Один из леса
Шрифт:
— Ксюха, сколько можно ходить?
Из прохода в соседнее помещение, где раздавался лязг посуды, вынырнул хозяин с подносом, полным жратвы. Был он невысок, пузат, с большими залысинами и пухлыми короткими ручками. В фартуке. А еще Сиг был суетлив, насуплен и всегда чем-то озабочен. Вернее, не «чем-то», а тем, как заработать побольше и укрепить свое положение. Более приземленного и ушлого человека я не встречал.
— За водой ходила, – ответила девушка. – Сами же послали.
— За водой пять минут, а тебя пятнадцать не было. Держи! – он сунул поднос ей в руки. –
Она взяла поднос и ушла к картежникам. Я поставил ведро с водой на пол, пожал протянутую руку.
— Вечно отлынивают, — пожаловался Сиг. – Видел похороны? Боха – один из бригадиров Хана. Часть толпы там останется бухать, а часть сюда завалится. Вы тоже, что ли, на похороны? Вы ж не кочевые, вам-то чего… А где Мишка?
— Где-то здесь, — неопределенно ответил я.
— В смысле? – лицо Сига стало настороженным. Нюх на неприятности у коротышки потрясающий, я еще ничего такого не сказал, а он уже встревожился. Именно это и помогало ему выживать на Черном Рынке, и не только выживать, но и, по местным меркам, процветать.
— Сиг, поговорить надо… — начал я.
Тут в зал ввалился Кирпич с обрезом в руках. Ходящий ходуном ствол смотрел в нашу сторону.
Иногда лучше сразу стрелять, чем говорить. Я без слов пихнул Сига за стойку, одновременно сделав ему подсечку, а сам повалился прямо на край стоящего рядом стола. С грохотом перевернув его на бок, свалился позади. «Махновка» уже была в руках.
Раздался выстрел. Столешница аж загудела, с моей стороны из нее выбило несколько щепок, но вся дробь застряла в дереве.
Донеслись тяжелые шаги – Кирпич бежал ко мне.
— Сдохни, падла лесная! – заорал он как сумасшедший.
Так, безумное веселье не остановить… Но мы попробуем. Он совсем рядом, и он здоровый. Не промахнусь. Не вставая, я лягнул табурет у стойки, перевернул его – это должно было отвлечь вышибалу хоть на секунду. Потом выставил над краем столешницы ружье и вдавил спусковой крючок.
Раздался крик и стук упавшего тела.
ТОЗ-106 лучше всего подходит для охраны, такой короткий ствол охотникам не сильно интересен. Хотя на животных охотиться с ним можно, особенно некрупных. Кирпич был совсем не мелким, но животным – точно. И ему вполне хватило, ТОЗ ведь у меня заряжен не дробью и не картечью, а обычным патроном. Пуля 20–го калибра – это тебе не горошиной из трубки плюнуть.
Она попала в бедро, как стало ясно, когда я, перезарядившись в рекордный срок, вскочил. Вышибала извивался на земляном полу, хрипел и вращал глазами.
— Вот ты дебил! – с чувством сказал я, шагнув к нему. – У меня всего пять патронов осталось!
Носок ботинка врезался в голову Кирпича. Он хрюкнул и затих. Кровь текла из простреленного бедра, темной лужей расплываясь по плотно утоптанной земле.
Вскочившие картежники приближались ко мне, и лица у них были отнюдь не добрые. Я шагнул назад, переводя взгляд с одного на другого, но тут из-за стойки показался Сигизмунд… и быстро решил все вопросы. Сначала он утихомирил кочевников, отправил обратно за стол, затем по его приказу бледная Ксюха притащила бутылку водки и налила всем присутствующим в зале клиентам по полстакана «за счет заведения». С кухни прибежали двое парней, помладше – Игорь, который недавно разжигал огонь в очаге, и постарше — Борька. Выглянул усатый повар, меланхолично оглядел происходящее и скрылся.
Сиг, отдав молодежи приказ унести и перевязать Кирпича, зло уставился на меня.
— Ну? В чем дело, охотник, ты какого хрена вышибалу мне завалил?
— Он без сознания, не мертв, — я сплюнул, все еще злой из-за потери патрона. Ко всему прочему только сейчас, в Шатре, мне пришло в голову, что топор, которым собирался отрубить башку горбуна, так и остался лежать на дне ямы–ловушки… Практически я теперь нищий: ружье, пять патронов, три железных рубля, нож и шмот с обувкой, которые на мне. Как прикажете спасать Миху с таким вещевым и боевым обеспечением?
— Сам же видел – он первый набросился, — добавил я.
— Не на ровном же месте! Значит, ты его раньше зацепил!
— Сигизмунд Петрович, Кирпич его внутрь не пускал и молотком ударил, — вмешалась Ксюха, но хозяин так глянул на нее, что она вжала голову в плечи и бочком убралась на кухню.
— Хотел войти, спросил тебя, — пояснил я, когда Сигизмунд снова повернулся ко мне. – Этот умник не пустил, стал оскорблять.
— И ты завелся?
— Наплевать на его оскорбления. Мне просто не до того, у меня важное…
— Не до того?! – он окончательно вышел из себя. – Ты мне нового вышибалу вырубил! А ну, вали отсюда, щенок, и больше не…
Я схватил его за шиворот, притянул к себе и прошипел, глядя в глаза:
— Кочевые Миху похитили. Я за ним пришел. Мне не до разборок со сраными вышибалами. Или ты успокоишься и нормально поговорим, или я тебя прямо здесь урою!
Он замер, уставившись на меня, потом оторвал мою руку от воротника, шагнул к проходу вглубь Шатра и бросил:
— Иди за мной.
* * *
— Проблемы с кланом Кирпича будут? – спросил я, садясь на лавку под стеной.
— Одиночка он, — буркнул Сиг, доставая из шкафа янтарную бутыль с двумя стаканами. – Бригадный бы ко мне в вышибалы не пошел.
— Ну, значит, и вопросов никаких нет. Выкинь его.
— А кто мне заведение охранять будет?
Я отмахнулся:
— Найдешь кого-нибудь. Кирпич все равно никакой боец. Слушай, пожрать у тебя тут есть что-нибудь?
— После пожрешь, здесь не держу. Пить будешь?
— Выпью.
В комнате Сига, расположенной в глубине Шатра, были обитые жестью дощатые стены, продавленный диван, два стула, стол и шкаф. Хозяин до половины наполнил два стакана и сел за стол напротив меня. В бутылке был его фирменный самопальный ячменный виски, которым Сиг потчевал только избранных клиентов и за большие бабки. Я взял из блюдца изюминку, поднял стакан, выпил залпом. Дыхание перехватило, потом желудок громко булькнул, и по телу пошли гулять волны тепла. Сигизмунд сделал маленький глоток и велел: