Один день
Шрифт:
Среди толпы Алан заметил одиноко стоящего в стороне парня с крайне угрюмым видом. Лоб и щеку ему пересекал глубокий шрам. Скрестив руки, парень лениво разглядывал публику.
— Десять минут! — объявил высокий голос сверху. — Выбирайте себе дом и селитесь в нем. Отдыхайте. Ешьте. Приводите себя в порядок. Через двадцать минут вы должны пройти обучение. Ваши наставники увидят вас только после этой процедуры.
Четыре арки открылись, юноши и девушки потянулись к выходам.
— У меня есть идея! — воскликнула Сандра. — Предлагаю жить вместе, в одном доме.
Алан, Дин, Курт и Шер восприняли это положительно. Осталось только найти жилище.
— Что-то подсказывает мне, что мужчины и женщины должны отдыхать и следить за собой раздельно, — задумчиво произнес Курт.
— Похоже, ты прав, — ответил Алан, — Я тоже об этом подумал.
Алан сел на стул и понял, что устал, что хочет есть.
— Я хочу есть, — заявила Шер.
— Я тоже, — пробурчал Дин.
Они пообедали и легли в свои кровати; парни на одной стороне хижины, отделенной тонкой перегородкой, девушки — на другой. Прежде чем закрыть глаза, Алан представил себе, как Солнце там наверху медленно ползет к закату.
Провал. Темнота. И свет. Он снова бодрствовал. Рядом вовсю тараторила Сандра, гудел Курт, шутил свои шутки Дин. И в который раз его организм перестроился, стал еще более зрелым. Часы, где часы? Двадцать пять минут. Надо привести себя в порядок. Он метнулся в санузел, слишком поздно поняв, что допустил страшный просчет: он привык пользоваться автоматами один, он забыл, что делит дом с другими людьми. Шер стояла перед зеркалом без одежды, автомат заботливо остригал отросшие волосы. Не в силах отвести глаза, он попятился прочь, мохнатое когтистое чудовище, он осознавал неотвратимость грядущего, в котором будет присутствовать она.
Они отправились к амфитеатру, но вместо него обнаружили совершенно иное здание, высокое, остроконечное, башня из слоновой кости. Их заставили по очереди зайти в маленькую черную комнату, постоять там несколько секунд и идти дальше. Вместе с остальными они зашли в просторный зал, с ребятами держаться не имело смысла, они никогда не потеряются, и вот, они сели в специально отведенные кресла и приготовились. Перед ними на трибуну вышел человек, одетый также, как и Кронус. Может быть, это и был Кронус.
— Приготовьтесь к получению знаний, — сказал он, — Наденьте черные зрительные устройства на глаза. Теперь расслабьтесь. Не бойтесь. Сейчас время не имеет для вас значения, вы станете вне времени.
И мир исчез в черном ничто. Алан даже не успел закончить вдох, как в мозг ударила волна информации такой скорости, что его затошнило. Картины сменяли друг друга, сначала это были картины, потом это были запахи, звуки, ощущения, прожитые жизни, пережитые события. Не успевая осмысляться, информация надежно откладывалась в ячейках памяти, чтобы стать потом воспоминанием о воспоминании. Килобайты, мегабайты, гигабайты информации, миллионы гигабайт. Точные и гуманитарные науки, философия. История галактического триумфа. Тысячи освоенных планет, тысячи лет человеческой истории, гигантская империя разума. И крах. Человек исчез с лица Вселенной. Не осталось ничего, кроме закованных в вечную мерзлоту мумий, по счастливой случайности не тронутых разложением. Миллионы лет прошли, прежде чем другая раса разумных существ смогла найти жалкие останки, сумела разработать технологию восстановления генома. Материя, из которой сделан человек, крайне хрупка. Выращенные методом клонирования особи живут всего день. С невероятной скоростью взрослеют, переживают период зрелости, старятся и умирают. И все это за один день, один оборот родной для людей планеты вокруг звезды-карлика. 24 часа.
Одна жизнь за один день.
Мир воскрес перед Аланом.
Он понял, что на закате умрет.
В зале не было слышно ни единого звука.
Прошло десять минут, все разошлись, и Алан стоял и смотрел на Кронуса.
— Давай-ка пройдемся, — предложил наставник.
Алан молча пошел к знакомому холму. Остановился он только на вершине. В раскаленном воздухе гудели цикады. Кронус стоял рядом.
— Я не знаю, чем тебе сейчас помочь, — Кронус попробовал взять его за плечо.
— Не трогай меня!! — истошно заорал он. — Ты не человек, Кронус. Ты тупая машина. Из разряда тех, что кормили меня кашей на рассвете. Тебе безразлично мое состояние. Уходи.
Кронус долго молчал.
— Я вынянчил десять тысяч поколений. День за днем. Абсолютно все они говорили мне то же самое, что и ты сейчас. Ненависть — естественная человеческая реакция, вызванная собственным бессилием перед неотвратимостью. Это пройдет. Через час ты будешь озабочен другими проблемами, ты не сможешь пойти против природы. Ты человек, Алан, и тебе присуще все человеческое. Не буду тебя раздражать.
Кронус ушел по направлению на север от лагеря. Его силуэт вибрировал в знойном мареве.
Алан сел на землю и заплакал: вот она, беда. Он не хотел никуда идти, он просидел бы на этой черствой земле вечность. Время сожрет его, вместе с его сородичами.
— Ты убиваешься зря, — прозвучал у него над ухом резкий, насмешливый голос, — Твой робот-нянька прав. Всегда и во всем. Как и мой, но я уничтожил его, он слишком много болтал.
Алан вскочил — перед ним стоял тот самый парень со шрамом.
— Кто ты?
— Меня зовут Яков. Но мне не нравится это имя. Я предпочел бы другое — Мафусаил.
— Какое тебе дело до моих переживаний? Можно подумать, ты чем-то от меня отличаешься.
— В сущности, конечно, ничем. Мне интересно, так ли ты на самом деле умен, каким кажешься. Ближайшие часа два это покажут.
Парень вызвал у него неприязнь.
— Минуты идут, мы взрослеем, и от каждого из нас зависит, с какими результатами мы придем к финишу. Каждый из прибывших сюда ощущает это. Каждый понимает, что можно целый день просидеть на голых камнях и сдохнуть, так ничего не пережив, не получив удовольствия. Я уверен, что наши кукловоды постараются обеспечить нам сладкую жизнь, чтобы умирать было не так горько; в городе откроются Залы развлечений, Залы соревнований, Залы зрелищ, экскурсии и тому подобное, люди потянутся туда, люди с остервенением набросятся на этот наркотик, — Яков вздохнул, — Вся соль в том, что это бессмысленно, они ничего не достигнут, насладившись вдоволь оргиями, они с радостью примут смерть, смерть станет для них избавлением от мук совести. Так что у тебя все впереди, Алан, иди к своей девушке, получай удовольствие вместе с ней, пока можешь.
И Яков двинулся прочь.
— Стой! — хрипло окрикнул его Алан.
— Никогда! Я буду двигаться вперед, пока не умру.
Яков все больше удалялся, Алан стоял, не зная что и делать.
— Где мне тебя найти?
— Хижина номер "15"!
Он вернулся к друзьям. Все они приняли истину по-разному, но в их действиях явно читалось торопливое стремление жить. Это перестало походить на сообщество веселых подростков. Шер смотрела на него уже по-другому, с желанием. Улучив минуту, когда они остались одни, она взяла его за руку.