Флиртовать с массажистом, а не с моими гостями.
Я завожу мать в спальню, отпускаю её плечо и направляюсь в гардеробную — переодеться.
— Зачем пришла? — спрашиваю я, натягивая на себя футболку.
— Мы давно не виделись, Тай, — капризно отвечает она. — Я не знаю, как твои дела! Не знаю, что происходит в твоей жизни!
— У меня всё отлично, довольна?
Я застёгиваю ширинку на джинсах и выхожу в комнату. Заглядываю под кровать в поисках обуви и интересуюсь:
— Что-то ещё?
— Ты не благодарный сын, Тайлер Гилл, — морщит она лицо, на котором, наверное, тонна косметики. — Почему не спросишь, как дела у меня? Или у твоего отца?
— О делах отца мне известно от него же, — дразню я её. — А что до твоих… Ты, очевидно, по-прежнему цветёшь и пахнешь.
— О да, ты заметил? — радуется она. — Это духи из новой коллекции…
— Мне плевать, — обрываю я её и иду мимо.
Выхожу к бассейну, вырубаю музыку и громко объявляю:
— Вечеринка закончена, расходимся народ.
По-другому мне не избавиться от общества матери.
Конечно, толпа расстраивается, девчонки гундят и хныкают, но все послушно подхватывают вещи и идут на выход. Халявный алкоголь, разумеется, забирают с собой. Впрочем, мне не жалко.
Блондинка, что тёрлась об меня большую часть вечера, собирается медленнее всех, кокетливо стреляя глазками в мою сторону. Качаю головой: не сегодня, детка. Та, естественно, обижается и спешит обогнать других.
Рядом появляется мать:
— Боже мой, Тай, ну зачем ты всех прогнал?
— Важные планы на вечер, — хмыкаю я.
Нахожу в брошенных на стул штанах свой телефон, перекладываю его в карман джинсов и иду на кухню, выпить воды. Мать следует по пятам, рассуждая на тему того, что не красиво так поступать с друзьями. Отмахиваюсь от неё и иду к лифту, по дороге подхватывая в руки скейтборд.
— И ты вот так уйдёшь? — возмущается мать. — Оставив меня здесь совершенно одну?
Я захожу в лифт, криво улыбаюсь ей и советую:
— Вернись к своим обычных делам: походы по магазинам или салоны красоты. И завязывай приходить сюда без приглашения.
Двери лифта закрываются, и я думаю о том, что в край обнаглевшего старика на ресепшене надо поставить на место. Я и так плачу ему немалые деньги за то, чтобы он не болтал лишнего. Особенно моей матери. Без сомнений, она узнала о вечеринке от него.
А что касается важных планов на вечер…
Лишь на подъезде к Её дому, я соображаю, куда всё это время катил скейтборд.
Торможу, бью ногой о край доски и ловко ловлю её руками. Не торопясь, подхожу к хорошо знакомому дереву и опираюсь на него плечом. Заглядываю в окна. Она на кухне. Улыбается, демонстрируя свои чёртовы ямочки на щеках. Снова готовит вместе с отцом.
Опускаю голову и не могу представить, чтобы сам вот так же возился на кухне с кем-то из родителей. Для готовки у нас есть кухарка Джорджия — тощая скряга, кричащая, как потерпевшая, стоит перешагнуть порог вверенных ей владений.
Снова смотрю в окно кухни и всматриваюсь в лицо этой ведьмочки.
Итак, Сабрина, какого хрена я называю других девчонок твоим именем?
Глава 6. Тайлер
От разглядывания окон меня отвлекает странный приближающий звук.
Смотрю в его сторону и с удивлением обнаруживаю, что прямо на меня несётся огромное и мохнатое чудовище, царапая мощными когтями асфальт. В свете уличного фонаря сверкает оскаленная пасть. Из неё доносится горловой рык.
Ударяюсь спиной о ствол дерева и выставляю перед собой скейтборд.
Жаль тебя, друг, но себя жальче, прости.
— Ёжик, отбой! — раздаётся властный женский голос. — Стоять!
Ёжик?! Какого…
Собака замирает в метре от меня, но скалиться не прекращает. Я смотрю на приближающуюся и явно воинственно настроенную блондинку и возмущаюсь:
— Этой псине нужен намордник!
— Испугался? — невинно интересуется девчонка, останавливаясь рядом с… Ёжиком.
Кому вообще может прийти в голову назвать помесь волкодава и овчарки маленьким и невинным существом? Ёжик, чтоб его…
Блондинка зарывает пальцы в холку пса и смотрит на меня. В глазах разгорается пламя. Она рычит на манер своей собаки:
— Мы с Ёжиком не потерпим на нашей улице извращенцев, понял?
Я, наконец, понимаю почему её лицо кажется мне знакомым.
— Это же ты? — спрашиваю я. — Быстрая тойота?
Девчонка теряется на секунду, а затем смотрит на пса у ног и ласково просит:
— Ёжик, приготовься.
К чему?
Пёс рычит, а взгляд девчонки вновь вонзается в меня, как острый нож, и она продолжает:
— Если ты, чёртов маньяк, сейчас же не уберёшься отсюда…
— В чём дело? — усмехаюсь я. — Я стою не на частной территории.
— Но вмешиваешься в частную жизнь, заглядывая в окна! Ждёшь, пока девчонка поднимется в свою комнату и решит принять душ? Чтобы — что? Фантазировать об её обнажённом теле наедине с собой?