Одесский юмор: Антология

Хаит Валерий Исаакович

Лери (Владимир Клопотовский)

Онегин наших дней

1

«Когда злой ВЦИК вне всяких правилПошел на жителей в походИ чистить ямы их заставил,Как злонамеренный народ, —Блажен, кто дней не тратил даромИ к коммунистам-комиссарам,Не утаив культурных сил,На службу сразу поступил,Кто в ней сумел, нашедши норму,Смысл исторический понять,Одной ногою, так сказать,Став

на советскую платформу,Кто приобрел лояльный лик,Хотя и не был большевик…» —

2

Так думал молодой Евгений,Герой неопытных сердецИ двух советских учрежденийСолидный служащий и спец.Его пример – другим наука,Но – Боже мой – какая мукаХодить в нелепый совнархоз,Писать усердно и всерьезПреступно-глупые бумажки,Тоскливо дни свои влачить,С надеждой к карте подходитьИ, подавив в груди стон тяжкий,Твердить совдепу про себя:«Когда же черт возьмет тебя!»…

5

…Мы все бежали понемногуКуда-нибудь и как-нибудь,И на тернистую дорогу,На эмигрантский пестрый путь —Источник скорби беспрерывнойПорою взгляд ретроспективный,Когда гнетет чужая ночь,Вы бросить – знаю я – не прочь.Ах, побывав у жизни в лапах,Кто, отдохнув подобно вам,Не вспоминает по ночамО горьких беженских этапахС момента бегства из Москвы,Или – как я – с брегов Невы!

10

…Зима… Одесса, торжествуя,К себе гостей французских ждет,И для российского буржуяОна – единственный оплот…От всяких ужасов кровавыхОн в ней, при танках и зуавах,Душой и телом отдыхал…Забыв чека и трибунал,Дельцы, актеры, спекулянтыТворили всякие дела,И жизнь веселая теклаПод теплым крылышком Антанты,И знали все, что сей приютБольшевикам не отдадут!..

11

Семь дней промучившись в вагоне,Лишь на восьмой к утру попалЕвгений мой в кафе Фанкони,Как Чацкий с корабля на бал…Забывши гетмана с Петлюрой,Он волю дал своей натуреИ, посидев час у стола,Узнал все местные дела…Узнал про новые десанты,Про то, где, кто и с кем живет,Кто из чиновников берет,Какие планы у Антанты,Куда стремится МилюковИ надо ль ждать большевиков…

13

…Бывало, он еще в постели —Ему газеты подают…Он узнавал, и не без цели,Про фронт, войну, театры, суд,Про жизнь в Совдепии московской,Что пишет «всем-всем-всем» Раковский,Про биржу, мир et cetera —3евал и – ехал со двора…Дела обделывая чисто,Он только ночью отдыхал:Спешил на раут иль на бал,Но чаще, впрочем, в «Дом артиста»,Где предавался до утраОжесточенной баккара…

16

…Но время жуткое настало(Ах, многим памятно оно!) —В Одессе-маме вдруг не сталоНи Фрейденберга, ни Энно…Прощаясь с городом навеки,Зуавы, танки, пушки, греки,Потоки рот, полков, когорт,Покинув фронт, бежали в порт,Где три дредноута АнтантыХранили очень гордый вид…Помчался в порт и одессит,Жену, валюту, бриллиантыВ Константинопольский проливНа всякий случай захватив.

17

Кто виноват – Вильсон, Европа ль —Не знал никто, и пароходУвез пока в КонстантинопольВесь перепуганный народ…Был гнев Онегина неистов,Зане визита коммунистовВ Одессу он не допускал.«Какой позор!.. Какой скандал!» —Он говорил, бранясь безбожно,И, приняв формулу тогда:«Бежать на время – жаль труда,Бежать же вечно – невозможно!», —Не надрывая средств и сил,Остаться в городе решил…

18

Евгений дней не тратил даром:Один лишь месяц пролетел,И он уж в дружбе с комиссаром,И сам – советский управдел…Хотя себя в анкете чистымИ не признал он коммунистом,Но вышло так само собой,Что стал он правой их рукой…Его партийность строго как-тоПодверг разбору «коллектив»,Но, все детально обсудив,В ней не нашел преступных фактов,И получить Онегин радНа честность был от них мандат.

19

В своем служебном кабинетеОн был и строг, и справедлив,Пред ним робел в минуты этиПорою даже «коллектив»…Проник он в тайны всех секретовКоммунистических декретовСвоим практическим умом:Был добр с рабочим; с мужикомИз сел голодных – неприветлив,Решив, что каждый середнякНа деле – то же, что кулак,И стоит пули он иль петли,Хоть Ленин сам велел покаНе раздражать середняка…