Один процент тебя
Шрифт:
— Я не собираюсь никуда уходить. — Я закатила глаза с улыбкой на лице, подошла к Люси и помогла ей с тележкой. — Это очень любопытно учитывая, что ты упорно демонстрировал свою нелюбовь к детям.
— Я передумал, — пробормотал он мне вслед, пока мы прогуливались по магазину. — Думаю, мне просто нравятся те дети, которых рожаешь ты.
Я рассмеялась, на мгновение растерявшись от прикосновения его ладони к моей пояснице. Мне нравилось, что он не стеснялся находиться рядом даже на публике.
— Думаю, ты просто никому не давал
— Ему не разрешается этого делать. Я не хочу, чтобы ему нравились другие. Мне нравится, когда есть только мы.
Люси пристально посмотрела на меня. Ее ярко-голубые глаза застали меня врасплох тем, насколько серьезной она казалась.
Я взглянула на Элайджи и поняла, что он слишком доволен, глядя на нее сверху вниз. Мне нравилось, что она его обожает, и я не хотела, чтобы эти чувства вызывали у нее ненависть.
— А что будет, когда твои кузены познакомятся с ним? Или если ты когда-нибудь приведешь домой друзей? Он им не понравится, если будет грубым.
Люси нахмурилась и отвернулась, схватившись за ручку тележки.
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь украл его. Мы можем не показывать его кузине Би-Би, пожалуйста?
При упоминании Брианы кровь отхлынула от моего лица.
— Кто такая Би-Би?
Элайджа улыбался, совершенно не понимая, что происходит, пока не уловил выражение моего лица, и в тоже время его весёлость испарилась. Он все почувствовал. Горечь в моем желудке появилась не из-за предательства. Я больше не испытывала никаких чувств к тому моменту в моей жизни. Горечь появилась от осознания того, что эта ночь все еще живет в сознании Люси, и то, как она это воспринимала, было душераздирающим.
— Люси, хочешь бананов?
Элайджа подошел к бананам и взял несколько штук. Он внимательно наблюдал за мной. Он ничего не сказал, но в его глубоких, словно бездна, глазах читалось обещание сказать что-то позже.
— Можно, и яблок взять? — спросила она, оставив эту тему.
— Может, мне приготовить ужин, чтобы твоей маме не пришлось сегодня готовить?
Люси высунула язык и начала давиться, изображая приступы тошноты.
— Ты плохо готовишь.
— Я видел, как ты вчера ковырялась в носу, — отмахнулся он.
Я сдержала улыбку, схватив тележку с покупками, которую Люси оставила посреди прохода, так как была слишком отвлечена тем, чтобы спорить с Элайджи.
— Я не ковыряюсь в носу!
Она ковырялась, но, судя по сжатым кулакам, ей было очень стыдно за это.
— Не ври. Это неприлично, — сказал Элайджа.
— Что неприлично? — спросила Люси.
— Ребята! — крикнула я, и все трое повернули головы, а также несколько прохожих. Я указала в сторону чипсов.
— Последний арбуз, — медленно пробормотала Люси, когда ее взгляд упал на последний пакетик чипсов.
— Арбуз? Ты имеешь в виду чипсы, ковыряльщица в носу, — сказал Элайджа.
Она обиделась на него.
— Это из мультфильма «Ледниковый
Я слегка фыркнула, глядя, как Элайджа и Люси, словно разъяренная толпа, кинулись к последней пачке чипсов. Элай смеялся. Он понятия не имел, почему его подбрасывают на руках у Элайджи, но ему это все равно нравилось. Вероятно, он получал удовольствие от тех двоих, с которыми в данный момент застрял.
Люси бросила чипсы в тележку, как только я до них добралась. Таща перед собой тележку, я чувствовала себя четвертым колесом (прим. пер.: Четвёртое колесо — Находясь в группе людей, человек все равно выделяется, даже если их равное количество).
— Знаешь, что нам нужно?
Элайджа взглянул на Люси.
Она улыбнулась.
— Мороженое?
Он покачал головой.
— Нет, но это тоже отличная идея. Шоколадное молоко.
— Пойдем за ним!
Люси подпрыгнула от радости.
Ага, я была лишней. Единственный, кто брал настоящую еду, так как они накидали кучу ненужного нам хлама, но от пончиков, которые бросил Элайджа, у меня потекли слюнки, так что я не собиралась жаловаться.
— Что это такое? — Я узнала полный ненависти голос Лилли.
Глава тридцать девятая
Хэдли
Я обернулась и увидела, что Лилли пристально смотрит на нас. Ее взгляд был невероятно сосредоточен и очень, очень злым, когда она заметила Элая в объятиях Элайджи.
Я чувствовала себя виноватой лишь долю секунды, прежде чем поняла, что у меня нет причин для этого. Элайджа мой парень. Он прекрасно ладил с моими детьми — внуками Лилли. То, чего не сделал Скотт, Элайджа компенсировал.
— Люси, бабуля Лилли здесь.
Во взгляде Элайджи промелькнуло понимание, но он не сделал ни одного движения, чтобы передать Элая мне, как и я не попыталась взять его.
Люси была в хорошем настроении, и это было заметно. Она не казалась расстроенной, когда увидела свою бабушку. Казалось, она даже не вспоминает о том, когда в последний раз плакала в ее доме. За это я была благодарна.
— Бабуля Лилли, — сказала Люси и с улыбкой подошла к ней.
С неохотой, так как она все еще смотрела на нас, коротко спросила Люси:
— Ты должна была приехать к папе на выходные. Что случилось?
Э-эм, что?
Люси наклонила голову.
— Мы ходили в тату-салон Элайджи!
Ох, помадка. Я поняла, что дела идут плохо, по тому, как яростно сморщилось лицо Лилли, когда она окинула меня взглядом.
— Что? Ты не отвечала на звонки и сообщения Скотта, когда он звонил, чтобы договориться о встрече с детьми в эти выходные. И вместо этого ты отвела их в тату-салон?