Один день нашего лета

Елисеева Алиса

Димка так расчувствовался, но нахмурился, как мужик и старался удержаться, чтобы не радоваться заметно. Илона не только на выходные приехала, она останется до конца лета!

– Не обижайся, ладно? Ведь она не хотела напугать. Или хотела… Кто её знает, чего она добивалась.

За окном уже была полная темнота, хоть глаз коли. Мама Илоны вежливо отказалась от чая, сообщила, что она уезжает рано утром и пошла к дому своей бывшей свекрови, Марии Ивановны.

– Ой, как хорошо, что всё

обошлось, Димка! – сказала баба Вера, – Ты смотри, какие девочки невоспитанные приезжают на лето, будь умней. Завтра придешь, поможешь?!

– Конечно!

– Полоть будем, жду тебя утром. Поболтаем с тобой!

– Ага, – радостно сказал Дима и уткнулся в чашку.

Глухой ночью Димка создал папку своего первого настоящего дела по отводу жениха сестры Катьки. «Дело №33 Елена» – аккуратно вывел он на тетради. Почему тридцать три? Чтобы Илона и Катька понимали – у него серьёзный бизнес. Уже тридцать два спасенных от зла и беды с помощью самодельных амулетов. Почесавшись нервно, Дима застеснялся своего головокружительного успеха и поставил вторую тройку в скобки.

– Объясню, что вторая цифра значит – трое сотрудников участвуют в деле фирмы. Отвод с глаз. Ничего себе ляпнул! – Дима помрачнел, – И еще хуже про мой стригущий лишайник… – пробормотал он и тряхнул головой, отгоняя настойчивого комара. – «Отвод с глаз» или «Стригущий лишайник» – как фирму-то назвать?

Фотографию Ленки он прикрепил на дело общую, беспощадно вырезав её лицо квадратиком. Затем, высунув язык, наклеил. Потом написал план по запугиванию, который вышел на два листа. Согласно плану бабка-колдунья по имени Варфоломея решила призвать злые силы. Она сообщала в записках, что жених «пустит всех по миру», «уже давно нацелился на состояние Елены и её квартиру», «Имеет злобного беса». Описал, как они будут залезать через забор, кто будет стоять на стрёме (конечно, Катька). Еще нужна была фотография жениха.

Димка помнил этого Бориса – кудрявого франта. Он приезжал в вечернем костюме и белоснежной рубашке, с бабочкой вместо галстука. Но потом напился, стал орать неприличные песни и ревновать Ленку, а потом её обзывать. Именно к Ленке он вязался до глубокой ночи, а она плакала.

Димка старался увести мысли об Илоне в сторону, но они возвращались к тому, что Илона выступала в качестве его жены. Они смотрели друг на друга и клялись в вечной любви, верности. Дважды обменивались кольцами… Потому, что Димка схватил своё, мужское и пытался напялить ей на палец, а Илона женское пыталась на его палец надеть.

– Я плохо её знаю, – тихо шепнул себе Дима, – Действительно, плохо. Только первый день узнал. Это унизительное падение в воду, навоз, лягушка, лишайник стригущий. Кстати, а почему она так защищает лягушек? Это же простые лягушки. Если бы я зайчика или белочку так поймал и выкинул…

Димка по уши влюбился, это было уже понятно. Но все еще надеялся, что никому пока незаметно.

Хотелось приносить Илоне тайком цветы, надеясь на прогулку по лесу только вдвоём.

На следующий день, под видом соцопроса будущих жениха и невесты баба Вера по заданию Димки позвонила Елене, сестре Катерины, и важно допросила её немного измененным голосом. Через платок.

– Как вы познакомились с вашим женихом Борисом?

– На танцах, – сказала Ленка и шмыгнула носом, – Он меня пригласил.

– Вам он сразу понравился?

– Я … не знаю. Как сказать? Благоприятно отнеслась. Понимаете… За мной раньше ухаживали, но совсем не так активно, – Ленка кашлянула и тут же начала говорить более серьёзно: – Понимаете, от него было невозможно отделаться, он был совсем не такой, как другие. Настойчивый очень. Невысокий, но очень важный, он меня просто… достал. А потом понравился. И маме понравился, и деду, хотя дед с ним повздорил в первый же день. Подарки дарил, Он очень умный, и семья хорошая. Ухаживал ярко, с цветами. И куда все делось? – вздохнула Ленка, тут же опомнившись, – Нет-нет, вы не думайте, я сразу поняла, что мы созданы друг для друга и должны быть вместе.

– Должны, значит. А кому должны?

– Я не знаю, наверное, всем… Родственникам. Потому что подруг у меня почти нет, вернее совсем уже нет. Он – единственный мой друг и жених. Так всегда бывает, когда отношения счастливые, а подруги завидуют. Боря с ними поругался, за меня заступался. Они обиделись, начали на него наговаривать разные гадости…

«Спросите, любит ли она его», – быстро написал Димка на листочке бумаге в своём блокнотике и показал бабе Вере.

– Ты его любишь, Леночка? – вежливо спросила баба Вера, а увидев строгие глаза Димки, тут же исправилась, – Вы его любите, Елена Вячеславовна?

– Люблю, я же замуж выхожу через три недели, – глухо и нетвердо сказала Ленка. – Нам давали два месяца после подачи заявления… Месяц уже прошел… Больше месяца… Уже надо заказывать ресторан. Его мама на всём экономит, поэтому свадьбу взяли на себя наша семья, бабушка накопила.

Тут за окном послышались визги, смех девчонок, поэтому допрос потерпевшей пришлось резко прервать.

Дима осторожно выглянул в окно.

Катька, Леха, Наташка маленькая и Татьяна окружили звезду и свет очей Димки. Илона в этот раз вышла в какой-то черной юбке и короткой футболке, на одно плечо. Она сверкала зубами, обнимая Лёху.

Димка дернулся, как в конвульсиях. Глаз у него тоже дернулся, а во рту пересохло.

Конец ознакомительного фрагмента.